Хотя… Бруно же сказал – ужин? Настя, наконец, догадалась посмотреть на затейливые фарфоровые часы с пастухом и пастушкой – те показывали… половину девятого. Не может быть! Сколько же они ехали? Настя поссорилась с Виталькой… когда же? В час? Или в два? Неужели с тех пор прошло столько времени? Или она незаметно для себя заснула в машине Бруно?

Она достала мобильник, чтобы проверить – тот никак не откликнулся. Настя с недоумением посмотрела на темный экранчик, потыкала в разные кнопки… Наверное, совсем разрядился. Когда же она заряжала телефон последний раз?

Бруно тоже переоделся к ужину – свободные темно-бордовые брюки, белая рубашка старинного покроя с кружевами… Он больше не казался Насте старым, хотя и выглядел слегка старомодно, словно сошел с одного из многочисленных портретов, которые она еще толком не разглядела. Бруно с легкой улыбкой наблюдал за Настей, которая наивно удивлялась каждому предмету сервировки и каждому блюду – особенно ее поразила закуска: шарики из дыни, завернутые в тончайшие полоски пармской ветчины. Дыня – и с ветчиной, надо же! После пиццы и кока-колы, которыми они с ребятами пробавлялись все эти дни, изысканный ужин казался ей райской трапезой, к тому же Настя страшно проголодалась – ведь завтрак был так давно! Настя чувствовала, что ведет себя неприлично, но не могла остановиться и сметала с тарелок все подчистую. Сам Бруно ел очень мало. Он медленно потягивал красное вино, поглаживал усы и любовался девушкой: щеки ее пылали, глаза сияли – еще немного, и, казалось, она замурлычет от удовольствия, как кошка. А увидев выражение ее лица при виде десерта, Бруно рассмеялся. Настя восхищенно произнесла:

– Какая красота! А я не могу больше съесть ни крошки!

– Ничего, ваш десерт от вас не уйдет. Давайте прогуляемся по дому и саду, а Берта отнесет это к вам в комнату. Полакомитесь на ночь. Берта будет счастлива, что вам так понравилась ее стряпня. От меня ей мало проку.

Настя так наелась, что с трудом вникала в то, что говорил Бруно, показывая дом, а до сада они так и не добрались. Хозяин заметил, что гостья засыпает на ходу, и проводил Настю в ее комнату.

– Увидимся с вами за завтраком. Рекомендую опустить сетки на лоджии – москитов тут нет, но могут залетать летучие мыши.

– Летучие мыши?

– Они совершенно безобидны. Но при близком общении, конечно, выглядят слегка неприятно. И еще – если услышите посреди ночи странные звуки в саду, не пугайтесь, это сова.

– Сова?

– Да, и не забудьте задернуть шторы – сегодня полнолуние. Неприятно, когда луна светит прямо в лицо.

– Полнолуние…

– И вы можете запереть свою дверь, если хотите, видите, щеколда? Но я вам гарантирую полную безопасность.

Бруно с нежной улыбкой смотрел на слегка ошеломленную Настю.

– Да вы совсем спите… Спокойной ночи! – И повторил по-итальянски: – Buona notte, cara![7]

Он наклонился и быстро поцеловал ее в щеку, кольнув усами и едва прикоснувшись губами. Настя почувствовала его запах: такой… мужской, такой… тревожащий, что ее словно обдало теплой волной.

Когда Бруно ушел, Настя повернула золотую завитушку защелки и заперла дверь. Но потом подумала – и открыла. А после еще пару раз повернула защелку туда-сюда и в конце концов оставила дверь незапертой. Заснула она сразу, едва ее голова коснулась подушки, но проснулась довольно скоро: лунное сияние заливало всю комнату. Полнолуние – вспомнила Настя.

А десерт? Мысль о несъеденной сладости преследовала ее и во сне. Она вскочила и осмотрелась – куда же Берта дела этот десерт? Открыла несколько шкафов и обнаружила холодильник, в котором рядом с бутылками воды стояла хрустальная вазочка с изысканным угощением. Настя вышла на лоджию, села в кресло и с наслаждением уплела десерт, так и не поняв, что же такое она съела. Она опознала по вкусу свежую малину и взбитые сливки, а еще что-то неведомое хрустело и таяло на языке… Ммм!

Настя облизала ложечку, попила немного воды, улеглась в постель, вздохнула от счастья и снова крепко заснула. Ей снилось, что большая сова бесшумно залетела в комнату и присела на резную спинку кровати – посидела немножко, разглядывая спящую девушку, и улетела обратно в сад. Больше Настю ничто не беспокоило до самого утра: ни луна, ни москиты с летучими мышами, ни совы. Впрочем, назвать «утром» время ее пробуждения можно было с большой натяжкой – фарфоровые часы показывали двенадцать. Ничего себе… Настя быстренько приняла ванну, нацепила шорты с кофточкой, кое-как причесалась – и тут раздался тихий стук в дверь.

Это была Берта. Войдя в комнату, домоправительница поклонилась и, изобразив что-то вроде улыбки, отрывисто произнесла:

– Добрый день. Завтрак внизу. Письмо синьорине. От хозяина, – подала она Насте серебряный подносик, на котором лежало сложенное письмо и маленькая белая роза.

– Спасибо…

Настя побрела за Бертой, на ходу читая письмо. Цветок она воткнула себе в волосы. За завтраком она перечитала письмо и задумалась. Бруно писал: «Дорогая синьорина! К моему великому сожалению, я был вынужден уехать сегодня рано утром по неожиданно срочному делу. Сожалею, что пришлось оставить вас в одиночестве. Я предлагаю вам воспользоваться моим гостеприимством еще пару дней. Берта и Карл к вашим услугам. Карл немного говорит по-английски. Сад и дом в полном вашем распоряжении – вы можете осматривать все незапертые комнаты. В доме есть библиотека. Я распорядился, чтобы Карл подготовил для вас бассейн, – я обычно им не пользуюсь. Если вам захочется спуститься в деревню, Карл или Берта составят вам компанию – я не рекомендовал бы вам ходить туда одной: местные живут очень замкнуто и не любят приезжих. Я постараюсь вернуться как можно быстрее, в любом случае – не позднее завтрашнего вечера. Потом я сразу же отвезу вас, куда пожелаете. Приятного отдыха, cara. Dolce far niente[8] – что может быть лучше!»

А почему бы и нет?

Насте совсем не хотелось уезжать – солнце светило так ласково, завтрак был такой вкусный… Розы благоухали, листья шелестели, птицы чирикали… И дом она толком не рассмотрела. А где-то там наполняется бассейн! Когда ей еще доведется так пожить? И Настя, блаженно улыбнувшись, налила еще одну чашку кофе со сливками и намазала джем на хрустящий рогалик.

– Brava ragazza, – сказала Берта, поощрительно кивнув. – Buon appetito[9].

– Спасибо. Все очень вкусно. А что это такое волшебное было вчера на десерт? Не понимаете меня, да? Десерт. Вчера. С малиной? Что это?

Но Берта только важно кивала. После завтрака Настя отправилась осматривать дом, который снаружи вовсе не выглядел таким уж большим, но изнутри оказался просто огромным. Сейчас, при ярком свете дня, Настя заметила, что роскошь виллы уже слегка обветшала: по потолкам, стенам и мраморным полам змеились трещины, позолота потускнела, а ткань гобеленов, штор и обивки выцвела. Апартаменты Бруно, как и следовало ожидать, были закрыты, но Насте хватило первого этажа, – она уже мечтала выбраться в сад.