– А вы сами-то что обо всем этом думаете?

– То и думаем.

И старик, хитро подмигнув, отправился, пошатываясь, домой, а Игнат поплелся к гостинице, чувствуя, что слегка одурел от россказней деда Рикардо и его приятелей. Да можно ли вообще им верить? Он долго не мог заснуть: перед глазами все кружились в гротескном хороводе голые рыжие красавицы, зловещие Алоизо с Бруно, мрачные жители деревни, хитро подмигивающий Рикардо, Беззубый с топором в руке… красная машина… чугунные ворота… эмалированные кастрюльки… И бесшумно летала большая рыжевато-серая сова, сверкая зелеными глазами. А где-то в туманной, плохо различимой дали сиял бледным светом образ Насти – она сидела, болтая ногами, на каменном парапете и ела мороженое, которое принес ей Игнат. Он с замиранием сердца смотрел, как она, жмурясь от удовольствия, слизывает тающее фисташковое мороженое, а когда Настя подняла на него глаза – отвернулся…

Утром Игнат обнаружил, что его арендованная машина изуродована: стекла разбиты, сиденья порезаны, шины проколоты, мотор поврежден.

– И часто у вас такое происходит? – спросил он у Вико.

Тот даже оскорбился:

– Нет. Никогда. У нас живут приличные люди.

Интересно… Очень интересно. Может, неспроста ему снился Беззубый с топором? Так что Игнату все-таки пришлось пообщаться с местной полицией – вместо комического усатого толстячка, как он почему-то ожидал, перед ним предстал вполне современный молодой человек, чуть постарше его самого, приятель Вико по имени Марко. Он составил акт, слегка приподняв брови при виде паспорта Игната, потом помог отправить машину в мастерскую. А Игнат вдруг решился и рассказал Марко о пропаже Насти. Тот подумал некоторое время, рассеянно покусывая нижнюю губу, потом спросил:

– А почему ты так хорошо говоришь по-итальянски? Я решил, ты из Болоньи или Венеции.

– Мой отец итальянец. Гвидо Теста.

– А! Но ты ж понимаешь, что еще и суток не прошло? Может, она…

– Может. Но я уверен, что она там, на вилле. Этот ваш Бруно Инганаморте очень подозрительный тип. Ты же не станешь отрицать, что у вас пропадали девушки?

– На моей памяти этого не было. У нас тут людей не похищают, это тебе не Сицилия. А ты явно наслушался местных сказок.

– А как же пропавшая сорок лет назад француженка? Жена Безумного Клода?

– Сорок лет назад… Ну да, что-то такое вроде было. Жаль, отца нет в живых, он тогда был полицейским. А так надо смотреть в архивах.

– Послушай, а не мог бы ты узнать? Ну, вдруг действительно вчера тут где-нибудь была авария или еще что? И Настя в больнице! И в гостиницах – может, она в Сиене остановилась или в этом вашем… как его… Монтепульчано?

– Что-то ты слишком много хочешь! Ну ладно, попробую. – Марко записал Настины данные и скинул себе ее фотографию – не с первого раза, потому что компьютер все время зависал. – Вот, видишь как мы работаем?

– Спасибо. А я постараюсь узнать, не улетела ли она домой и не остановилась ли где во Флоренции или Риме.

– И как ты это сделаешь?

– Ну, у меня… У отца есть связи. Я надеюсь.

– Ага! Послушай, а твои связи не помогут раздобыть нам новый компьютер?

– Если Настя найдется, я сам куплю вам хоть три компьютера!

– Ловлю на слове. Ну ладно, так и быть, давай я отвезу тебя в Монтепульчано, заодно зайду там в архив. Вернее, в Кьюзи, оттуда доедешь до Флоренции на поезде. А ты знаешь, что в Монтепульчано снимали…

– Знаю-знаю, вампирскую сагу.

– И еще там делают роскошное вино.

– Хорошо, с меня бутылка.

– Нет, это я тебя угощу! Когда получу компьютеры.

Игнат невольно рассмеялся: после разговора с Марко ему стало гораздо легче на душе. По пути в Кьюзо они завернули в Запретную долину и некоторое время постояли на холме, разглядывая деревню и виллу – Марко в бинокль, а Игнат опять через объектив фотоаппарата.

– Без ордера меня даже за ворота не пустят, – задумчиво произнес Марко, опуская бинокль. – Ну что, едем?

– Подожди… Я, кажется, что-то вижу… Нет, показалось.

А минут через двадцать после их отъезда из кустов на дорожку, ведущую в деревню, вышла небольшая процессия: две коренастые фигуры в шляпах и одна тоненькая с развевающимися светлыми волосами. Молодые люди в это время уже подъезжали к Кьюзо.

На следующий день Настя проснулась опять к полудню. Причесываясь, она покосилась на безжизненный телефон – надо бы зарядить… Ах! Зарядка же осталась в машине у Витальки! Может, в деревне удастся купить новую зарядку? Или новый мобильник. А вообще, есть у них тут телефон, интересно? То, что на вилле нет Интернета и даже телевизора, Настя уже знала. За завтраком она попыталась выяснить у Берты про телефон в доме – оказалось, есть. Но тут Настя осознала, что не помнит ни одного номера – все они хранились в адресной книге мобильника. Да и как звонить с местного телефона на мобильник, она представляла плохо – нужны же какие-то коды? Или нет? «Точно, я настоящая блондинка», – с досадой подумала Настя.

Можно, конечно, позвонить в Москву. Но стоит ли? Бабушка, вырастившая Настю, умерла полтора года назад, а родители давно состояли в разводе и мало вникали в жизнь дочери, занятые собственными проблемами: отец занимался бизнесом, мать меняла мужей. Настя вспомнила бабушкины плюшки с корицей, вкуснее которых не было ничего на свете, и вздохнула. «Никому я не нужна», – огорчилась она, и тут же перед ее глазами возник образ Игната – высокий, крупный, слегка медлительный и молчаливый, он интересовал Настю, чего уж теперь скрывать. А как он порой смотрел! Настя вздохнула: Игнат был далеко. И Бруно, который интересовал ее ничуть не меньше, тоже куда-то пропал…

– Мне хочется пойти в деревню, можно? – спросила она у Берты, которая переварила ее вопрос и важно кивнула:

– Можно. Карл пойдет. Скоро.

Потом оглядела Настю и нахмурилась:

– Так не годится!

Она ткнула пальцем в Настины шорты, потом потрясла своей юбкой:

– Надо такое.

Надо – так надо: Настя облачилась в юбку и, подумав, надела блузку с длинными рукавами, а то кто их знает, этих местных, может, и с голыми руками нельзя. Пестрая блузка никак не подходила к юбке по цвету, а после того, как Берта еще выдала ей легкую косынку на голову, Настя почувствовала себя полным чучелом. Да еще в кроссовках! Карл предупредил, что тропа каменистая. Они долго спускались с холма – впереди Карл и Берта, оба в шляпах, с палками и корзинками в руках.

Деревня удивила Настю – они с ребятами уже неделю катались по Италии и насмотрелись на местную жизнь, но здесь и сами дома, и их обитатели совсем не походили на все виденное раньше. Суровые и неразговорчивые жители деревни сильно отличались от экспансивных и жизнерадостных итальянцев, и говорили – когда вообще разговаривали – на каком-то совершенно непонятном Насте диалекте. Но Карл и Берта свободно объяснялись с ними, покупая в небольших лавчонках необходимые продукты.