Мак презрительно ткнул пальцем коробки:

– Что это?

– Я так полагаю, вы задаете этот вопрос не в буквальном смысле?

Джо произнесла это тем издевательски спокойным голосом, которым говорят с непослушными детьми, и он взбесился.

– Это в наказание за то, что я отказался учить вас готовить?

Она перестала укладывать продукты в холодильник и, уперев руки в бока, повернулась к нему:

– Вы сказали мне, что едите все подряд.

– Но это не еда. Это обработанная бумага!

– Вы вольны отказаться есть то, что я подаю.

– Но стоит мне это сделать, и вы побежите жаловаться Рассу!

Джо усмехнулась, и ее довольный вид вызвал у Мака радость и раздражение в одно и то же время.

– Молот. – Она подняла руку. Затем подняла вторую. – Наковальня.

Это прекрасно отражало его ситуацию.

Она снова усмехнулась, и у Мака выступила слюна. Подняв упаковку замороженных пирогов, она махнула ей в его сторону.

– Пироги, каша и горошек в соусе – это моя любимая еда, и я не намерена от нее отказываться даже ради того, чтобы удовлетворить ваш пресыщенный вкус. И прежде чем вы зададите вопрос, отвечаю: нет, я не умею ничего печь. – Джо покачала головой. – Жизнь слишком коротка, чтобы возиться с выпечкой. Или с грибами.

Вот тут она была неправа. Выпечка на масле, легкая и нежная, – одна из самых увлекательных вещей в жизни. Да и грибами пренебрегать не стоит. Но какого черта Джо просила научить ее готовить, если она придерживается такого мнения?

– И чтоб вы знали, рыбные палочки на свежем хлебе с доброй порцией соуса тартар – это самый лучший ланч.

– Я никогда не стану есть рыбные палочки.

– Значит, мне больше достанется.

Мак мрачно взглянул на коробки с пиццей.

– И еще, – ее губы изогнулись в улыбке, – согласно моему убеждению, нет ничего лучше хорошего куска пиццы.

– Это просто смешно!

– Не будьте таким снобом. Кроме того, эти продукты лучше, чем то, что вы ели все последнее время, одному богу известно сколько. Как я понимаю, это крекеры, консервированная фасоль и хлопья для завтрака.

Ее слова были не лишены смысла. Мак не обращал внимания на то, что ел. Фактически чем более безвкусной и ненатуральной была еда, тем лучше. Ведь это его амбициозные поиски совершенства едва не лишили жизни молодого парня и…

В груди все сжалось. Неуверенно протянув вперед руку, Мак опустился на стул, стоявший у стола. Он должен помнить, что сейчас самое важное. Он хотел сделать все, что можно, чтобы успокоить Расса, но не терять из виду самое главное – а это была расплата по счетам.

Теплая рука, коснувшаяся его плеча, привела Мака в себя.

– Мак, с вами все в порядке?

Он кивнул.

– Не обманывайте меня. Может, вызвать врача?

– Нет.

– Рассел говорил мне, что физически вы здоровы.

– Так и есть. – Он вдохнул. – Просто я не люблю разговоры о еде и готовке.

В ее зеленых глазах отразилось понимание.

– Потому что это напоминает вам про несчастный случай?

Это напоминало Маку обо всем, что у него было. И обо всем, что он потерял.

Почувствовав, как Мак напрягся от ее прикосновения, Джо отдернула руку. Ее вдруг обожгло осознание того, что, даже будучи не в лучшей физической форме, он оставался мужчиной. Под тонким хлопком свитера пульсировало живое горячее мужское тело. Но в этот момент он выглядел понурым и подавленным, и ей захотелось обнять его, сказать, что все будет хорошо.

Она поморщилась, представив, как бы он вздрогнул, если бы она это сделала. К тому же Джо не знала, действительно ли все будет хорошо.

– Мак, обещаю, что никогда не стану подавать вам рыбные палочки.

Он даже не улыбнулся. Но что-то внутри слегка отпустило, и в лице снова появились краски.

– Благодарю за небольшие послабления.

– Нет проблем. Вы уже съели ланч?

Он покачал головой. Джо достала яблоко и бросила ему, уверенная, что в этот раз он засмеется, но он не засмеялся.

– Вижу, пока вы здесь, мне гарантирован самый лучший уход.

– Все по высшему разряду. Пойду поставлю Зверя в гараж.

Оказавшись вне зоны видимости, Джо опустила плечи. Если от одной мысли о несчастном случае и готовке он впадал в такое отчаяние, что выглядел серым и больным, не стоит надеяться на уроки кулинарии. Ей стало очевидно, насколько неразумно и жестоко было просить его об этом.

Почему ты никогда не можешь подумать заранее, Джо? Она со вздохом завела машину и заехала в гараж. Проблема оставалась неразрешенной. Она должна сделать башню из миндального печенья, и у нее два месяца, чтобы научиться. Целых два месяца. Она научится сама. В сети есть рецепты и видео. А что она будет здесь делать? Уборка и приготовление обеда займут максимум три-четыре часа в день. Возможно, даже меньше, как только она приведет дом в порядок.

Башня из миндального печенья? Насколько это сложно?

«Не думай об этом», – приказала себе Джо выскочив из машины, чтобы открыть ворота одного из двух отсеков гаража. Отсек оказался свободным. Из любопытства она открыла и второй.

У нее же есть французская поваренная книга – подарок бабушки Эдит. Может, там что найдется.

Мысли оборвались на полпути. Джо смотрела на открывшуюся красоту обалдевшим взглядом.

Наконец она опустила руки и вытерла их о джинсы. Вот это да!

О боже!

Классический спорткар эпохи восьмидесятых небесно-голубого цвета. Живое воплощение ее фантазий. Она едва сдержалась, чтобы не упасть перед ним на колени.

– О, ты самая красивая машина на свете. – Она позволила себе провести пальцем по всему кузову, восхищаясь дизайном, широким спойлером, чистыми линиями капота. Что бы она отдала, чтобы пройти тест-драйв на этой машине? Что бы она отдала, чтобы просто посидеть в ней?

Джо подергала водительскую дверцу. Закрыто. Она молниеносно выскочила из гаража и закрыла ворота. Это совершенство необходимо защищать от всего, что может навредить. Она поставила своего Зверя рядом с этой холеной машиной. Красавица и Чудовище. Бросив еще один долгий взгляд на Красавицу, Джо побежала в дом. Мак все еще сидел на кухне.

– Как я понимаю, мне разрешается пользоваться провизией?

– У вас в гараже стоит моя мечта!

– Это означает «да»?

Как можно быть таким хладнокровным? Джо удивленно посмотрела на него и мысленно одернула себя. Широко развела руками: