– «раз докладчик настаивает, комитет не возражает». Благоприятный ответ – «завтра докладчик будет» – делегация приняла с горячей благодарностью.

Наутро отправились по указанному адресу. С нами вызвались ехать еще три товарища солдата – члены Совета, для наблюдения и, если понадобится, то и решительного сопротивления. Последнее вызвало немало юмористических замечаний Комитета – 5 человек, против дивизии…

Большой уверенности в том, что нам не устроят ловушки и мы вернемся обратно, у нас не было, так как казармы находились за городом, на каком-то пустыре и, в случае столкновения, ни на чью поддержку рассчитывать не приходилось.

Приехали минут за 10 до назначенного времени. Делегация уже поджидала и встретила горячей благодарностью и сообщением, что «все люди уже в сборе».

Действительно, колоссальных размеров казарма буквально сверху донизу была набита солдатами. К трибуне нас провожали жадными любопытными взглядами, а появление на трибуне встретили гробовым молчанием. Полная тишина не одну тысячу вместившей аудитории, напряженное внимание присутствующих, заметное волнение и суетливость организаторов – все это создавало впечатление затишья перед грозой…

Докладчик начал речь издалека, с момента февральского переворота, постепенно переходя к политике Вр. Правительства, Советам и позиции партий. Слушали с напряженным вниманием – аудитория точно замерла. Подстегиваемый вниманием слушателей, товарищ увлекся, и доклад затянулся на 2 часа, а внимание аудитории ни на минуту не ослабевало. Ни харканья, ни кашля, сморканья – первых признаков утомления солдатской аудитории – полная тишина и порядок.

К концу доклада собрание заметно оживилось, стали прерывать дружными хлопками и выкриками: «вот оно как!», «верно!..» После доклада забросали вопросами: «как быть, идти на фронт, или отказываться?», «можно убивать офицеров?», «убивать буржуев, когда встретишь на улице?» и т. д. Ответы встречали дружным одобрением.

Проговорили в общей сложности 4 часа, и если бы товарищам не нужно было бы спешить, то можно было бы еще 4 часа вести беседу, так как интерес у слушателей не только не падал, но заметно рос. Конец собрания для приехавших был все же полной неожиданностью. Нас попросили подождать – все солдаты бросились к выходу, выстроились в две шеренги и с громкими криками «ура» и под звуки откуда-то появившегося оркестра проводили до автомобиля.

Настроение надежнейшей части войск Керенского, его детища, было не в его пользу – нам только приходилось крепко жалеть, что нет достаточно партийных сил, чтобы закрепить это настроение.

То же отношение к с.-д. (большевикам) существовало в войсках совершенно другого рода, в старых царских гвардейских частях, сохранившихся в полном составе до конца керенщины. Примером может служить 2-й гвардейский корпус, снятый в середине сентября с фронта и расположенный в окрестностях Жмеринки на отдых. На 60 тысяч бойцов имелся один юный коммунист и 2 сочувствующих, в воинских комитетах заседали правые с.-р. и в громадном большинстве «беспартийные» блестящие поручики, но это не мешало корпусу в Октябрьские дни, по требованию Областного Парткомитета, немедленно выступить в полной боевой готовности на поддержку рабочих, крестьян и солдат, боровшихся за власть Советов.

Во время кампании по выборам в Учр. Собрание Областной Парткомитет рассылал агитаторов, намечал кандидатов, утверждал наши списки, выставляемые по губерниям всего Юго-Западного края, и всемерно содействовал выяснению взглядов на роль и значение его, борясь, как с бойкотистским течением в рядах членов нашей партии, так и с переоценкой Учр. Собрания, умалявшей значение Советов[9].

Все парторганизации области принимали активное участие в выборах в Учр. Собрание, но не во всех получались одинаковые результаты – в Киеве большевики шли третьими, в Одессе – вторыми, а в Николаеве – первыми.

После VI Всероссийского Партсъезда не только члены партии, но и массы ставили вопрос – как быть с Учр. Собранием, если власть перейдет к Советам. И многие парторганизации стали требовать поставить на обсуждение ІV Областной Партконференции вопрос об Учр. Собраний.

IV Областная Партконференция назначена была на 12 сентября. Областной Комитет выработал следующий порядок дня:

1) Текущий момент. 2) О выборах в Учредительное Собрание. 3) Организация сельскохозяйственных рабочих. 4) О пересмотре программы партии. 5) О выборах в земское самоуправление. 6) Национальный вопрос. 7) Выборы Областного Комитета.

Ввиду медленного съезда делегатов, вначале (14-го) было открыто областное партоовещание и только 18-го начала работать IV Областная Партконференция. Присутствовали делегаты всех парторганизаций, делегат от военных парторганизаций Юго-Западного фронта, тов. Чудновский, и делегат от Дон. – Криворожского Областного Комитета, топ. Артем, – последний с совещательным голосом.

Порядок дня был принят без изменений, но первые два вопроса объединены в одном докладе.

По заслушании доклада тов. Чудновский взял слово для контрдоклада, оговорившись при этом, что со всем политическим докладом он вполне согласен, но взял слово только по вопросу о роли и значении Учр. Собрания при переходе власти к Советам. В своем содокладе он старался доказать необходимость существования Учр. Собрания при переходе государственной власти к Советам, но указывал, что роль Учр. Собрания должна быть иная, нечто вроде делового кабинета для подготовки и переработки материалов, которые вносятся на утверждение ВЦИКа. Все выступавшие возражали тов. Чудновскому, подчеркивая, что, стараясь доказать необходимость параллельного существования Учр. Собрания, он окончательно рассеял их сомнения на этот счет и блестяще доказал обратное: что с переходом государственной власти к Советам, Учр. Собрание, в наших условиях, существовать не может.

Точка зрения тов. Чудновского не нашла ни единого сторонника. По остальным пунктам доклада никаких возражений не было, хотя Областной Комитет ожидал дискуссии по поводу своего постановления, которое отвергло участие в Демократическом Совещании и вхождение в предпарламент. Дискуссия ожидалась тем более, что по этому вопросу было расхождение с Киевским Комитетом, пославшим своего делегата на Демократическое Совещание. Но киевские товарищи не выступали, а остальные делегаты единодушно поддерживали решение Областного Комитета.

Резолюция по «текущему моменту» была принята единогласно, но при воздержавшемся тов. Чудновском, мотивировавшем свое воздержание тем, что «перспективы развития нашей революции для него еще не ясны, а потому он не считает себя вправе голосовать».

По остальным вопросам порядка дня широкой дискуссии не было, и все резолюции приняты были единогласно. Областной Комитет избрали в том же составе, и президиум Областного Комитета остался тот же.

В первых числах октября, сейчас же после Областного Съезда Советов, состоялось расширенное заседание Областного Комитета с ответственными представителями местных организаций. Заседание было короткое, деловое. Заслушали доклады с мест для учета наших сил, наметили ряд мер к единовременному выступлению всей области, приурочивая его ко дню открытия Всероссийского Съезда Советов, и установили способы быстрейшего сношения с Областным Партийным Комитетом. Заседание прошло в полном единодушии: никаких принципиальных разногласий; все решения принимались единогласно (киевские представители не возражали, но при голосовании воздерживались).

Сжатые