Работники почтового отделения не дали никаких сведений, они не поднимают глаз на получателей. Но есть же бланки, которые заполняла Вероника, там указывается прописка. Макару никто бланки не предоставил, так как их вправе требовать с соответствующими документами только органы. Посчитав, что на эту муру уйдет слишком много времени, Макар решил, что обойдется своими силами.

Собирались у Алины каждый день, в основном по вечерам, так как тогда освобождался Денис, желавший быть в курсе событий, или он боялся, что забугорная гостья положет глаз на детектива. Макар заметил, как смотрит на нее адвокат – с обожанием, а она не замечала этого. А что, у него есть причины ревновать к Макару. Когда он отмыт, причесан и не пьет, то очень даже ничего. В отличие от Дениса он поджарый и без жировых прослоек по всему телу; из первого прет барство, а из Макара добротное мужское начало; первый расплывчат в речах, как все адвокаты, второй конкретен; первый любит жестикулировать, второй предпочитает вести себя поскромнее. Осталось сравнить лица. С холеным лицом Дениса трудно соперничать, но у Макара нормальное мужское лицо, женщин он привлекает. Впрочем, все это так, отступление, не более.

Письма от Вероники приходили регулярно, всего было четыре за неделю. Она писала:

«Неужели ты рискнешь приехать к нам? Я безумно рада. А тебя не смутит убожество? Наш дом не вилла, он скромный и не готов принять такую гостью».

Под диктовку Макара Алина написала, что ее ничто не смутит, кроме обстановки в городе. Получила ответ:

«Даже не представляю, что тебе рассказать о городе, чтоб не напугать. Не знаю, как в других городах, а у нас обстановка криминальная. Стреляют прямо на улицах, муж встречает меня с работы, но я стараюсь не задерживаться, боюсь и за него, и за себя. Мы предпочитаем не болтаться по городу, сидим дома, к тому же нам есть чем заняться, мы освоили штукатурку, сами делаем раствор. Если ты так сюда рвешься, то найми охрану, иностранцев у нас не любят, а ты ведь теперь самая настоящая иностранка. Извини, но у нас ты не сможешь жить, наш дом далек от совершенства, мы ютимся в одной комнате, еще не провели удобств».

И в том же духе два остальных письма. Макар воздерживался от комментариев, а Денис на них не скупился, хотя понимал, что причиняет Алине боль.

– Какая стрельба? Что она наплела? Нет, бывает, конечно, как и везде, но чтоб нельзя было выйти на улицу… Твоя сестра сильно преувеличивает. В общем, она не хочет, чтоб ты приехала.

– Мне это понятно, – пробормотала Алина, опустив глаза. – Но почему? Почему она не хочет?

– Когда вы с ней увидитесь, вам станет ясно, – обнадежил ее Макар.

– Но это же невозможно. Как мы увидимся, если не знаем, где она живет?

– Садитесь и пишите. – Макар подставил стул к столу, усадил Алину. Та открыла ноутбук. – Пишите: «Вероника, я полагала, что западные газеты врут о России, но твои письма меня расстроили. Ты ведь не всю правду мне выложила, так? Значит, там хуже, чем я себе представляла. Прости, милая, я не приеду. У меня маленькая дочь, если со мной что-то случится, кто о ней позаботится? Ты не сможешь забрать ее к себе, она гражданка другого государства, значит, мою дочь отдадут в приют…»

– Я похожа на истеричку, судя по письму, – вздохнула Алина. – Всего боюсь.

– Ну и что? – хмыкнул Макар. – Вероника должна поверить, что вы наотрез отказались от идеи приехать к ней. Подписывайтесь и отправляйте.

– А что дальше? – повернулась к нему Алина, когда отправила письмо.

– Ждем, – загадочно улыбнулся он. – Я устрою вам встречу с сестрой, обещаю.

Ответ от Вероники Алина получила через день:

«Я ужасно расстроилась, но ты права, я бы тоже не рискнула ехать в нашу страну сейчас. Должна тебя успокоить: у нас разрабатываются программы по борьбе с преступностью. Думаю, скоро беспредел закончится, тогда мы и увидимся. Всего-то надо подождать пару лет, и мы дом закончим, остались отделочные работы, ну и мебель надо купить. Приму свою сестру как королеву, я наметила комнату для тебя и племянницы».

– Радость в этих строчках безмерная, – заключил Денис. – Начался новый этап вымогательства – отделочные работы требуют много денег. Мебель тоже. Ее же не устроит мебель местных производителей? Очень примитивно. Вероника держит тебя за дуру, Алина.

– Когда у вашей сестры день рождения? – не к месту поинтересовался Макар.

– Через три месяца.

– Отлично, – щелкнул он пальцами. – Напишите, что у вас появилась возможность передать посылку с человеком, который едет в Россию. Это будет подарок к дню рождения. Выслать вы его не можете, он слишком дорогой, безумно дорогой. Причем, Алина, письмо напишите… как бы точнее сказать… паническое. Ну, чтоб вы показались сестре излишне нервной, будто обеспокоены, мол, время поджимает. Вопрос надо решить срочно, каким образом курьер доставит посылку. Мол, ваш знакомый… э… атташе! Точно! Атташе – не меньше. Так вот атташе ждать не будет, он любезно согласился заехать в город и передать подарок, потому что здесь живет его друг. Главный вопрос, волнующий вас, – как передать посылку.

– Я поняла.

На следующий день они втроем читали послание Вероники:

«О каких подарках может идти речь? Ты столько для меня сделала… Если б не ты, Алинка, я прозябала бы в нищете вместе с мужем, у нас кругом безработица, а муж открыл собственное дело. Да, не все деньги, которые ты мне присылала, я пустила на дом, часть их пошла на бизнес, не можем же мы всю жизнь пользоваться твоей добротой. И вдруг ты опять хочешь сделать мне подарок? Приятно, конечно, но это лишнее».

– Наконец в ней проснулась скромность, – усмехнулся Денис.

Хитро улыбался и Макар:

– Ну, Алина, идем в наступление. Если все закончится так, как я предполагаю, то мне хватит аванса, вам больше не потребуется платить. Я человек честный, лишнего не возьму. Пишите…

Она уселась за ноутбук, посмотрела на него:

– Я готова.

Макар вобрал в себя воздух, предвкушая чудненький финал, даже ладони потер друг о друга.

– Пишите так… «Вероника, у меня мало времени, атташе летит послезавтра, поэтому завтра же, не позже, я должна получить от тебя ответ. Первое: мой подарок действительно очень дорогой. Это колечко, серьги и…» На шею что цепляют?

– Ожерелье, – сказала Алина, растерянно глядя на Дениса, мол, не понимаю, что этот тип затеял.

– Ожерелье чересчур круто, – махнул рукой Макар. – Будем скромными. На цепочке что болтается?

– Кулон, подвеска, – перечислила Алина.

– Подвеска звучит приятней. Пишите: подвеска. Далее: «Это старинные украшения, принадлежали они моей свекрови, но я хочу отдать их тебе, у меня еще много всего останется. Чтобы ты поняла мое беспокойство, скажу только, что в кольцо вставлен бриллиант…» Сколько бы карат написать, а? – решил он посоветоваться с Денисом.