litbaza книги онлайнРоманыУслышь голос сердца - Лиз Карлайл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 86
Перейти на страницу:

— А члены семьи мисс Стоун, наверное, часто приезжают сюда?

Экономка, не переставая улыбаться, прищурилась.

— У нее нет другой семьи, кроме тех, кто живет под этой крышей. По крайней мере я о других не слышала, хотя служу у Стоунов с 1810 года, когда меня наняла молодая мисс. — С этими словами экономка, пожелав ему приятного купания, вышла из комнаты, плотно захлопнув за собой дверь.

Хотя Эллиот никогда особенно не интересовался провинциальной семейной жизнью — по правде говоря, за последнее время его вообще мало что могло заинтересовать, — такой странный состав людей, проживающих в очевидной гармонии под одной крышей, вызвал у него любопытство. Миссис Уэйден, по словам Эванджелины, была ее компаньонкой и приходилась невесткой Питеру Уэйдену. И у миссис Уэйден было двое сыновей: красавец Огастес и Тео, с которым часто случались всякие приключения. И оба они, судя по всему, постоянно проживали в этом доме.

Кроме брата Майкла и сестры Николетты, у Эванджелины Стоун имелась необычная кузина — очень хорошенькая Фредерика д’Авийе, несомненно, иностранка. Глядя на смуглое личико и черные волосы этой малышки, можно было предположить, что у нее была своя интересная история. А кто такой Стокли? Еще один кузен? Или дядюшка? Эллиот, у которого практически не было родни — если не считать анемичной матери, — совсем было запутался в родственных отношениях обитателей Чатем-Лоджа.

Скользнув поглубже в горячую воду, он спросил себя, почему все это занимает его. Наверное, потому, ответил он сам себе, что это в корне отличается от его собственной семьи. Он никогда не считал свой дом холодным. Но здесь он почувствовал, насколько он негостеприимен по сравнению с этим уютным оазисом. Его дом тоже был комфортным и гораздо более величественным, чем этот. Однако его городская резиденция — четырехэтажное здание, возвышающееся на южном берегу Темзы, — казалась вечно пустой, хотя его дядюшка, пользующейся дурной репутацией сэр Хью, постоянно проживал в просторных апартаментах на втором этаже. Правда, сэр Хью предпочитал согревать своим телом постели лондонских вдовушек и утешать брошенных жен, которые, по его собственному признанию, щедро поили его бренди, ублажали в будуаре и были всегда готовы слушать рассказы о военных походах. Эллиот и дядюшка Хью любили друг друга, хотя и избегали внешних проявлений чувств, как это часто бывает у мужчин. Но сэра Хью можно было чаше встретить на другом берегу Темзы, в Челси, чем в Ричмонде, где был расположен просторный дом Эллиота.

И еще, конечно, там жила Зоя. Неожиданно Эллиот почувствовал угрызения совести из-за того, что оставил одну свою восьмилетнюю дочь, хотя она, наверное, уже привыкла к этому. Зоя не знала матери. Ее родила одна из многочисленных его любовниц, итальянская танцовщица, которая без малейших угрызений совести оставила Эллиоту грудного младенца и упорхнула на континент, вернувшись к своей беззаботной жизни. А теперь вот Эллиот и сам частенько отсутствовал по несколько дней подряд, и Зоя научилась никогда не задавать вопросов по поводу его отсутствия. Обладая врожденной интуицией, девочка, казалось, знала, что можно, а чего нельзя ожидать. Эллиот и сам тому способствовал, подсознательно держа ребенка на расстоянии от себя. Он просто не знал, как следует себя вести.

Видит Бог, он любил Зою. Любил свою дочь всем сердцем, пусть даже это сердце очерствело. Хотя Марию, ее мать, он не любил. По правде говоря, после истории с Сесили Эллиот не позволял себе любить. Он и понятия не имел, что человеку делать с подобными эмоциями.

Эллиот огляделся вокруг. Спальня, которую отвела для него мисс Стоун, небольшая, но очень уютная, была обставлена старинной мебелью. Снаружи, за сводчатыми окнами, продолжал барабанить по крыше холодный дождь, а здесь, в тепле и уюте, он чувствовал себя отрезанным — нет, защищенным — от всего огромного внешнего мира. Вода в ванне стала остывать, и Эллиот, прервав причудливый полет своих мыслей, резко поднялся, окутывая себя облаком разноцветных брызг мыльной пены.

Столовая в Чатем-Лодже представляла собой просторную комнату, оборудованную всеми необходимыми удобствами для загородного дома знатной семьи. Тем не менее, как и все остальное в хозяйстве Стоунов — Уэйденов, столовая отличалась уютом и по-домашнему теплой атмосферой. Длинный и узкий обеденный стол, украшенный тонкой резьбой, был накрыт добротной льняной скатертью. Его украшала столовая посуда китайского фарфора. Как успел заметить Эллиот, дверь напротив столовой вела в комнату, которая, очевидно, некогда служила столовой для завтрака, но, став слишком маленькой для большой семьи, была превращена в классную комнату. Дверь в глубине комнаты, несомненно, служила входом в студию Эванджелины.

В столовой Эллиота встретили с такой трогательной сердечностью, как встречают старого друга, что согрело его сердце, но одновременно снова вызвало угрызения совести. Как оказалось, все члены семьи ужинали вместе. Такая практика давно вышла из моды, однако Эллиоту она, как ни странно, показалась очаровательной. Эванджелина и миссис Уэйден сидели в разных концах стола, а самые младшие дети, Фредерика и Майкл, по практическим соображениям — по левую сторону от каждой из них. К большому удовольствию Эллиота, его усадили справа от Эванджелины, и он каким-то чудом умудрился благополучно втиснуть свое массивное тело в крошечное полукресло. После того как они уселись, все остальные члены семьи без проблем заняли каждый свое место.

Пока мисс Уэйден читала молитву, Эллиот, опустив голову, молился о своем; о том, чтобы Господь не поразил громом его заблудшую пресвитерианскую душу, хотя она, несомненно, этого заслуживала. Однако кара небесная в очередной раз миновала Эллиота, и он, успокоившись, вместе со всеми произнес «аминь» и принялся мысленно суммировать имевшуюся у него информацию о домочадцах.

Напротив Эллиота сидел Огастес — тот самый двадцатилетний юноша, красивый и обаятельный, который в недалеком будущем обещал стать завзятым щеголем. Его брат Тео был года на три моложе его. Николетта, сестра Эванджелины, ровесница Тео, казалась уравновешенной и очень милой девушкой. Младший из Стоунов, Майкл, типичный английский школьник с льняными волосами и голубыми глазами, обладал кипучей энергией и развитым чувством юмора. Справа от миссис Уэйден сидел Гарлен Стокли, которого Эллиоту представили как воспитателя детей. Это был худой узкоплечий молодой человек, близорукие глаза которого были постоянно прикованы к Эванджелине. «Интересно, кто обычно занимает место справа от хозяйки? « — подумал Эллиот. Тот факт, что ему это было неизвестно, почему-то тревожил его. Сидевшая напротив него маленькая Фредерика д’Авийе робко взглянула на гостя и неожиданно произнесла:

— Сегодня среда.

— Да, так оно и есть, — согласился Эллиот, радуясь тому, что, видимо, понравился ребенку, но не поняв, однако, почему она это сказала. Его растерянность не осталась незамеченной, и последовало разъяснение.

— По средам мы говорим за ужином только по-немецки, — сказала девочка, тяжело вздохнув. — А я очень плохо говорю по-немецки. В четверг мы говорим по-итальянски. Итальянский я знаю хорошо. — Она снова опустила взгляд.

Эванджелина, передававшая корзинку с хлебом, застыла на мгновение, но потом собралась с мыслями и спокойно сказала:

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 86
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?