* * *

Я несся по городским улицам, не обращая внимания на нависшие над головой черные тучи, на дождь и тьму, более подходящую для середины ночи. Мои мысли путались, ладони взмокли от пота, я чувствовал необычную отстраненность, как будто беспомощно наблюдал за окружавшей меня действительностью, а не был ее деятельной частью.

От нашей квартиры было меньше двух миль до дома Дональда в небольшом поселке, состоявшем по большей части из дачных коттеджей, гнездившихся среди густого леса на утесе, над самым большим пляжем города. Я свернул на грунтовую дорогу и поехал через лес. Летом эта часть Поттерс-Коув кишела туристами и дачниками, все дома были заняты, дворы завалены садовой мебелью и жаровнями, люди всех возрастов спускались по дороге к пляжу, и из всех магнитофонов и автомобилей гремела музыка. Но до начала сезона оставалась еще пара месяцев, постоянно здесь жило всего несколько человек, и большая часть домов стояла заброшенной и заколоченной. Этакий город-призрак, оживавший только раз в год. Сейчас он казался самым подходящим местом для обращения к прошлому и изгнания засевших там демонов.

Я припарковал машину перед домом Дональда. Его старенький «фольксваген» стоял на узком боковом въезде. Из-за жидких занавесок на окнах сочился бледный свет.

Входная дверь была открыта, так что я торопливо постучал и вошел, сразу оказавшись в гостиной. Скромная комната пребывала в некотором беспорядке. До этого мгновения я не задумывался о том, как давно не бывал у Дональда дома. Повсюду валялись журналы и книги в бумажных переплетах, переполненные пепельницы; смятые сигаретные пачки и пустые бутылки занимали практически все место на кофейном и журнальном столиках. В небольшой кухне в задней части дома царила чистота – за исключением холодильника, ею явно редко пользовались. В доме были еще только ванная комната и спальня, обе пустые и темные.

В углу гостиной работал телевизор с выключенным звуком, что объясняло бледное свечение, а в кресле в противоположном конце комнаты развалился в пьяном беспамятстве Дональд: на одном колене ненадежно балансирует пепельница, на полу, рядом с безвольно повисшей рукой, валяется пустая бутылка из-под водки. В другой руке он по-прежнему сжимал телефонную трубку, которая успела переключиться с гудка на неприятное жужжание. Я забрал ее и положил на место. У Дональда слегка дрогнули веки, и тут я заметил, что сигарета, которую он, по всей видимости, закурил, прежде чем отключиться, все еще дымилась на краю пепельницы и успела прогореть почти до середины фильтра. Я со вздохом загасил ее.

– О господи, однажды ты спалишь эту халупу и себя вместе с ней.

Он открыл глаза и с трудом поднял голову.

– Алан.

– Ты в порядке?

– Не знаю, – выдавил он, медленно шевеля пересохшими, растрескавшимися губами. – А ты?

Я присел на корточки рядом с креслом.

– Как нам мог присниться один и тот же сон?

Несколько секунд он бессмысленно ворочал глазами, затем несколько раз сморгнул и как будто немного собрался с мыслями.

– Я никогда не верил в загробную жизнь, сам знаешь. Никогда ни во что такое не верил. Ты верил, а я не верил, вот только… все это, я не знаю, я не понимаю, что происходит. – Дональд попытался сесть и едва не отключился. Он вряд ли долго мог оставаться в сознании. Его нижняя губа дрожала. – Я не знаю даже, почему, но… мне страшно.

– Мне тоже. – Заметив загнанное выражение его налитых кровью глаз, я предположил, что в моем собственном взгляде могло прятаться такое же выражение. – Все образуется. Всему есть разумное объяснение, нам просто нужно его найти.

– Тебе не обязательно было приезжать, я… Зря я тебе стал вот так звонить, ты… Ты извини, я…

– Успокойся, все нормально. – По прошлым запоям Дональда я знал, что он только смутно запомнит то, что сейчас происходит.

Он попытался улыбнуться, но алкоголь и утомление одолели его, и он внезапно осел, погрузившись в глубокий сон.

Я взял со спинки дивана старый плед и осторожно накрыл им Дональда, потом подошел к телефону и позвонил домой. Тони ответила после второго гудка.

– Это я.

– Ты где?

– Мне пришлось ненадолго заскочить к Дональду.

– Все нормально?

– Он немного перебрал с выпивкой, я только хотел убедиться, что с ним все в порядке.

– Это что-то новенькое. – Когда я не ответил, он сказала: – Я думала, ты будешь дома, когда я вернусь из магазина.

– Я тоже так думал. – Я отвлекся на мелькавшие на экране кадры старого черно-белого фильма. – Я буду дома через несколько минут, хорошо? Я уже выезжаю.

Я наскоро прибрался в гостиной и унес пепельницы в кухню. Вытряхивая в мусорное ведро окурки, я заметил разбросанные по кухонной стойке фотографии, которые Рик нашел в сумке Бернарда. Судя по всему, Дональд несколько раз лихорадочно их перетасовывал. Фотография неизвестной нам женщины лежала сверху. Я сунул ее в карман куртки, не знаю зачем, и вернулся в гостиную.

Дональд находился в полной отключке, но дышал ровно. Даже погрузившись в навеянный алкоголем сон, он сохранял на лице выражение душевной муки, которое никогда не покидало его до конца. Но сейчас Дональд казался как никогда умиротворенным.

Убедившись, что с ним все будет в порядке, я пошел к дверям.

* * *

Квартиру заполнял аромат жареной курицы, который напомнил мне о том, что я не ел со вчерашнего дня, и из-за этого, а также из-за недосыпа и сегодняшних событий я находился не в самом дружелюбном расположении духа.

Пока Тони готовила салат к ужину, я устроился за кухонным столом и в меру своих способностей объяснил ей ситуацию. Нам с Дональдом каким-то образом привиделся один и тот же кошмар, и даже до того, как мы это поняли, он донимал нас во сне и наяву. Она терпеливо слушала, не перебивая, пока я не договорил. Казалось, она потратила целую вечность на то, чтобы разрезать огурец и уложить его поверх салатных листьев. Работая, она прикусывала нижнюю губу, и это, как я знал, означало, что ответ-то у нее был, но она хотела тщательно обдумать его, прежде чем заговорить. Наконец Тони взглянула на меня, сведя брови.

– Алан, помнишь, после того как умер папа, он мне приснился? Через несколько дней я говорила с мамой, и оказалось, что ей он тоже снился.

– Тут совсем другое, – настаивал я. – Вам обоим приснился сон. Но не один и тот же.

– Любовь моя, вы с Дональдом тоже видели разные сны.

– Говорю тебе…

– Послушай, – сказала она, – мне приснилось, что папа пришел, поговорил со мной, сказал, что все будет в порядке. Мама видела примерно то же: папа пришел, они поговорили, он заверил, что у него все хорошо и что все будет в порядке. С тобой и Дональдом то же самое. Вы оба дружили с Бернардом, вам обоим приснилось, что он к вам пришел. Это довольно обычное явление. Людям постоянно снятся покойные близкие, особенно сразу после их смерти.