В следующее мгновение она уже лежала на земле, и снова без сознания.

Дзирт тряс Кэтти-бри, окликал на разные лады, но она ничего не замечала. Он щелкнул пальцами перед ее лицом, но веки не дрогнули. Он поднял ее, чтобы отнести в лагерь, а оттуда — в Мифрил Халл, но, поворачивая, заметил, что волшебная блуза порвана чуть пониже плеча. А потом со страхом заметил видневшиеся сквозь прореху синяки. Едва сдерживая дрожь, Дзирт осторожно отвел в сторону разорванную ткань.

От ужаса и растерянности у него перехватило дыхание. Он тысячи раз видел Кэтти-бри обнаженной и всегда восхищался ее ровной и гладкой кожей. А сейчас перед ним была отметина, даже шрам в форме песочных часов величиной с кулак. Нижняя половина была почти полностью обесцвечена, а в верхней виднелась тоненькая полоска кровоподтека, как будто осталось лишь чуть-чуть песка.

Дзирт дрожащими пальцами прикоснулся к шраму. Кэтти-бри никак не отреагировала.

— Что это? — растерянно прошептал он.

Затем он поднял ее и быстро зашагал к лагерю, и голова Кэтти-бри перекатывалась на его плече, словно у спящей.

Это было здание с рвущимися в небо башнями, извилистыми лестницами, летящими опорами и огромными цветными окнами. Это было место света и просвещения, веры и науки. Это был Храм Парящего Духа, творение Кэддерли Бонадьюса, избранника Денира. Кэддерли Вопрошающего, как звали его собратья по вере. Их бог Денир от всех своих почитателей требовал пытливости ума и непрерывных размышлений.

Это колоссальное сооружение Кэддерли возвел на руинах Библиотеки Назиданий, которую многие считали самой обширной библиотекой на Фаэруне. И архитекторы из таких далеких и таких разных земель, как Серебристая Луна и Калимпорт, приезжали в горы Снежные Хлопья, чтобы взглянуть на величественное здание и полюбоваться летящими конструкциями, которые лишь недавно стали применяться в землях Фаэруна, но еще нигде не достигли такого масштаба. Магия и божественное вдохновение украсили храм великолепными витражными окнами, а также фресками, изображающими ученых в их бесконечных поисках истины.

Храм Парящего Духа, служивший еще и библиотекой, стал пристанищем для магов, жрецов и мудрецов, желавших обсудить суеверия и поспорить о любых истинах. Ни в одном заведении на континенте больше не существовало такого удивительного согласия между религиями и наукой, и никто здесь не боялся, что логика, наблюдения и эксперименты могут увести исследователя с божественного пути. В Храме Парящего Духа поклонялись истине, и только истине.

Ученые не опасались отстаивать здесь свои теории. Философы не боялись подвергать сомнениям общепринятые понятия пантеона и материального мира. Жрецы любых религий и богов могли не опасаться гонений, пока придерживались концепции разумного обсуждения, что само по себе могло вызвать нападки со стороны ограниченных и недалеких умов.

Храм Парящего Духа был тем местом, где позволялось задавать любые вопросы и узнавать обо всем. Споры о различных религиях Торила зачастую граничили с ересью. Здесь испытывалась природа магии, и, когда настало время неуверенности и растерянности, когда нарушилась целостность Пряжи, сюда устремились ученые со всех континентов.

И Кэддерли встречал всех и каждого с распростертыми объятиями, и каждый мог поделиться с ним своими тревогами. Кэддерли выглядел очень молодо, гораздо моложе своих сорока четырех лет. Его серые глаза сверкали юношеским задором, а по плечам рассыпалась густая грива волнистых каштановых волос. Его движения отличались проворством и ловкостью, а походка была пружинистой, словно у юноши. К обычному наряду жрецов Денира, состоявшему из светлой туники и брюк, он обычно добавлял легкую синюю накидку и такую же синюю широкополую шляпу, украшенную алой лентой.

И в эти непростые времена, когда во всем мире стали происходить сбои в магической системе, глаза Кэддерли горели не страхом, а, скорее, любопытством. Кэддерли навсегда остался студентом, его ум не лишился пытливости, и он не мог бояться того, что еще не было изучено.

Он просто хотел это понять.

— Добро пожаловать, добро пожаловать! — приветствовал он однажды ярким утром троих посетителей в одеяниях друидов.

— Полагаю, перед нами молодой Бонадьюс, — сказал один из гостей, седобородый старец.

— Не такой уж и молодой, — признался Кэддерли.

— Много лет назад я был знаком с твоим отцом, — сообщил друид. — Могу я надеяться на гостеприимство в это неспокойное время?

Кэддерли посмотрел на него с некоторым любопытством.

— Но ведь Кэддерли жив, я полагаю?

— О да, — ответил Кэддерли, потом усмехнулся. — А ты Клео, не так ли?

— А, твой отец рассказывал тебе… обо мне… — обрадовался друид, но в тот же момент удивленно ахнул. — К-Кэддерли? Это ты?

— А я уж подумал, что ты пропал в наступающем хаосе, старый дружище! — воскликнул Кэддерли.

— Но как же это может быть?.. — Клео не скрывал своего удивления.

— Так ты не погиб? — спросил моложавый жрец. — Конечно, не погиб, ведь ты же стоишь здесь передо мной!

— Я долгие годы странствовал в обличье черепахи, — объяснил Клео. — Безумие настигло меня в теле самого любимого животного. Но как ты можешь быть Кэддерли? Я слышал о его детях, которым примерно столько же лет…

В это время к жрецу подошел молодой человек, очень похожий на Кэддерли, с такими же необычными, миндалевидными глазами.

— А вот и один из них, — ответил Кэддерли, жестом подзывая сына. — Мой старший сын Тимберли.

— Который выглядит старше, чем ты, — сухо заметил Клео.

— Это длинная и запутанная история, — сказал Кэддерли. — И она связана с этим местом, с Храмом Парящего Духа.

— Отец, тебя ждут в обсерватории, — сообщил Тимберли, вежливо поклонившись гостям. — Приверженцы Гонда опять настаивают на своем превосходстве, заявляя, что технические приспособления сильнее магии.

— И обе стороны, несомненно, ожидают, что я займу их позицию.

Тимберли пожал плечами, а Кэддерли тяжело вздохнул.

— Дружище, — обратился он к Клео, — я бы хотел подольше с тобой поговорить, чтобы восполнить все пробелы.

— Могу рассказать тебе о жизни черепахи, — невозмутимо ответил Клео, сдерживая улыбку.

— В наше время в Храме Парящего Духа существует множество точек зрения и мало согласия, — пояснил Кэддерли. — И конечно, все немного нервничают.

— Тому есть веские причины, — заметил один из друидов.

— И отыскать их — наша главная цель, — сказал Кэддерли. — Что ж, входите, друзья, мы вам рады. У нас много еды, а разговоров еще больше. Не стесняйтесь, добавьте и ваши суждения.

Друиды переглянулись, и двое одобрительно кивнули Клео.

— Я же говорил, что так и будет, — сказал Клео. — Последователи Денира всегда считались самыми разумными среди жрецов.