— Теперь и вы меня послушайте, — постаралась подобрать слова. — Я благодарна вам… тебе, Этьен. Ты действительно много сделал для меня за это время. Даже тем, что увез из столицы, где я сходила с ума. Только знаешь, я искренне желаю счастья тебе и Вильяму.

Ты ведь не любишь меня, а я не люблю тебя.

Г ерцог не отрицал. Вот и замечательно.

— Я и так останусь с тобой и Вилли, — продолжала тихо. — Ты ведь не оставишь его здесь, правда?

Этьен кивнул.

— Поэтому мой ответ — нет. Я не стану твоей супругой, хоть и благодарна тебе за оказанную честь.

В глазах Дареаля читалось плохо скрываемое облегчение. Я даже улыбнулась. Все-таки своеобразный он человек, со своими понятиями о чести.

— Спасибо, — ответил он.

— Не стоит. Так что с браконьерами?

— Мы нашли, кто их провел, — вмиг похолодел голос Этьена. — И того, кто попросил Вильяма снова выйти в парк. Угрозы больше нет, но Вильяма, как ты и сказала, я тут не оставлю. Как только наладится погода, мы с тобой поедем к Гарднеру, на обратном пути заберем Вилли и вернемся в столицу.

— Хорошо. Я думаю, это правильное решение.

Этьен улыбнулся.

— Доброй ночи, Полли, — сказал он.

— Доброй ночи, Этьен, — ответила я, провожая гостя до двери. Странный вечер…

Странные люди вокруг. Но мое сердце было не здесь, а стремилось обратно, совсем к другому мужчине, которого я могу только ждать.

Филипп.

Жизнь вошла в свою колею. Это было странное ощущение и казалось частично неправильным, но так оно и было. Словно до конца осени судьба исчерпала все плохое, что желала вылить на мою голову, и сменила гнев на милость. Я был почти что счастлив.

Занятия по-прежнему становились все изнурительнее, зато я поглощал знания с безумным интересом. Вечера проводил с Лиз, не представляя, как раньше жил без неё, а потом старался урвать хоть три-четыре часа сна. Даже странный профессор Айденс оказался не таким уж странным. Правда, его пары ставили не чаще раза или двух в неделю, и пока что он показывал мне элементарные заклинания и помогал создать свое зеркало видения. Во всей этой кутерьме был лишь один факт, который не давал спокойно жить — Пьер не пришел. Я ждал его ежедневно, даже подумывал, а не истратить ли вторую часть заветного пергамента, но все не решался этого сделать. А между тем приближалась ночь смены времен, и гимназия готовилась к празднику.

До первого дня зимы оставалась неделя, когда нашу группу собрал куратор Синтер.

Из вчерашних первокурсников на первой ступени осталось всего двое, и еще двое покинули гимназию. Остальные давно ушли дальше, а сам я всего пару недель назад получил четвертую и теперь, млея от счастья, видел Лиз не только в башне, но и на совместных занятиях. Мы решили дальше едти ступень в ступень, чтобы не пришлось разлучаться.

Даже с Робертом я — и то примирился. Принял, как неизбежное зло, а потом привык, и сейчас мы сидели рядом в небольшом лекционном зале, ожидая, что скажет куратор.

Кстати, Роб отличился и получил четвертую ступень на три дня раньше меня, о чем теперь вспоминал по сто раз на день.

— Доброе утро, господа курсанты, — радостно улыбнулся куратор Синтер, демонстрируя ряд белых зубов. — У меня есть для вас приятная новость.

«Господа курсанты» тут же зашумели, стараясь угадать, что же припас для них любимый куратор.

— Совсем скоро — ночь смены времен, — торжественно провозгласил Синтер. — Вы знаете, что курсантам гимназии запрещено покидать её пределы, но в этом году директор Реццес принял решение, что можно сделать исключение.

Шум поднялся невероятный, но Синтер поднял руку, и все замолчали.

— Покинуть стены гимназии сроком на стуки смогут не все, а лишь трое лучших студентов гимназии. Поэтому считайте оставшиеся дни экзаменационными. Мы подсчитаем все ваши баллы, затем проведем турнир заклинателей и силовые поединки. Постарайтесь, чтобы я вами гордился.

Покинуть гимназию? Ровно на сутки? Это шанс! Шанс навестить Пьера и лично передать ему кристалл.

— Не раскатывай губу, Вейран. — Роб тут же толкнул меня локтем в бок. — Меня не обойдешь.

— Я не собираюсь тебя обходить, — поморщился в ответ. — Мест будет три. На обоих хватит, и еще кому-то останется.

— А ты прав, — Роб задумался о чем-то своем. — Так что, рванем?

— Давай.

Весь день мы потратили на то, что пытались сами подсчитать, какое количество баллов можем заработать. По всему выходило, что из группы по ступеням мы с Робом забрались выше всех. Оставалось надеяться, что и баллов у нас будет достаточно. Зато, наверное, ни в один другой день в гимназии не было столько желающих получить хорошую отметку. Профессора даже не успевали их опрашивать. Я не отставал от других.

Ведь выбирать будут не только из нашей группы, а из всех, пусть и немногочисленных, курсантов.

Вечер мы с Робом провели за зубрежкой. Тем более, что Лиз предупредила о каком-то ночном практикуме и в башню прийти не могла. Поэтому все материалы для семинаров и практикумов на ближайшие два дня были вызубрены так, что разбуди нас ночью — и мы бы процитировали любой вопрос с указанием номера страницы и абзаца.

Утром наплыв желающих получить отличную отметку не спадал. Профессора только посмеивались, но выглядели немного ошалелыми от подобного внимания. А после обеда всю гимназию собрали в большом зале. Его ряды кругами уходили вверх, а в центре была большая площадка. Первый рад занимали профессора. Остальные студенты сели по ступеням. Слева от меня возился Роберт, о чем-то разговаривая с ордой его приспешников.

Справа сидела серьезная и задумчивая Лиз. Когда на сцене появился директор Реедес, все затихли.

— Добрый день, уважаемые курсанты, — заговорил он. — Вот и подошел к концу первый триместр учебного года. Он вьщался для вас крайне насыщенным, я знаю, и настала пора показать, чему вы научились и каких высот достигли. Мы подсчитали количество баллов, которые вы заработали за первый триместр, и готовы назвать имена десяти студентов, которые поборются за право на сутки покинуть гимназию и провести праздник с семьей.

Если бы с семьей… Я подавил горький вздох. Ничего, компания Пьера тоже не так уж плоха, а к вечеру я могу вернуться в гимназию и встретить ночь смены времен с Лиз. В том случае, если она сама не решит провести праздники дома и не станет тягаться со мной за главный приз. Вот только баллы-то за триместр! А не за пару дней.

— Итак, — продолжил директор, — попрошу спуститься ко мне Вита, вторая ступень, Анну, пятая ступень, Демьяна, седьмая ступень…

Я слушал с замиранием сердца. Вот к директору спускается Лиз, шепнув, что ждет меня внизу. Почти следом за ней — Роберт. Осталось всего пару мест! А теперь и вовсе одно. Но почему? Разве у меня баллы хуже, чем у Роба? Ни за что не поверю!