Филипп исчез так же, как и появился. Только что стоял перед Пустотой — и уже нет.

Только бы хватило ума на самом деле не торговаться с ней. Как брат сюда пробирается, я понятия не имел. На этот раз даже не стал спрашивать, что происходит в реальном мире.

Какая разница? Какая разница, если я заперт здесь, и никак не могу выбраться? И потом, я не хотел знать.

Но в моем нынешнем положении были и свои плюсы. После того, как я превратил двери в пыль, пространство вокруг начало ощущаться иначе. В нем были тоненькие ниточки, которые переплетались, образуя надежный покров. И под ним можно было спрятаться. Так мы и играли уже который день — я и Пустота. Я водил её за нос и получал от этого удовольствие. Пусть теперь она ищет! Раз первой обманула меня.

Пользуясь открывшимся знанием, я еще раз обыскал все, что было мне доступно.

Ничего… Ни намека на дверь. Магия, которая обрушила двери, больше не появлялась.

Интересно, как Филу удалось использовать свою? Может, потому, что он темный? Или были другие причины? Что-то я не слышал, чтобы темные маги проваливались в пустоту, как им вздумается.

— Анри, — звала Пустота. — Вот негодник! Ты еще не устал?

Нет, не устал, и уставать не собирался. Все равно здесь нет времени, а снова попасть в ловушку и бьггь обманутым я не желал. Поэтому обошел хозяйку этого мира и снова скрылся в тумане.

— Анри, ну нельзя же так! — уговаривала она. — Что за детские игры? Выходи, обещаю, больше никаких дверей! Поговорим, как взрослые люди. Может, до чего-нибудь и договоримся. Анри?

Вдруг пространство вокруг меня задрожало, и я едва не упал. Даже Пустота ойкнула, подняла руки, призывая магию, и все прекратилось.

— И что это было? — спросила она. У меня? Или у себя самой? — Чем занят этот бездельник Пьер? На чем я остановилась? Ах, да! Анри, давай поговорим. Я предложу тебе варианты, ты выберешь.

— И почему я тебе не верю? — отозвался я, тут же уходя в туман. Пустота метнулась на голос — и никого не нашла.

— Потому, что ты по природе такой недоверчивый, — покачала она головой. — Ну же, детка! Не упрямься!

— Зачем я тебе? — и снова в туман.

— Одной скучно. Ты бы пожил здесь с мое, тоже бы заскучал.

— Что тебе нужно от Филиппа?

Пустота рассмеялась, уже даже не пытаясь поймать.

— Лучше спроси, что ему от меня нужно. Мальчишка беззастенчиво ворует мою силу, и сам этого не понимает. Ничего, рано или поздно попадется. Вдвоем вам будет веселее.

— Не смей!

— Ладно, ладно, шучу я. Ты разве сам не знаешь ответа на свой вопрос?

Я промолчал. Знал. Хорошо, просто догадывался, потому что отец всегда боялся, что рано или поздно силы Филиппа проснутся. Он не говорил напрямую, что с ними не так.

Наверное, боялся, что расскажу брату. Но намекал, что его способности могут быть опасны — прежде всего, для него самого. Чем? Не тем ли, что он ныряет в пустоту, сломя голову?

Зачем, если у него и так все в порэдке, если верить моей собеседнице?

— Ну вот, а сам спрашиваешь, — Пустота верно истолковала мое молчание. — Не беспокойся, Анри. У меня нет к нему счетов. И у тебя нет. Но рано или поздно он придет сам, потому что за все приходится платить. Особенно за силу.

— Он не придет.

— Знаешь, чего я хочу? — угрюмо спрашивал Роберт, пока мы толклись в тренировочном зале, где и должны были состояться боевые поединки.

— Чего?

— Чтобы мне снова выпал Эш, и я мог надрать ему уши.

— Вчера ты ему проиграл, — напомнил я.

— А сегодня готов победить!

Да, уязвленное самолюбие еще никому не помогало, но я промолчал. Жребий сам покажет, кому и с кем сражаться. Прибежала Лиз, задержавшаяся на индивидуальном занятии, и почти сразу за ней вошел директор Рейдес в сопровождении кураторов. Эдакая стая черных ворон с восьмиконечными звездочками.

— Рад приветствовать шестерых участников сегодняшних поединков, — обратился к нам директор. — Условия таковы: бой длится десять минут. Он может закончиться раньше, если один из противников будет не в состоянии его продолжать. Если же оба останутся на ногах, то решение будет вынесено голосованием кураторов, а решающий голос останется за мной. Прошу, вытяните жребий.

Я решил, что буду тянуть последним. Роберт же вышел первым, взглянул в листок — и закусил губу. Ему досталась девчонка, Анна. Все-таки тяжело воспринимать девушку как противника в боевом поединке. Вторая пара тоже составилась быстро, а мне уже не было необходимости тащить жребий. Извини, Роберт, с Эшем сегодня сражаюсь я.

— Везет тебе, — шепнул Гейлен.

— С каждым днем — все сильнее, — ответил я. — А тебе везет на хорошеньких девушек.

Роб только хмыкнул. Ему предстояло сражаться первым, и они с Анной замерли друг напротив друга. Анна казалась излишне хрупкой, но с Лиз они вчера бились на равных, а Лиз была сильной магичкой. Особенно после инициации — она бы могла давно уйти на ступень, а то и на две выше, если бы не дожидалась меня. Так что Роберту предстояла непростая задача, учитывая, что биться с девушкой он и вовсе не желал.

— Начинайте, — махнул директор, и Анна тут же атаковала. Она, как оказалось, в совершенстве владела боевой школой огня, и растерянному Робу оставалось только отбивать шар за шаром. Анна не дала ему времени поставить хорошие щиты или хотя бы продумать линию защиты. Наоборот, била, как сумасшедшая. Неужели эта девчонка побьет Роберта? То-то шуму будет!

Но Роб справился с первыми минутами боя, а Анна ощутимо начала уставать. Её атаки немного замедлились, и Роберт смог, наконец, поднять двойной щит, а затем и атаковать.

Стоило признать, защищалась Анна так же хорошо, как и нападала. Ни одно заклинание Роберта не пробивало её защиту. Гейлен сделал вид, что так и надо. Едва уловимый пасс рукой — и на полу будто растянулась черная паутина. Атака в лоб, неверный шаг назад — и Анна забарахталась, стараясь избавиться от захватившего её заклинания, а Роб провел несколько сильных атак.

— Бой завершен досрочно, — объявил директор. — Победил Роберт, четвертая ступень.

Раздались аплодисменты. Роб протянул Анне руку, и она пожала его ладонь. Судя по улыбочке соседа, Роберт решил приглядеться к сопернице более пристально. Что ж, его право, пусть поступает, как считает нужным.

А на поле боя уже вышла вторая пара. За их сражением я наблюдал с меньшим интересом, оценивая только уровень применяемых заклинаний. Ничего необычного, все достаточно стандартно. Надо было настроиться на свой бой.

Я даже не заметил, когда завершился поединок. Очнулся только, когда произнесли мое имя, а однокурсники слаженно пожелали удачи. Вот не стоило им этого делать! Какая уж тут удача?