- Давненько. – Николай пожал плечами. – Месяца четыре тому назад. Мы сильно повздорили, и она запретила мне появляться в её избе, а я закрыл ей ход на болота. Когда решил помириться, узнал, что пропала она. Попытался поискать, но и следа не нашел.

- Вы с бабулей тесно общались. – Я старательно подбирал слова. – Возможно, у неё были враги.

- Да только враги и были, - раскатисто рассмеялся Николай. – Кто же дружит с Ягой? Хотя, конечно, она совсем не злая была. Но тебе скажи – Яга. О чем ты подумаешь?

- О печи для царевича, - хмыкнул я.

- То-то же. А знаешь, сколько охотников незаконно перебраться через границу? Это пока они присмирели, но как только просекут, что нет Яги, так гроздьями и повалят. Ты будь осторожен, Веник. Должность твоя почетная, но сложная. Никому не доверяй, надейся только на себя. Верить можно Руславу и Ваське, они Яге на крови присягали, а её кровь только в тебе и осталась.

Вспомнился вздорный ворон… Да уж, не тот тип, которому я стал бы доверять, но ладно. Возможно, нам стоит пересмотреть отношения.

- И приходи, если что, - усмехнулся водяной. – Только кикиморы мои – забавницы и затейницы, держись от них подальше. Темнеет, пора тебе.

А ведь только утро было! Как успело стемнеть? Или в чертогах водяного время идет иначе?

- Пойду я, - поднялся из-за стола. – Спасибо за угощение, Николай. И вы тоже приходите, если надо.

- Да что тебе ноги бить? – прищурился водяной. – Давай я тебе коня дам. Непростого, водного.

От коня я попытался отказаться, несмотря на то, что опыт общения с животиной имелся, с ярмарки ведь я как-то вернулся, но Николай оставался непреклонен.

- Да я тебе его подарю! – похлопал по плечу. – Сивкой кличут.

- Буркой? – уточнил я.

- Нет, Сивка-Бурка – это совсем другой конь, - отмахнулся хозяин дома. – А мой Сивка-Серебряное копытце. Но это слишком долго, так что просто Сивка. Так как, берешь коня, богатырь?

- Давайте, - сдался я, и водяной потащил меня прочь из дома. Кикиморы шушукались у порога. Заметили нас, захихикали. Среди них я рассмотрел едва не погубившую меня Акулину, а Николай скрылся на пару минут и вернулся с невиданным конем ярко-синего цвета. Казалось, что его грива соткана из мельчайших капелек воды.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

- Вот он, мой Сивка. – Водяной похлопал коня по крупу. – Ты только держись крепче, и если он тебе потом понадобится, свистни и позови по имени, конь и явится.

- Спасибо большое, - кивнул я. – До встречи.

Кикиморы снова зашушукались, я с трудом забрался за коня, вцепился в гриву и… тот рванул с места. Жизнь пронеслась перед глазами. Я сразу понял несколько вещей: что боюсь лошадей, что больше никогда не сяду на Сивку и понятия не имею, как его остановить. Ветви больно хлестали по лицу, набился полный рот листьев, и казалось, что если Сивка скакнет еще раз, я останусь лежать на земле.

Но впереди показалась знакомая избушка. Сивка остановился, и я полетел носом в землю. Так и остался лежать, а когда сумел подняться на трясущиеся ноги, коня и след простыл. Вот так съездил!

- Смотрю, ты без приключений не можешь, - раздался голос Василия, и кот свесил морду с ветвей раскидистого дерева.

- Не могу, - фыркнул я. – Просто жизни не мыслю.

И пошел в дом, стараясь не сильно шататься из стороны в сторону. Вот так поговорил с водяным! Ничего не узнал, зато жизни несколько раз едва не лишился. Мелькнула мысль достать волшебное зеркало, но я отогнал её прочь, безуспешно попытался снять одежду, слегка попахивавшую тиной, и рухнул на лежанку.

- Готов, - мурлыкнул Васька.

- Дур-рак, - вздохнул Руслав, и на этом я уснул.

Глава 6-1. На границе гости ходят хмуро

На границе гости ходят хмуро

Пробуждение вышло внезапным и неприятным.

- Вставай! – вопил на ухо Васька. – Вставай, кому говорят!

Меня будто ветром смело на пол, и послышался каркающий голос Руслава:

- Он по-хор-рошему не понимает, Василий. Р-руки в ноги, Веник, и за мной!

Руки в ноги, говоришь? Сон мигом слетел, а вот в ушах появился противный звон. Откуда он шел, я никак не мог понять. Хотелось потрясти головой, чтобы избавиться от источника звука, но ничего не получалось.

- Границу потревожили, - продолжал истошно орать кот.

Кто потревожил? Зачем? И вдруг до меня дошло. Я выскочил на улицу и порадовался, что накануне уснул, не раздеваясь, иначе щеголял бы сейчас нижним бельем на весь лес. Мир снаружи изменился. Несмотря на то, что было ранее утро, и солнце заняло привычное место над горизонтом, кто-то будто выпил все краски из природы. Листья на деревьях казались серыми, небосвод – черным, а солнце – и вовсе белым шаром.

- Что мне делать? – спрашивал у помощников.

- Хватай ступу и помело! – командовал Васька. – Свистни, они и прилетят.

Я никогда не умел свистеть, а тут выдал такую трель, что мастера художественного свиста удавились бы. Зато подействовало, и ступа с помелом вылетели из дверей. Как забирался в ступу, надо было видеть. Помело подталкивало меня сзади, чтобы не свалился и не расшиб голову до начала подвига, Васька мяукал, Руслав каркал, а я чувствовал себя в психиатрической клинике, где я – главный пациент.

Крепче сжал помело, и ступа взмыла в небо. Оказалось, что помело – это нечто вроде руля. Взмахнул направо, налево – ступа послушно повернула, как лучшая марка авто. Вот это невидаль! Но где же мой враг?

Неприятель обнаружился неожиданно: когда ступа взлетела выше, я разглядел какого-то типа возле источника с живой и мертвой водой. Он стоял на коленях и что-то выводил на земле.

- Это еще кто?

- Кощей! – каркнул Руслав, взмывая рядом со мной. – Вр-раг!

Да понятно, что не друг. Правда, из сказок я никак не мог припомнить, был ли Кощей союзником Бабы Яги. Кажется, нет, и она каждому желающему рассказывала про гибель его на конце иглы, а иглу в яйце и дальше по тексту.

- Что он делает? – спросил у ворона.

- Пытается пройти через грань.

Которую я должен стеречь. Так-так.

- Ступа, вниз! – скомандовал я.