Скамеечка у родника была хоть и короткой, но места хватило всем. Велемир уселся рядом с Катериной, между стариком и старухой. А вода продолжала журчать, повествуя о чем-то. Все молчали и слушали. Слова старика о Праязыке навели Велемира на мысль, что тот, по сути, прав, хотя вкладывает в это, возможно, какой-то свой метафизический смысл, не научный. Не лингвистический. Но искать надо действительно здесь. Почему? Да всё очень просто. Велемир последние лет двадцать тщательно изучал этот вопрос.

Происхождение человечества и, соответственно, Праязыка, взаимосвязаны. Ориентировочно — два — два с половиной миллиона лет назад. Это олдовайская и шелльская культура на востоке Африки. Но почти одновременно, по историческим меркам, на Алтае сформировалась галечная культура, и, в тоже время, гоминиды осваивали Францию и территорию реки Дунай. А еще — Среднерусская возвышенность, где и расположен нынешний Юрьевец. Именно в этих местах и в эти сроки появилась членораздельная речь. Другого времени для появления Праязыка попросту нет.

Полтора миллиона лет назад произошло первое оледенение. Сдвинувшись с мест, смешались африканские и евро-азиатские группы. Затем последовал еще один ледниковый период. И семьсот тридцать тысяч лет тому назад сформировался вербальный, словесный язык. На это указывает, в частности, родство франко-кантабрийской мифологии, существование которой предполагает язык, с мифологией средне-нижнего палеолита. Велемир даже лекции читал на эту тему. И статей написал кучу.

Может быть, именно отсюда следует считать начало создания для человечества единого Праязыка? Дата неопределенная, но хоть что-то… Хоть какой-то исток. А памятники олдовайской и шелльской культур распространены на обоих обитаемых в то время континентах — в Евразии и в Африке. На территории России следы древнейшего шелльского человека обнаружены на Северном Кавказе и в Прикубанье. Аналогичные памятники открыты в Азербайджане — в пещере Азых, в юго-восточной Англии — у города Клэктонон-Си, в Закарпатье на горе над Тиссой — так называемая «стоянка Королёво», на реке Северный Донец, правом притоке Дона, в Изюмском районе Харьковской области, в Луганском крае. А в Юрьевце? И в Юрьевце, разумеется, они тоже есть, должны быть. Только не ищут.

Ведь в России южная граница ледника доходила до реки Оки и низовьев Припяти. Древние люди вынуждены были переселяться в обширные области Русской равнины с её Среднерусской возвышенностью. Этот исторический промежуток времени — четыреста тысяч лет тому назад — следует считать окончательным периодом, когда популяции древнего человека были настолько разделены, что в результате этого было положено начало двум совершенно разным человеческим линиям. Но главное — произошло первое разделение языков.

Наука определяет возраст Праязыка близким возрасту появления человека вообще. Более того, генетики определили различия между последовательностями митохондриальных ДНК людей и шимпанзе. И по известной дате отделения ветви шимпанзе (пять миллионов лет назад) вычислили время и первого разделения групп предков ныне живущих людей. По их данным, такое разделение произошло 180–190 тысяч лет назад.

Это дата наиболее древней мутации в митохондриальных ДНК, которую генетики могут распознать. Дальше — стена, мрак. Но на этом уровне обычно кончаются и возможности глоттохронологии — сравнения корней древнейших языков людей. Получается словно бы необоримая преграда на пути к истине. Кто же её перед нами воздвиг? Уж не отец ли лжи? Или нам еще не дано знать то, что не положено, поскольку еще не пришло время? Вопросы эти повисают в воздухе. Как повисло вдруг перед задумавшимся Велемиром светящееся облачко.

Начало всей человеческой истории пролетело перед глазами Велемира за тот час, что он сидел на скамеечке у родника. Он словно бы просмотрел удивительный фильм, созданный настоящим мастером. Как будто пришел на последний сеанс в открытый кинотеатр, где неожиданно увидел полустертую ленту Тарковского или другого, неизвестного еще, но великого режиссера. Творца правд.

Тут внимание всех «жителей» скамейки привлекло еще одно «облачко», но на сей раз, кажется, вполне реальное. Деревянные ступени лестницы стали поскрипывать, за кустарниками показалось белое платье — кто-то еще спускался к роднику.

— У вас сюда прямо ночное паломничество, — проговорил Велемир.

— Знатная водица, — ответил за всех старик.

— Но это не к нам, — добавила Катерина. — Она к могилам идет. Тут, через овраг, будет покороче.

— Кто — она?

— Так… Вдова.

Больше Велемир никаких разъяснений не получил. А белое платье действительно скрылось где-то в глубине оврага, в зарослях. Очередная тайна Мадридского, то есть Юрьевецкого двора. Почему именно ночью нужно пробираться на кладбище, рискуя сломать себе в темноте шею? Покойный муж не может обождать до утра, что ли? Об этом Велемир и спросил Катерину.

— Живет там, — просто ответила она, болтая ногами. Будто это было в порядке вещей: жить в могиле.

— Как? В гробу?

— Ну почему. В сторожке. Правда, без удобств. Электричество срезали, как бесперспективный объект. Зимой дровами топит. Она ведь типа смотрителя на кладбище.

— Да уж, объект и в самом деле бесперспективный, какая, право слово, перспектива у мертвецов? — усмехнулся Велемир.

Прежде ему как-то не довелось побывать вместе с женой на этом кладбище. Может, сходить завтра? В провинциальных русских кладбищах есть какая-то притягательная сила. Словно захоронены здесь не люди, а древние сокровища, клады. Впрочем, в некотором виртуальном смысле так оно и есть. Теперь ему показалось, что он ослышался старика, и тот сказал не «знатная водица», а «знатная вдовица».

— Молодая? — на всякий случай поинтересовался он.

— Лет сорок.

«Как было бы и Лене», — подумал он с непонятной тревогой.

— А давно здесь?

— Приехала годков двенадцать назад. Вместе с мужем.

— Уже покойником?

— Здесь умер, — как маленькому пояснила Катя. — Утонул в Волге, на второй день. Пошел купаться и… А тело так и не нашли. Это бывает, течение все же. А Лена так переживала, что решила тут и остаться. Сторожка-то уже пустая была. Прежний смотритель так пил, что в открытую могилу и свалился. Да сразу и умер. Только закопать осталось.

— Лена? — испуганно переспросил Велемир.

— Имя такое, редкое, — Катерина внимательно посмотрела на него и перестала болтать ногами. — Но я точно не знаю всей этой истории. Говорят, что муж не утонул, а сбежал, бросил ее. Вот она умом и повредилась.

Ему стало как-то трудно дышать, а сердце вновь защемило. Достав таблетку валидола, он сунул ее под язык. Нет, надо непременно сходить на это кладбище. Поглядеть на вдовицу. А вдруг?.. Какие-то совершенно безумные мысли полезли в голову. Он вытер носовым платком взмокший лоб. Просто форменная чертовщина.

— Пошли, что ли? — предложила Катя.

Наверное, она имела в виду гостиницу, но Велемир понял по-своему. Ему сейчас стало страшновато, он хотел оттянуть визит на погост, в сторожку, до утра, до солнечного света.