Сьюзен больше ничего и не требовалось. Через неделю она отправилась в Париж. Немного везения, хитрости и наглости, и вот уже Сьюзен в гостиной Помпадур парижского отеля «Мёрис». Расположенный в самом центре Парижа, в нескольких шагах от Лувра, этот построенный в XIX веке роскошный отель, казалось, впитал в себя дух знаменитой маркизы. Великолепие интерьера в стиле Людовика XV, богатые туалеты именитых гостей не произвели на Сьюзен должного впечатления. Напротив, обилие позолоты, зеркал, хрусталя и картин в шикарной гостиной, где часто проводились культурные мероприятия, подавили ее. Намеченная цель — поговорить с Робертом Гроувом — показалась ей неосуществимой, а сама она почувствовала себя Золушкой на балу у Принца. Только на этом приеме бедной девочке не поможет никакая фея! Сьюзен притулилась около колонны. Никому здесь нет до нее дела. Произносились речи, преподносились подарки, шумела упоенная чужой славой толпа, а Сьюзен стояла, еле сдерживая готовые потечь из глаз слезы.

— Сью! Какая радость! Ты тоже здесь? Мы не виделись с тобой сто лет! — Перед Сьюзен возник сам Гроув, на лице которого светилось искреннее удовольствие от встречи с однокашницей. — Не уходи, Сью, потом продолжим в…

Сьюзен так и не узнала, где хотел продолжить их встречу Гроув. Подхваченный поклонницами, он оказался отделенным от Сьюзен, но она немного воспрянула духом. Возможно, судьба расщедрится и подарит ей еще одну мимолетную встречу. Не имея никакой возможности пробиться к Гроуву, она решила ждать до победного конца. Ее терпение увенчалось успехом.

— Сью, пойдем в мой номер. Быстрей, пока кто-нибудь опять не уволок меня и не потребовал что-нибудь сделать во благо бедных умирающих народов, которые от моих действий сразу станут богатыми и процветающими. — Гроув взял Сьюзен за руку и быстро потащил к лифту.

Такого поворота судьбы Сьюзен и не чаяла дождаться. Остаться с Гроувом наедине — что может быть лучше! У нее появилась перспектива в спокойной обстановке обсудить с Робертом свои дела.

Номер Гроува представлял собой огромные апартаменты, декорированные, как и гостиная Помпадур, в стиле короля Людовика XV и его маркизы. Однако здесь Сьюзен ждали не тишина и покой, а нечто иное. В комнате, куда они вошли, собрались многочисленные гости Гроува.

— Виват, Гроув! — заорали ставшие мгновенно ненавистными Сьюзен люди. — У тебя новая пассия? Кто она, эта прелестная малышка? Представь ее нам, Гроув. Шампанского! За твое здоровье, малютка! — услышала Сьюзен крики.

Мозг Сьюзен лихорадочно работал. Отдать Гроува здесь, когда победа почти уже была за ней? Нет, ни за что! Она повисла на руке Роберта всей тяжестью своего миниатюрного тела и с силой, которую нельзя было ожидать от столь эфемерного создания, поволокла его в сторону видневшейся двери, за которой, по ее мнению, должна была располагаться спальня. Там она и находилась, но в ней, как и в предыдущей комнате, были гости.

Не отпуская от себя Гроува, она посмотрела по сторонам — где можно уединиться с Робертом? — и… замерла! У окна спальни стояла эффектная пара: высокий голубоглазый блондин — это оказался мистер Ричардсон собственной персоной — и почти такая же высокая светло-пепельная блондинка с шикарными формами. Душа Сьюзен вскипела от ярости, и она мгновенно забыла о цели своего прихода. Она обвила шею Роберта руками и впилась губами в его рот.

Эффектное появление хозяина с не известной никому новенькой вызвало одобрительные смешки и аплодисменты. Сьюзен и этого показалось недостаточно. Заметив дверь в ванную, она подтолкнула туда Роберта, который стал находить изумивший его вначале поступок Сьюзен очень привлекательным и с удовольствием позволил ей распоряжаться собой. Оказавшись в ванной, Сьюзен в тот же момент прервала поцелуй, но Роберт уже вошел во вкус их новых отношений.

— Сью, малышка, ты прелесть, — шептали его губы, и руки, обнимающие ее, становились все более требовательными.

Сьюзен попыталась высвободиться из его объятий. Сделать это оказалось не просто. Грубо отталкивать Роберта ей не хотелось. Она сама заманила его, и ее отказ, естественно, не самым благоприятным образом отразился бы на будущих переговорах. Гроув уже расстегнул ей сзади молнию на платье, которое начало медленно сползать к ее ногам. Сьюзен, потянувшись за ним, присела и выскользнула из рук Гроува.

— Я потом все объясню, — бормотала она, бегом устремляясь к двери.

Выйдя из ванной, Сьюзен еще продолжала застегивать платье. Справившись с молнией, она подняла голову и тут же наткнулась взглядом на суровый блеск голубых глаз, в глубине которых клокотала ярость. Майкл Ричардсон не спускал с нее глаз.

Из ванной следом за Сьюзен появился Гроув. Ошеломленный быстротой разыгравшейся сцены, он так и не разобрался в своих чувствах. Легкая досада от не получившего приятного завершения столь соблазнительного предложения Сьюзен сочеталась в нем с равнодушием к очарованию девушки. Поэтому, нисколько не обидевшись, он подошел к Сьюзен. Обрадованная его реакцией, она снова повисла на нем и потащила его обратно в гостиную.

— Ну и как? Сладко было? — громко спросила, подходя к ним, рыжеволосая женщина. В ней Сьюзен узнала известную актрису, фамилию которой никак не могла вспомнить. — Не думала, что ты такой любитель низкорослых каракатиц, Гроув, — продолжала говорить рыжеволосая, повышая голос и, видимо, собираясь устроить грандиозный скандал.

Привлеченные шумом гости подтягивались и, выстраивались вокруг них в кружок. Сьюзен оглянулась на Роберта. На его лице было написано смущение и… нежность — нежность к этой любительнице публичных скандалов. Сьюзен стало его жалко. Его не в чем было обвинять, а если он и совершил проступок, то весьма незначительный, да и то под влиянием бурного натиска самой Сьюзен. Ей захотелось все объяснить этой глупой актрисе, но она увидела на лице той желание как можно сильнее унизить ее, Сьюзен. Среди подошедшей публики она заметила и Майкла со своей сивой лошадью, как про себя охарактеризовала Сьюзен его спутницу. И в этот момент Сьюзен расхотелось строить из себя примерную девочку, доказывая разъяренной актрисуле, что она ошибается в своих подозрениях.

— Прекрати истерику, милочка. Своим скудным умишком ты все равно ни черта не поймешь, — отчетливо сказала Сьюзен. — Разойдитесь! — обратилась она к столпившимся вокруг них людям. — Уберите с середины стола приборы и кушанья, — продолжала отдавать она приказы уже официантам. Отпустив руку Гроува, она уверенно направилась к спутнице Майкла. — Одолжите во имя искусства вашу драную кошку. — Сьюзен стянула с плеч растерявшейся от ее слов блондинки великолепную норковую накидку и направилась к расчищенному столу. Забравшись на него и держа в руках меховой палантин, как тореадор красную тряпку перед быком, Сьюзен громко скомандовала музыкантам, играющим на вечеринке: — Музыку для канкана!

И Сьюзен начала танцевать. Узкое обтягивающее платье мешало ей поднимать ноги, и она, соблазнительно извиваясь, принялась от него освобождаться. Как хорошо, что на мне сегодня не надеты колготки, подумала Сьюзен, оставшись в черном кружевном бюстгальтере и узеньком пояске, на котором держались тоненькие черные чулки. Ритм музыка убыстрился, ускорились и движения Сьюзен. Она играла с меховой накидкой, надевая ее на плечи, опуская вниз как юбочку, все время поднимая, как и положено в этом танце, высоко ноги. Мысль о том, что при встречах с Майклом Ричардсоном она всегда танцует фривольные танцы, не волновала сейчас Сьюзен. Все, что касалось обыденной жизни, отступило на задний план. Легкая быстрая лукавая музыка с ее характерным трехдольным тактом увлекла ее. Сьюзен полностью отдалась танцу.