Если вкратце, Универ вполне тянул на какой-нибудь райцентр по числу студентов. Он состоял из нескольких корпусов, соединенных переходами и обнесенных высокой кирпичной стеной. В центре находилось самое старое здание Универа, говорили, что его построили сами основатели. Там обычно шли занятия. Вокруг стояли еще шесть корпусов общежитий: для лекарей, временщиков, нечистиков, стихийников и самоубийц (так в просторечии именовался наш факультет) и шестое — для преподавателей. Оно было заполнено примерно наполовину. Кто-то из учителей жил здесь с семьей, кто-то предпочитал держать семью вдали от себя, кто-то еще не обзавелся второй половиной и потомством. Еще были несколько стадионов для тренировок, две полосы препятствий, пруд и речка, петлей охватывающая нашу территорию. Объяснив мне все это в темпе вальса, ребята потащили меня в столовую. Сегодня, в честь новых мучеников науки, устраивался пир. И пропускать его не стоило. За соседним столом я увидела и свою бывшую соседку, уже в нежно-голубом наряде факультета лекарей.

— Привет медикам, — помахала я рукой.

— Привет бойцам! — улыбнулась она. — И как тебя теперь зовут?

— Ёлка.

— А я — Береза.

— Тебе идет.

Я ни капли не кривила душой. Соседка и правда была похожа именно на березу. Высокая, со светло-русыми волосами, бледно-голубыми глазами, классическими чертами лица и фигурой супермодели, то есть сплошные кости в разные стороны от позвоночника. Небось все время на диете. Да она и сейчас ела, как воробей. Я, успев проголодаться, не миндальничала с обедом. Но, учитывая, сколько ели ребята, я могла бы слопать и втрое больше. Я же представляла собой полную противоположность Березе. Среднего роста, с неплохой, но уж никак не модельной фигурой, темноволосая, вечно растрепанная, длинноносая и лопоухая, с глазами того оттенка, который благородно именуется «ореховым». В общем, Ёлка. Антел Герлей попал в точку.

— Тебе тоже идет твое имя, — согласилась Березка. — Жаль, что ты переехала. Мы могли бы стать хорошими подругами.

— Заходи в гости, — предложила я.

— К вам на факультет?! Лучше сразу повеситься!

— Уговорила, — кивнул Кан, утаскивая у меня из тарелки вкуснющий бутерброд. — Вечером зайдешь ко мне, я тебе дам веревку и мыло.

И добавил, уже мне на ухо:

— Ну и тля березовая! Вовремя ты от нее удрала! От ее занудства и молоко скиснет!

Должна признаться, я была с ним полностью согласна. Что было дальше, я помню весьма смутно. Кажется, мы провозглашали тосты за первую женщину на факультете боевой магии (Кесс), за сам факультет (лично я), за Магический Универ (Кан), за его основателей, за людей во всех мирах, за не-людей в тех же мирах, за магию и колдовство, за то, чтобы не переводилась работа для боевых магов, за Вечный Свет, за Вековечную Тьму, за Силы Леса… дальше я уже отключилась. Где-то около полуночи Кан оттащил меня в мою комнату, поставил на тумбочку у кровати трехлитровую банку с огуречным рассолом и смылся допивать оставшееся.

Как я была ему благодарна на следующее утро!

* * *

Утро было похмельным.

Дети и взрослые, никогда, НИ-КОГ-ДА не нажирайтесь как хрюшки. Даже если вас только что приняли в Универ вашей мечты.

Я пришла в себя только после трех стаканов рассола. И начала переодеваться. Оказывается, я завалилась на кровать прямо в форме. Пришлось быстренько снять ее. Мятая и в каких-то подозрительных спиртовых пятнах, она была… м-да.

Надо бы найти прачечную.

А еще мне хотелось в душ, в туалет…

Я натянула штаны, собрала вещи в большой сверток и кое-как пригладила волосы. Из зеркала смотрело привычное усталое и растрепанное чучело. Ну и что? Внешность не главное, главное в человеке — душа. И — листья петрушки, потому что при таком запахе перегара до души дело уже не дойдет.

И я поскакала по коридору.

Первым, кто мне встретился, был молодой парнишка, не старше меня. Смешной. Растрепанные светлые волосы, коренастая фигура веснушчатый нос — и широкая улыбка. И форма факультета самоубийц. Черный плащ. Грозный черный плащ!

— А сама-то! — возмутился парень. И я поняла, что последнюю фразу опять выдала вслух. Бывает…

— И я. А ты…

— Ученик мага первого курса факультета самоубийц Лютик. Дай пять, коллега…

— То же, там же. Ёлка. Ты тоже из России?

Мы крепко пожали друг другу руки.

— Из нее, родимой. Я тебя видел вчера.

— Наверное, это было уже после шестого тоста.

— Это было аккурат, когда ты подначивала какого-то парня с нашего факультета превратить всех тараканов в столовке в семечки.

Я этого в упор не помнила.

— И что? Превратил?

— Да. Но семечки оказались тыквенные и на лапках.

Я хрюкнула.

— И что?

— Вы их начали ловить. А потом кто-то предложил их поджарить — и ловить уже жареные. И начал кидаться молниями.

Мне стало плохо. Молнии в деревянном помещении?

— Да ты не волнуйся. Никто не пострадал. Кроме тараканов и шеф-повара. Последний — морально. Хотя… вопил он так, словно эти тараканы были его родными детьми. Так что охоту вы прекратили. Дыры в полу вышли впечатляющие, но какой-то присутствующий друид предложил разобраться с проблемой.

— Разобрался?

Чем дальше, тем больше наш диалог напоминал незабвенную: «Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо…»

— А то! Теперь в нашей столовой шикарный пол, заросший вечнозеленой травкой. И даже с цветочками. Только вот не знаю, какие они будут…

— То есть?!

— Он вырастил росянки для охоты на тараканов. Так что лежать рядом с цветочком я бы никому не рекомендовал. Не съест, так поднадкусывает. А учитывая, что убрать эту пакость еще никому не удалось, столовую теперь спешно переименовывают в «Травяной дворик».

Я хрюкнула еще раз. Что ж… В отличие от маркизы, мы не так страшно отделались.

— А ты не знаешь где тут прачечная?

— Знаю. Где горячие источники. Туда все ходят искупаться и постирать. Проводить?

— А ты свободен?

— Я сам туда собирался.

Улыбка у парня была широкая и обаятельная.

Всю дорогу до источников мы болтали ни о чем. Почему? Лютик предупредил, что его жизнь в том мире — тема запретная. И просил ее не трогать. Поэтому я расспрашивала про Универ. А когда поняла, что приятель тоже знает не слишком много, начала болтать ни о чем. Поделилась парочкой анекдотов, тройкой смешных историй… мне захотелось с ним подружиться.

То есть… он не понравился мне как мужчина, нет. Но иметь хотя бы пару друзей…

Я всегда об этом мечтала.