Периодически кто-нибудь выскакивал из этой толпы и пинал собачатину ногой или лупил палкой. Псина была так напугана, что даже не огрызалась, только взвизгивала при каждом тычке. Вся эта куча людей тащилась чуть ли не по главной улице и явно собиралась добраться до центра города, как вдруг наперерез им вышла точно такая же с виду толпа. Такие же женщины, мужчины и редкие дети. Судя по тем плакатам, которыми была вооружена эта толпа, это были зеленые, защитники собак и прочих животных. Плакаты такие же неоригинальные. Добрые собачьи морды с печальными глазами, надписи «Остановим убийц» и «Вы тоже люди». Много плюшевых собачек.

Демонстрации остановились друг напротив друга и принялись скандировать каждая свое. Из-за поднявшегося шума разобрать что-то конкретное не получалось. Но они старались, от души старались. Между ними на свободном асфальтовом пространстве металась обезумевшая от всего происходящего псинка моей породы. Мужик удерживал ее с большим трудом, хотя собачатина была не из крупных.

И вдруг кто-то из антисобачной толпы плеснул в собаку из бутылки, и она мгновенно вспыхнула. Толпа расступилась, все, и зеленые, и их противники, будто остолбенели, стояли и как бараны смотрели, человек из антисобачников сорвал с себя куртку и попытался псину потушить. Но у него ничего не получилось, она все продолжала и продолжала визжать, а они стояли как окаменевшие. А потом откуда-то подошел полицейский, достал пистолет и выстрелил прямо через куртку и только тогда этот вопль оборвался.

Люди стояли и смотрели на этот дымящийся комок и не знали, что им предпринять. Никто не расходился. На этом трансляция прекратилась, и ведущий задал тупейший вопрос, что же делать? Что делать со взбесившимися животными?

Тогда я отвернулся от экрана и занялся тем, чем я занимался последние месяцы. Я стал вспоминать.

В тот день я испугался еще сильнее. А еще в тот день я серьезно задумался.

Была суббота, жарко, очередной температурный рекорд, зелень на яблонях пряталась от солнца, листья сворачивались в трубочки. С утра Па, Ма и Айк уехали за покупками. У Селедки был выходной. В доме оставались Ли, Роза и я. Ли приставала ко мне и звала играть в прятки. Мне не хотелось. Я все еще видел, как смотрела на меня из-под дерева Роза, и всякое настроение во что-нибудь играть улетучивалось.

А Ли было скучно. И она продолжала ко мне приставать до тех пор, пока я не устал и не спрятался от нее в кустах. Тогда Ли обратилась к Розе.

– Давай поиграем в прятки? – предложила она.

– Как это? – не поняла Роза.

– Ты что, раньше никогда не играла? – удивилась Ли.

– Нет.

– Ну ты даешь! – Ли схватила Розу за руку. – Это просто. Я спрячусь, а ты меня будешь искать. А потом ты спрячешься, и я буду тебя искать. Сыграем по разику, а потом уж неинтересно будет. Потом что-нибудь другое придумаем. Хорошо?

– Хорошо.

– Тогда я первая прячусь! А ты считай до ста.

Ли по детской народной традиции стукнула Розу по плечу и побежала прятаться. Я слышал ее. Поначалу она собиралась укрыться в будке для садового инвентаря, но передумала и побежала дальше. Она обогнула дом, на секунду замерла и спряталась в конце концов под крыльцом. Я отчетливо слышал, как запах яблок смешался с запахом старой земли.

Я следил за Розой из кустов. Ветер был на меня. Роза громко считала, как механизм, отчетливо и механически выговаривая «восемьдесят четыре, восемьдесят три, восемьдесят два», я видел, как шевелятся ее губы.

Пятьдесят три, сорок восемь, двенадцать…

А потом произошло то, что я со страхом вспоминаю и сейчас. Ветер, дувший на меня, резко изменился. И на меня пахнуло зверинцем, заехавшим в наш город четыре года назад.

Шерсть на загривке зашевелилась. Запах усиливался. Несомненно, он шел со стороны Розы, как это могло быть, я не мог понять, ведь обычно она ничем не пахла.

И вдруг я увидел.

Роза нюхала воздух. Ее верхняя губа задиралась вверх, а нос быстро-быстро дергался, настраиваясь на запах Ли. Все туловище ее подалось как-то вперед, будто устремляясь за этим жадным носом, Роза поворачивалась справа налево и медленно приседала. Мне было ясно, зачем она это делает – она уже прокачала верхние слои воздуха и теперь собиралась проанализировать нижние. Взять след. Так обычно работает хорошая гончая, я видел. Роза опускалась на четвереньки. Запах становился невыносимым, я задыхался и не мог никуда уйти, я боялся даже пошевельнуться. Из высокой нескладной девочки Роза быстро превращалась в существо, явно предназначенное для преследования.

Она окончательно опустилась на траву. Она походила на длинную худую лягушку… если бы… У нее зашевелились зубы…

И она пошла по следу.

Я развернулся и побежал вокруг дома. Роза огибала его справа, я двигался слева. Не знаю, за сколько я обежал наш особняк. Я думаю, я установил рекорд своей породы, если бы впереди меня пустили русского хорта, я бы от него не отстал.

Я влетел под крыльцо, отыскал Ли и сел рядом с ней.

– Бакс, – принялась меня выталкивать Ли. – Из-за тебя меня найдут. Давай, сундук, вали отсюда…

Она толкала меня в бок, но я не двинулся с места. Розы не было видно. Я смотрел сквозь щель в досках. Ветер был от нас, я не мог слышать приближения Розы, я просто знал, что она где-то рядом. Ветер продувал крыльцо насквозь, я прекрасно понимал, что Роза теперь знает, что я с Ли. И что от этого она стала гораздо опаснее.

Ли принялась меня щипать и колотить кулаком между ушами. Я терпел.

– Я нашла вас, – сказали сверху. – Вы проиграли.

На доски легла тень, сквозь щели стал сочиться запах. Он был так силен, что его услышала даже Ли. Она поморщилась и потерла нос.

– Вы проиграли, – повторил равнодушный голос.

– Это все Бакс, – сказала Ли. – Приперся! Ладно, вылезаю. А ты, Бакси, сиди здесь, если тебе так уж хочется!

– Сейчас я сама спущусь, – по крыльцу протопали странно тяжелые шаги. – Сейчас…

Я не выдержал. Я вскочил на ноги и принялся лаять, стараясь вложить в голос всю ярость, на какую я был способен. Чтобы отпугнуть ее. Потому что на квадратную милю не осталось ни одной живой души, потому что между Ли и ней остался только я. Я лаял.

– Бакс, ты чего? – Ли обхватила меня за шею. – Что с тобой?

Шаги остановились. Я перестал лаять и зарычал.

– А ну-ка немедленно успокойся! – Ли пыталась положить меня на землю.

Я не успокаивался. Шаги снова двинулись ко входу, я уже захлебывался в этом жутком зверином запахе…

Не знаю, чем бы все это закончилось, плохо бы закончилось, это точно. Когда я уже собирался выскочить из-под крыльца и принять честный бой, со стороны ворот раздался автомобильный гудок. Это приехали Ма и Па. Шаги сразу остановились, а потом направились в другую сторону. Запах ослабел, а затем и вовсе улетучился.