Все бы закончилось в самом начале, если бы на воротах не стоял стражник. Тот не растерялся, выдернул из колчана короткий, но тугой лук, быстро наложил стрелу на тетиву. Тимофею ничего не оставалось, как отступить.

Не стал он показывать врагу свою спину. Отходил медленно, сжимая меч в обеих руках. От первой стрелы он уклонился, вторая угодила в бок, царапнув, но не пробив кольчугу. Третью стрелу он отбил мечом...

Он отступил на относительно безопасное расстояние от стрелка, когда из распахнутых ворот на полном скаку вынеслись два всадника. Броня, щиты, копья. Грозная сила. Они мчались прямо на Тимофея в безудержном порыве исколоть его копьями и втоптать в землю копытами.

Тем и страшна конница, что может нагнать на врага панический страх одним своим видом. И горе тому, у кого душа уйдет в пятки. Нельзя терять голову в бою пешим против конного... Но и одной отваги мало, если не знать, что делать в таких случаях. Тимофей знал. Поэтому смело встал на пути у грозных всадников. Меч свой выставил вперед, как копье. Изловчившись, подстроился под переднего коня так, что восседающий на нем ратник не смог достать его копьем... Одним умением конного воина не взять. Нужна сила и умение держаться на ногах, чтобы не оказаться под копытами у раненого коня.

Клинок меча ушел в конскую грудь по самую рукоять, но Тимофей не выпустил оружие из рук. Он проехал на ногах саженей пять, прежде чем конь упал. Второй всадник проскочил мимо, не сумев достать копьем противника. А первый упал со своего коня так неудачно, что сломал себе шею. Даже добивать его не пришлось. Уцелевший воин осадил своего коня, развернулся для атаки, но Тимофей встретил его с оружием в руках. Какое-то время он просто стоял, представляя для всадника удобную мишень. Но в самый последний момент отпрыгнул в сторону. Он рисковал оказаться под копытами коня, но маневр удался, поэтому он оказался по левую руку всадника, в которой не было ни копья, ни меча. Конник проскочил бы мимо, если бы Тимофей снова не прыгнул – на этот раз на него, посылая вдогон свой меч.

Раненый воин вылетел из седла. Тимофею осталось только добить его. И он сделал это, потому что негоже бывалому воину оставлять за своей спиной живого врага. А в настоящем смертном бою дозволялось бить лежачего. В настоящем бою Тимофей не ведал жалости...

Стражник на воротах пустил в Тимофея одну стрелу, вторую, но поразить цель не смог. Неважный из него стрелок. Да и сам Тимофей был начеку. Он видел, откуда грозит ему опасность, поэтому не позволил бы застать себя врасплох...

В общаге царил самый настоящий переполох. Мать в отчаянии схватила Тимофея за руки, с мольбой заглянула ему в глаза.

– Надьку забрали! – заголосила она. – Силой забрали!.. Сказали, чтобы ты ее нашел!..

– Суки!

Тимофей с силой сжал кулаки. Не думал он, что захаровские отморозки нанесут удар по его родным. Ведь только он виноват во всем, что произошло, с ним должен был сводить счеты Захар, а он отыгрался на его сестре. Он – ублюдок, ему ничего не стоит надругаться над Надей самому и отдать ее на растерзание своим «быкам»...

– Когда они были? – спросил он у матери.

– Позавчера, вечером...

– В милицию не звонила?

– В милицию? А что толку? Она же вся купленная...

– Эх, мама, мама...

Три дня прошло с тех пор, как он в темном месте встретился с захаровскими братками. Боевой нож он тогда держал при себе, злости в нем было хоть отбавляй, и боевой опыт никуда не делся. Бандиты рассчитывали на легкую победу, но нарвались на легкую смерть. Тимофей бил наверняка – одного ударил в сердце, второму проткнул почку. Во всех случаях смерть была почти мгновенной. Но, возможно, кто-то и успел осознать и прочувствовать свою вину перед ним...

Время было позднее, ночка выдалась темной, свидетелей не наблюдалось – у Тимофея были все основания полагать, что Захар не сможет вычислить виновника гибели его молодчиков. Но на всякий случай он все же переждал момент. И только сегодня вернулся домой. А тут такая новость...

Оказывается, Захар догадался, кто навел смертную порчу на его парней. Что ж, тем хуже для него...

А ведь Тимофей думал, что рассчитался с захаровской братвой, отомстил за свое поражение. А нет, война продолжается... Время вскрывать тайники...

Из Югославии он уезжал без оружия. Слишком опасно было переправлять его через таможню. Но по пути домой он заскочил в свою часть, где служил его друг. Побывал и в Бендерах, где с войны девяносто второго года остался у него тайник. Забрал оттуда пистолет Макарова, две ручные наступательные гранаты. Все это – с риском для своей личной свободы, поездом – доставил домой. На всякий пожарный случай. И раз уж пожар полыхает дальше некуда, пора доставать пистолет.

Захар забрал Надю не только для того, чтобы надругаться над ней. Он заманивал Тимофея в ловушку. И невдомек ему, что яму он вырыл для самого себя...

Одну гранату Тимофей взял с собой, а вторую оставил в тайнике. «Макаров» сунул за пояс, накрыл подолом свитера. Все, можно идти. Вопрос – куда. Он пока еще не знал, где находится логово Захара. Но это дело поправимое. Есть Лада, она все ему расскажет...

Лада... Она появилась в общаге примерно через неделю после того, как уехала с Захаром. Вся не своя, зареванная, опустошенная. Надя тогда объяснила, что Захар поматросил ее и бросил. Ни квартиры ей обещанной, ни, тем более, брачного штампа в паспорт... Тимофей тогда сдуру сунулся к ней и нарвался на «лестную» тираду. Он сказал все, что думает о Захаре, а в ответ Лада насмеялась над ним самим. Дескать, видела она, как захаровские бандиты били его. И не важно, что их было больше, и совсем ничего не значило, что Тимофей устоял на ногах, не слег под градом ударов. «Проиграл, значит, слабак...»

А ведь, в сущности, Лада была права. Сказала горькую, жесткую, но правду. Он действительно проиграл Захару... Потому и захлестнула его с головой жажда реванша. Потому, встретив случайно своих обидчиков, он сам предложил им выяснить отношения. В тот раз с ним был боевой нож. Теперь же у него пистолет. Может, и не Брюс Ли он в рукопашной схватке, но в огневом бою с ним лучше не сходиться...

Дверь в комнату Лады была закрыта.

– Нет ее! – сказала вышедшая из дежурки Марина Евгеньевна.

Досада звучала в ее голосе и обида. Переспал с ней Тимофей, а потом и забыл к ней дорожку. Но ведь глупо с ее стороны было рассчитывать на продолжение банкета.

– А где она?

– Где, где, с бандитами шляется...

Ехидство делало ее вульгарной и отталкивающе некрасивой. Тимофею неприятно было смотреть на нее.

– Ну зачем на людей наговаривать? – Он осуждающе посмотрел на нее.

– Я наговариваю? – Марина усмехнулась, презрительно оттопырив нижнюю губу. – Ничего я не наговариваю. Как было, так и говорю. Еще вчера вечером приехали, забрали.