Одна, покрытая белоснежной плиткой, была задействована, скорее всего, для практики. Здесь имелся металлический стол и шкафчики с различным инвентарем. Другая же определенно являлась кабинетом, на что тонко намекал массивный рабочий стол и книжные шкафы.

Явившись, куратор принес с собой уже знакомую мне клетку. Увидев меня, наглый хомяк показал мне язык, но долго ему радоваться не пришлось.

Я повторила ровным счетом то, что уже делала сегодня. Заклинание, взламывающее верхний слой защиты, зашелестело по губам, первые магические импульсы толкнулись, а за ними последовали и другие.

Удивительно, но на этот раз я четко ощутила границу, через которую так стремительно переступила, но сейчас никто не мучил меня образами, которых на самом деле нет. Я услышала лишь чужой голос, не знакомый мне ранее:

— Приди ко мне… — разносилось эхом. — Спаси меня… Я жду тебя…

Заслушавшись приятным, каким-то обволакивающим, даже гипнотизирующим голосом, я вздрогнула, внезапно увидев перед собой чужие золотистые глаза с по-кошачьи вытянутыми в узкую линию зрачками.

Их появление заставило меня ошеломленно откатиться назад и вовремя произнести заклинание подчинения. Хомяк, что еще мгновение назад паясничал, ожидаемо поднял лапы вверх и упал навзничь.

— Павлиция, все в порядке? — обеспокоенно спросил преподаватель, тронув меня за руку.

— Я его подчинила, — выговорила я и заставила несносное животное подняться, чтобы помахать лапкой куратору.

При этом сам хомяк был крайне недоволен, на что прямо указывало выражение его морды. Насупившись, он зло сверкал своими глазищами.

— Это поразительно, — выдохнул галеций. — Невероятно. Ты…

— Должна молчать об этом? — спросила я кисло. — Я уже поняла. Во всей этой ситуации меня больше интересует, что делал лич у границы.

— Если тебе интересно, я разузнаю, — внезапно ответил мужчина.

— Вы знакомы с галецием Лугстаром?

— Увы, — улыбнулся он, всем своим видом показывая, что знакомство это скорее вынужденное и не очень приятное.

— А с галецием Брауштом?

— Да, — кивнул преподаватель, накрывая клетку простыней. — Мы учились вместе, но на разных курсах. Они лучшие некроманты из всех… — неожиданно мужчина оборвал себя и исправился: — Они были лучшими некромантами из всех, кого я когда-либо знал.

Слова куратора мне очень даже польстили, потому что взгляд его синих глаз прямо говорил, кого теперь галеций считает лучшим. Но правда была в том, что на стороне тех некромантов имелись опыт и знания. Я же, можно сказать, только начинала учиться.

— Можно еще один вопрос?

— Конечно, — легко согласился галеций Вантерфул.

— Кто такая Амбер?

— Амбер? — переспросил он, явно не понимая, о ком я.

Пришлось подробно описать появление некромантов и гвардии естийя сегодня в лесу. Меня саму эти воспоминания в восторг не приводили. Все-таки как бы я ни кичилась, а обида во мне осталась. Что такое подчиненный хомяк по сравнению с настоящим умным и сильным личом, который в прошлом был некромантом?

То-то и оно, что я предпочла бы довершить то, что начала, но от умертвия в этот час, вероятно, уже остался только пепел.

— Амбер… — протянул куратор, словно пробуя это имя на вкус, но вдруг выражение его лица в один миг изменилось. — А ведь действительно!

Оглядев меня с ног до головы, мужчина посмотрел на меня как-то по-новому, будто ни разу в жизни не видел. Казалось, что он всматривается в мое лицо, пытаясь что-то отыскать.

— Да, определенно, — ответил он не мне, а каким-то своим мыслям.

Но я терпеть уже не могла:

— Что определенно?

— Ты не поверишь, но я и сам этого не замечал раньше, а теперь отчетливо вижу. Ты очень похожа на покойную естию. Очень похожа. Только глаза у тебя не серые, а синие.

— Мы не похожи, — замотала я головой в отрицательном жесте. — Я видела ее портрет в кабинете истории. Я с ней даже рядом не стояла.

— Нашла куда смотреть, — усмехнулся галеций Вантерфул, продолжая пристально вглядываться в меня, что уже начинало привносить дискомфорт в нашу беседу. — Завтра сама убедишься, что вы как две капли воды. А теперь нам можно вернуться к десерту.

— Знаете, — я помялась, не желая оскорблять отказом хозяина этого дома. — Честно говоря, день был очень долгим, а я сильно устала. Да и десерт в меня уже не влезет. Спасибо вам за ужин. И за плащ. И вообще за все. Вы очень многое для меня делаете, хоть и не обязаны.

— Тогда, быть может, я могу рассчитывать на твою компанию еще на какое-то время? С моего балкона открывается красивый вид на город. И еще красивее он, когда включается магическое освещение.

— Простите, — повинилась я, — Но мне правда пора. Но я с удовольствием помогу вам убрать посуду. А точнее, вернуть, пока на вас не нажаловались жандармам.

— Тебе не о чем… А хотя… Они действительно могут написать заявление. Да, давай-ка вернем посуду. И знаешь, еще зайдем на кухню, возьмем корзину, чтобы переложить фрукты. Зачем добру пропадать? Заберешь с собой в академию. И соседок суфле угостишь. У тебя же две соседки?

— Ага, — кивнула я радостно и поспешила за мужчиной.

На темной кухне, где в этот час абсолютно никого не было, мы действительно нашли корзину. На второй этаж я поднималась почти бегом, ощущая невероятный прилив сил. Казалось, что вот-вот должно произойти что-то невероятное, волнующие. Такое ощущение у меня обычно возникало только в один день в году — в Снежный Цикл, и сегодня точно был не этот знаменательный для всех праздник.

— Может, помоем посуду, прежде чем возвращать? — осторожно спросила я, стоило корзине освободиться от фруктов.

В нее мужчина собирался сложить всю посуду и вообще все, что так нагло выкрал. Кроме креманок. Они теперь стояли в другой корзине в окружении фруктов.

— Обойдутся, — весело ответил он, складывая тарелки.

Складывал небрежно, так что я поспешила помочь, чтобы ничего не разбилось и действительно поместилось в корзину. После этого преподаватель открыл портал, но заходить в него полностью не стал. Только руку с корзиной просунул и тут же вытянул ее обратно. Однако еще до того, как портальное кольцо схлопнулось, я услышала настораживающий звук разбившегося стекла.

— Кажется, посуда все-таки пострадала, — протянула я не очень уверенно.

— Да нет, тебе показалось, — безмятежно махнул мужчина рукой и оперся на перила, глубоко вдыхая свежий, но совсем не холодный воздух.

Балкон не был застеклен, но при этом вечерняя прохлада не проникала к нам, словно ее удерживал магический купол. Проследив за взглядом куратора, я была вынуждена с ним согласиться:

— С вашего балкона действительно открывается красивый вид.