Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Напротив шкафа стоял небольшой столик, покрытый белейшей кружевной скатеркой.
“Любит же она кружева”, – пронеслась мысль. А потом Таня подошла к столу.
“И как я ее сразу-то не заметила?”, – удивилась девушка, увидев деревянную узорчатую коробку размером с детскую энциклопедию.
– Вот вы где! – победно прошептала Таня и откинула крышку.
Действительно, коробка была полна аккуратно скрученных лент. Разного цвета, от яркой синевы до почти черного бархата. Да и материал у лент был разный. И шелковые, и бархатные и даже плетеные из узорчатых золотистых нитей.
Тортик же был темно-коричневого тона.
“ Значит, вот эта ленточка, золотая, очень подойдет.
Но только широковата будет”, – Таня вытащила ленточку и попыталась сложить вдвое. Получилось не очень. Лента оказалась довольно-таки жесткой и складываться не желала, постоянно разворачиваясь во всю ширину.
– Ну что же. Придется резать, – девушка взяла ленту и скорее на кухню. Того и гляди, в дверь опять постучит очередной заказчик.
А у Тани еще коробка не обвязана.
– Ничего, будем вносить прогресс в массы, – приговаривала Таня, подступая к ленте с ножницами. Жесткая лента не давалась. Девушка чуть мозоль себе не набила, но в конце концов разрезала-таки ее на две части.
Обвязала коробку. Смотрелось очень гармонично и празднично. Таня радостно улыбнулась и опустилась на лавку в ожидании клиента.
Прошло минут пятнадцать, не меньше, но никто
на этот раз никто не спешил за тортиком.
Таня облокотилась на стол, положила подбородок на руки и глаза ее сами собой закрылись.
Глава 12
Вот вроде и не спит Таня. А может быть, и спит. Необычное такое состояние между сном и бодрствованием. Не помнила девушка, чтобы такое с нею раньше бывало. Может быть, когда-то давно, в самом раннем детстве… В домике у бабули. Домик стоял совсем рядом с лесом, на некотором отдалении от деревушки.
Ох и сладко же Тане там спалось. Пахло свежескошенной травой и густым ароматом высоченных сосен.
– Ну что, охальник, довел девушку? – вдруг услышала она чей-то грозный шепот. Разве шепот может быть грозным? Но этот точно был.
– И-и-эхх… Вот на мою голову навязался, старый ты безобразник. А ведь говорила мне матушка, сказывала, родимая. Не ходи ты, Аникеюшка, не ходи за Боровикова сына, – продолжала шептать неведомая Аникеюшка.
– Так я это, Аникеюшка, – раздался тихий покаянный шепот в ответ. – Ведь не со зла же.
– Молчи уж, козлиная твоя борода! – в сердцах ответила та и Таня тотчас открыла глаза.
Вот, вроде и не спала совсем. А сон привиделся. И сны тут под стать лавке. Магические прямо. Или нет. Не магические. Волшебные!Именно волшебные.
Таня зевнула, потянулась и на всякий случай огляделась. Конечно, это был сон. Никакой Аникеюшки, кем бы она не была, вокруг не наблюдалось. Боровикова сына тоже. Имена такие интересные. Боровиков сын это боровик, получается? Боровик, белый гриб, всем грибам гриб. Эх, какие боровики Таня собирала в том лесу, у бабули. Толстенькие, ладненькие. Светло-коричневая шляпка выглядывает из-под мха. А какой супчик по зиме бабуля варила! Это же объеденье, а не суп.
Таня сглотнула.
Да уж. Вот Таня попала. С утра на одной шарлотке и вот медовик стоит, красуется. Дожидается заказчика. А заказчик все не идет.
“Интересно, что Солара делала в таких случаях? Ведь у нее тут по предоплате, как я поняла. Может быть, сама доставляла? – Таня еще раз зевнула. – Ну, это вряд ли. Разве кого нанимала? Так и я бы наняла. Но ведь надо знать, кому и куда доставить тортик”, – девушка вздохнула.
Подлый же желудок опять издал голодную трель и Таня поняла, что так скоро она и до медовика доберется.
Нет, надо брать себя в руки. Вот как раз сейчас самое время сесть на диету.
Правда, она себе диету представляла несколько иначе. Ну там, творог. Яйца, зелень. Сыр, на худой конец. Белое куриное мясо.
Желудок будто проник в мысли Тани и заурчал совсем жалобно.
– Урчи-не урчи, – наставительно сказала Таня, – а все вышеперечисленное взять негде. Она вздохнула и поерзала на лавке, усаживаясь поудобнее. Еды нет. За медовиком должны прийти. Значит, надо ждать. Но вот ждать и догонять, сами понимаете, никто не любит.
Вот и Таня не любила ждать. Привыкла брать дело в свои руки. Но вот сейчас, сказать по правде, растерялась.
Ну что она могла еще сделать? Где искать вожделенные продукты? Никакой “сезам, откройся” ей ведь не помог.
Таня прищурилась и опять посмотрела на тот самый угол, который недавно исследовала со всех сторон.
Потом ехидная улыбка раздвинула ее губы и девушка рывком поднялась с лавки.
– А ну-ка, кладовая, откройся! – громко и властно сказала она и топнула каблучком со всей силы.
Раздался едва слышный треск и чье-то недовольное ворчанье. Следом звук пощечины, вот натуральной пощечины, и часть стены рядом с тем самым углом будто растворилась.
Таня сунулась было на радостях в кладовку и уже предвкушала, как возьмет три яйца, отрежет пару-тройку ломтиков ветчины - ветчиной или чем-то подобным явно запахло, – но остановилась:
– Ну нет. Тут такие странности творятся, что нужно подстраховаться. А то как закроется стена и я там останусь?
Надо что-то подставить. Что?
Взгляд Тани упал на лавку. Лавка была солидная и стояла на мощных…лапах? Девушка только сейчас разглядела, что это ножки прямо вот очень похожи на лапы какого-то существа. Как бы Тане ее подтащить к стене да еще и засунуть одним концом?
Даже на вид лавка была тяжелая.
– Эхх, – крякнула Таня и засучила рукава. – Все самой приходится делать. Все самой. Вот ничего не изменилось, даром что в чужое тело и другой мир попала. Дома сумки с магазина тягала, а тут вот лавки.
Лавка, будто сочувствуя Тане, сдвинулась с места неожиданно легко. Да так, что Таня чуть не шлепнулась на пол.
Но в последнюю секунду девушка удержалась на ногах и развернула ее концом к стене.
И ведь едва успела, едва!
Стена, которой, очевидно, надоело долго ждать, уже почти проявилась и готова была захлопнуться.
– Ну нет! Сорвите вы мне еще диету, – разозлилась Таня. – В кои веки собралась, да сюда попала. На пироги-торты-плюшки, – девушка в сердцах топнула ножкой.
Напрасно.
Стена резко, будто по приказу, встала на место. Лавка как перышко поднялась в
