litbaza книги онлайнИсторическая прозаТамплиеры. Рождение и гибель великого ордена - Дэн Джонс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 113
Перейти на страницу:

Ко времени Первого крестового похода представление о священной войне перестало быть метафорическим. Общество в христианской Европе строилось вокруг воинской касты – рыцарей, и служителям церкви порой приходилось непосредственно участвовать в войнах, больше не довольствуясь борьбой только лишь за души. В 908 году Рудольф I, епископ Вюрцбургский, погиб, сражаясь с венграми. Английская хроника «Летопись Абингдона», составленная незадолго до Первого крестового похода, описывает, как настоятель Абингдона командовал рыцарской дружиной[52]. Но нельзя сказать, что практика священной войны была общепринятой: в IX веке папа Николай I заявил, что служителям церкви до́лжно следовать примеру Христа и, когда нужно защитить себя, подставлять другую щеку; а византийская принцесса и историк Анна Комнина часто высказывала в своих трудах неприязнь к самой идее о том, что христианское духовенство может быть причастно к калечению и убийству людей[53].

Однако в разгар войны в Сирии и Палестине ограничивать христиан в ношении и применении оружия выглядело все более неразумным. С самого начала важным фактором существования крестовых походов стало широкое признание концепции христианской священной войны, которую люди светские вели ради духовного вознаграждения. Вслед за тем папы выработали практическую философию применения силы христианами, реализованную в Первом крестовом походе. Миряне, которые отправлялись на Восток воевать с мусульманами, описывались как присоединившиеся к «воинству Христову» (militiae Christi) и вступившие в «Евангельское войско» (evangelicam militiam)[54]. А отсюда было недалеко до того, чтобы признать: раз сражающиеся могут считаться божьими людьми, значит, и божьи люди могут сражаться. Учитывая ситуацию, сложившуюся в государствах крестоносцев к 1120 году, необходимо было признать, что священнослужитель может время от времени брать в руки оружие, как это сделал в Антиохии патриарх Бернард. И спустя несколько месяцев на большом собрании духовных и светских лидеров Иерусалимского королевства идея о том, что церковникам дозволяется носить оружие, была узаконена.

Совет, созванный королем Балдуином II и Вармундом, латинским патриархом Иерусалима, собрался 16 января 1120 года. Местом его проведения был выбран Наблус – палестинский город, расположенный в поросшей оливами долине между двумя горами[55]. Участие в соборе приняли многие из высокопоставленных священнослужителей Святой земли, в том числе архиепископ Кесарийский, епископы Назарета, Вифлеема и Рамлы и – что сыграет особую роль – настоятели храма Гроба Господня и храма Господня в Иерусалиме. Цель собрания состояла в том, чтобы выработать свод письменных законов, или «канонов», для управления королевством в угоду Господу.

Совет в Наблусе принял двадцать пять статей, которые регулировали распределение полномочий между светскими и духовными властями, а также вопросы сексуальных норм[56]. Прелюбодеяние, содомия, двоеженство, сводничество, проституция и плотские сношения с мусульманами, а также воровство были определены как грехи, за которые предусматривались разные виды наказаний – от епитимьи и ссылки до кастрации и отрезания носа. Но среди прочего была принята и статья, имевшая решающее значение для возникновения ордена тамплиеров. Это был канон 20, и в его первой строке говорилось, что «если служитель церкви берет в руки оружие для защиты себя, он не несет никакой вины». Далее было сказано, что это может быть лишь временной мерой и что отказ от священного долга ради воинского возможен только под угрозой физического насилия (священнослужители, которые навсегда отказывались от монашеского пострига, чтобы стать рыцарями или присоединиться к светскому обществу, могли быть наказаны патриархом и королем). Тем не менее в ситуации первых месяцев 1120 года это было действительно важное нововведение. Собравшиеся в Наблусе не просто разработали свод моральных и юридических законов для Святой земли. Они облекли в закон революционную идею, которая вскоре перерастет в убеждение – и реализуется на деле, – что служители церкви, взявшие в руки оружие, могут стать главной защитой христианских государств на Востоке.

* * *

«В начале правления Балдуина II, – писал в конце XII века священник Михаил Сириец, – из Рима в Иерусалим прибыл некий француз, чтобы вознести молитвы»[57]. Этого француза звали Гуго де Пейн. Он родился около 1070 года, предположительно в местечке Пейн, недалеко от города Труа, что находится примерно в 145 км к юго-востоку от Парижа в округе Шампань. Нам мало что известно о ранних годах жизни Гуго де Пейна, кроме того, что он имел достаточно высокое положение для того, чтобы свидетельствовать своей подписью грамоты местных дворян. Если Михаил Сириец не ошибся, то к тому времени, когда в январе 1120 года собрался Наблусский совет, Гуго де Пейн пребывал в Святой земле примерно столько же, сколько Балдуин был королем, – около двадцати месяцев. Этого оказалось достаточно для него, чтобы осмотреть все достопримечательности, оценить обстановку и, очевидно, решить не пробираться домой через кишащие пиратами воды Восточного Средиземноморья, а провести остаток жизни – еще немалый – среди франков, населяющих Иерусалим. Он собирался сначала поступить в королевское войско, а затем, покончив с этой полной опасностей службой, принять монашеский постриг[58].

В своих стремлениях Гуго был не одинок. В то время в Иерусалиме образовалось целое сообщество таких же, как он, людей рыцарского звания, и собрались они в самом популярном у всех прибывающих на Святую землю месте: в храме Гроба Господня[59].

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 113
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?