– Может, конституция станет защитить и простого жителя Звездной Окраины, собравшегося свершить правосудие?!

На глазах депутатов, вскочивших на ноги в немом изумлении, Ладислав схватил Фуше за горло. К нему бросились два ликтора, но было слишком поздно. Громовой голос Шорнинга заглушил визг Фуше, почувствовавшего стальные пальцы на своей шее:

– Может, ваша вонючая конституция станет защитить и меня за то, что я сейчас буду сделать!

С этими словами он свернул Фуше шею, как куренку.

– Друзья мои! – Саймон Тальяферро поднял бокал и одарил ослепительной улыбкой гостей, собравшихся вокруг стола в конференц-зале. – Поздравляю вас с победой!

Все одобрительно закивали и в свою очередь подняли бокалы. Лишь Оскар Дитер не притронулся к своему, ощущая, как в глубине его души закипает злость. Прищурив глаза, он взглядом, острым, как лезвие ножа, пытался пронзить показное дружелюбие, за которым Тальяферро всегда скрывал свои настоящие мысли. Как же он сам столько времени работал с Тальяферро, так и не поняв, что тот собой представляет?!

– Да, да! – продолжал Тальяферро. – Хотя я и скорблю вместе с вами о безжалостно умерщвленном кровожадным варваром Франсуа Фуше, его мученическая смерть стала залогом нашей победы. Сегодня утром я получил последние прогнозы. – С этими словами Тальяферро одарил собравшихся теплой отеческой улыбкой. – Через два, от силы три месяца мы окажемся в большинстве, которого будет достаточно для того, чтобы Палата Миров проголосовала за слияние!

Возгласы одобрения стали еще громче, а Дитер почувствовал, что у него все холодеет внутри. Слияние было лишь первой частью плана, который они с Тальяферро разработали много лет назад. Впрочем, сам Дитер всегда рассматривал этот план как чисто теоретические рассуждения о том, что могло бы произойти, «если бы сложилась благоприятная ситуация». Он никогда не верил в то, что этот план осуществим. Впрочем, он и стал осуществимым только благодаря совершенным убийствам!

Дитер уставился в свой стакан. Жадные до сенсаций журналисты прибыли на место убийства Фионы раньше «скорой». Дитер с содроганием вспомнил фотографии несчастной женщины, тело которой почти умиротворенно покоилось в огромной черной кровавой луже. Ее убийцы, как это бывает с людьми, сраженными наповал, потеряли намного меньше крови.

Дитер снова и снова разглядывал фотографии, хотя ему и было мучительно больно видеть эту сцену. А ведь он пытался не допустить этого убийства! Впрочем, он сделал слишком мало или начал действовать слишком поздно, чтобы его предотвратить. Кроме того, несмотря на горячее желание предотвратить трагедию, в конечном итоге именно его непростительный поступок сделал ее неизбежной и лишил его прежнего влияния, которым, в противном случае, он смог бы воспользоваться!

Дитер поднял глаза от стакана и горько усмехнулся. Смерть Фуше пусть временно, но все же позволила ему вернуться в число ведущих представителей Индустриальных Миров на Земле. Он не пользовался прежним влиянием и уважением, но, кроме него, больше некому было представлять здесь Новый Цюрих. Поэтому его коллегам-депутатам пришлось смириться с тем, что он вновь занял пост их руководителя, по крайней мере до тех пор, пока олигархи с Нового Цюриха не подберут кого-нибудь ему на замену. И тем не менее отныне он ощущал себя изгоем, причем гораздо в большей степени, чем казалось остальным. Дитер понимал, что сейчас он в центре всеобщего внимания. Ведь политик, на которого легло несмываемое пятно, навсегда погубившее его карьеру, всегда вызывает нездоровое любопытство. Впрочем, судя по всему, никто не понимал, что на самом деле происходит у него в голове.

– Мы все сожалеем о недавних трагических событиях, – вкрадчиво сказал Тальяферро, – но нельзя отрицать, что разразившийся кризис пришелся очень кстати.

– Конечно! – возбужденно воскликнул руководитель делегации с Кристофона Гектор Вальдек, не умевший сдерживать свои эмоции. – Не сомневаюсь, что Палата Миров проголосует за слияние! Ну а как насчет Шорнинга?! Этот дикарь должен заплатить за содеянное!

Дитер закрыл лицо ладонями, чтобы скрыть кривую усмешку. Они так возмущаются поступком Шорнинга и не задумываются о своих собственных делах! Они знают правду об убийстве Фионы, но лицемерный Вальдек обнаглел до такой степени, что требует наказать Шорнинга! Он вздохнул и со стыдом подумал, что в свое время требовал бы наказания бофортца еще громче Вальдека. Он оглядел окружавшие его злобные самонадеянные лица. Теперь, когда он стал среди них чужаком, ему показалось, что он видит как в зеркале свое страшное отражение. Как и его, их вряд ли можно считать «скверными и коварными». Они просто играют по единственным известным им правилам, стараясь выйти из игры победителями. Да, да! Дело в том, что для них происходящее лишь игра, невероятно увлекательное состязание, приз в которой – сокровища Галактики.

Они манипуляторы и эксплуататоры, потому что им и в голову не приходит, что можно быть иными. Законодательное собрание не правительство, а огромная, ужасно интересная игрушка, машина с рычагами и кнопками, нажимая на которые можно получать все больше и больше власти, все больше и больше богатства и добиваться более и более блестящих побед.

Дитер почувствовал глубокую скорбь. Обитатели Индустриальных Миров потратили триллионы, десятилетиями боролись за то, чтобы овладеть рычагами политической машины, а когда Дальние Миры стали угрожать монополии «индустриалов» у рычагов власти, те, ведя игру, начали безжалостно искоренять оппозицию. Несмотря на силы и время, потраченные на разработку планов и плетение интриг, они понимали суть происходящего еще хуже, чем обитатели оторванных от действительности Коренных Миров, так как воспринимали население Звездных Окраин не как людей и, уж разумеется, не как равноправных граждан Федерации, а всего лишь как препятствие на своем пути, как пешек, марионеток, жестокую карикатуру – стереотип, возникший благодаря укоренившемуся презрительному и пренебрежительному отношению к обитателям Дальних Миров.

– Нет, Гектор, – решительно сказал Тальяферро. – Мы не станем наказывать Шорнинга, хотя я и разделяю твое негодование!

Дитер с горечью подумал, что у Тальяферро очень хорошо получается притворяться, будто он на самом деле думает то, что говорит, и пересмотрел свое прежнее суждение.

Некоторые из окружавших его сейчас людей, как ни крути, все-таки по-настоящему скверные и коварные.

– И все же давайте обуздаем наши эмоции, – продолжал Тальяферро. – Не забывайте: можно постараться, и брошенные Шорнингом обвинения заработают на нас, а не против нас. Надо не уничтожать его, а использовать в своих интересах.

– Что ты несешь! – взревел Вальдек. – К стенке эту кровожадную тварь! Надо как следует проучить этих варваров, и прежде всего бофортцев!

Дитер заметил сардонические усмешки на лицах некоторых из собравшихся. Медицинские корпорации Кристофона в свое время изо всех сил старались прибрать к рукам промысел нарвалов-убийц, но правительство Бофорта с нескрываемым удовольствием их осадило. Олигархам с планеты Вальдека это очень не понравилось, и они затаили злобу на бофортцев, болезненно ударивших по их престижу.