Утвердившись в мысли, что следует порешить всех и обыскать дом, Жиото раскрыл дверь и перетек из комнаты в коридор. Здесь все светилось тем же зеленоватым светом. Хорошо, что двери без засовов и щеколд. Вот эта, ближняя слева, — за ней спят вагант с толстым. Дук помедлил, удобнее перехватил посох, прикидывая, как оно все может обернуться дальше: если заскрипит, надо сразу бросаться на Кабана и разить острием в сердце, если не заскрипит, подойти и аккуратно перерезать ему горло. Потом кончить ваганта, но и после этого не хвататься за кафтан, а бежать в соседние комнаты и резать остальных.

Он толкнул дверь — она не заскрипела — и перетек в комнату, посреди которой, положив голову на свернутое одеяло, разбросав руки и ноги, дрыхнул толстый. На кровати, свернувшись кренделем, обхватив себя за плечи и подтянув колени к груди, спал Бард Бреси. Вач был одет, а штаны, белая шелковая рубаха и красный кафтан ваганта валялись на полу рядом с его ботинками. Дук занес посох, струясь, как ручей, к Кабану, но услыхал позади очень тихий, еле слышный шорох, плавно повернулся, скользнул обратно к двери, выглянул — и увидал спину человека, который волочил по коридору обмотанное одеялом и стянутое веревками тело.

Хозяин скрылся в дверях. Позади скрипнуло, Дук развернулся: Вач уже не лежал, сидел на корточках, сжимая перед собой топор.

Даже выпив снадобья, Дук Жиото не хотел сталкиваться с этим зверем после того, как тот проснулся. Услыхав, что дверь, ведущая из коридора во вторую половину дома, тихо затворилась, Дук поднес палец к губам и прошептал:

— Хорошо, что ты проснулся. Я как раз тебя разбудить хотел.

Толстый выпрямился, не опуская топор. Жиото очень ясно представил себе, как страшное лезвие врезается в его грудь, крушит ребра и отбрасывает назад...

Он осторожно прикрыл дверь, положил посох на пол и только после этого шагнул в глубь комнаты.

— Разбуди его побыстрее.

Кабан, наконец, опустил оружие. Подойдя к кровати, толкнул в плечо ваганта, а когда тот, всхрапнув, подскочил, зажал ему рот ладонью.

— Мы-мгуу!

— Тихо, — прошептал Дук. — Молчи.

Бреси кивнул, и Вач убрал руку с его лица. Юнец свесил ноги с кровати.

— Что случилось? — громким удивленным шепотом произнес он.

— Слушайте внимательно. — Дук сел рядом на кровати. — Я проснулся, сам не знаю чего. Наснилось что-то. Лежу, хочу обратно заснуть. И тут вдруг шум услыхал из коридора. Тихо совсем. Вроде кто-то идет. Ну, я взял свой этот... Оружие взял, котомку — потому что непонятно же, кто там, вдруг бежать надо будет, — да и выглянул. А там...

— Что? — спросил Бреси.

— Да тише ты. В коридоре хозяин наш. И кто-то, в одеяло замотанный, а сверху веревки. Связанный, значит. Но не мертвый, потому что дергался, хотя слабо. Может, кляп у него во рту, чтобы кричать не мог? Хозяин его наружу утянул. Я думал — это кто-то из вас, вот и вошел.

— Ох ты... — прошептал Бреси и принялся одеваться. — Но мы-то на месте, друган. Выходит, это он сеструху свою потащил...

Дук возразил:

— Не, хозяйка ж пухлая, я б понял, что она.

— Так кто же это мог быть, если... — Бреси, натягивающий штаны, не договорил, застыл на одной ноге.

И одновременно Вач тоже понял. Оттолкнув плечом вскочившего Дука, так что тот повалился на кровать, он бросился к дверям, тяжело топоча босыми пятками по полу.

— Не шуми! — простонал вслед Жиото, но толстяк уже вывалился из комнаты. Хлопнула соседняя дверь, за ней вторая. Дук с Бардом, переглянувшись, бросились следом.

Все четыре комнаты — и хозяйские, и те, что заняли господин с внучкой, — были пусты.

— Да что же это такое! — изумился вагант. Вач тем временем распахнул дверь, что вела в зал, окинул взглядом темное помещение и бросился обратно за своими ботинками.

— Бард, ты ему скажи, чтоб он не ломился куда ни попадя, — торопливо прошептал Жиото юнцу, когда они оба встали посреди зала. — Он меня все одно не слушается, а тебя может послушать. Тут осторожно надо.

— Страсти-то какие, — согласился Бреси, впрочем, без особого испуга. — А мне они так понравились, такая тетенька добрая с виду.

«С виду и я добрый», — подумал Дук. Появился Вач. Жиото увидел на его плече кожаную сумку, которую перед тем заприметил в одной из комнат; он тогда решил, что это комната, которую занял старик, и, значит, в сумке находится то, что господа захватили с собой в дорогу. Бард зашептал:

— Друган, ты не шуми! Иди сюда. Тут осторожно надо, понимаешь?

Толстяк, собравшийся, кажется, выскочить во двор, остановился, подумал немного, мотнул головой и потопал к дверям — но все же несколько медленнее, чем раньше.

Втроем он вышли во двор — здесь было пусто.

— Бандюги, — сказал вдруг Вач, и вагант встрепенулся.

— Что? Где, где они?

— Не! — Вач помолчал, пытаясь облечь мысль в слова. — Хозяева — бандюги. Кто у них живет — грабят. Режут. Закапывают... — он вновь умолк и махнул рукой. — В лесу. Почему осторожно? Двое, старики. Слабые. Я их побью. — И Вач решительно потопал в обход дома, так что остальным двоим ничего не оставалось, как идти за ним.

Они миновали двор, и как только вступили в лес, впереди мелькнул огонек. Вач, захрустев ветками, рысцой побежал между деревьями.

— А у меня и оружия нет, — пожаловался Бреси на бегу. — Дук, у тебя, может, ножик какой найдется?

— Нету ножика, — сказал Дук. — Ты помолчи. Не нравится мне это все. Не простые разбойники наши хозяева. Все, теперь тихо!

Огонек стал ярче, и Жиото с вагантом повисли на плечах Вача, заставив его остановиться. Что-то совсем непонятное творилось впереди: навстречу ползли клубы сине-зеленого гнилостного света, обтекали деревья и земляные горбы, скапливались в низинах. Донеслось уханье, а затем кто-то вскрикнул.

Вач вдруг преобразился. Раньше он напоминал малоумного, рвущегося в бой лесного кабана, а теперь будто бы стал змеей. Опустившись на четвереньки, выглянул из-за ствола дуба, сунул топор за спину, лег и пополз. Дук с Бардом вновь переглянулись и последовали примеру толстяка. Свет стал ярче, хотя слово «ярко» плохо соотносилось с той странной, неприятной для взгляда субстанцией, что катилась между деревьями.

Они ползли. Клубы света двигались навстречу, а деревья росли все чаще. Бреси тронул Дука за плечо, привлекая внимание к пяти слипшимся стволам, которые образовывали что-то вроде толстой бугристой стены.

— Это что такое? — прошептал вагант, когда, обогнув странные деревья, они обнаружили впереди множество стволов, растущих попарно и по трое.

Вач приподнялся, упираясь ладонями в землю.

— Пещера.

— Чего? — не понял Бреси. — Какая пещера?