То, что мы с ней переспали ни о чем не говорит. У меня чуть ли не каждую неделю новая девка, так что мне и с ними каждый раз объясняться?

Не желая выслушивать следующие реплики, я сажусь за руль и еду на старт. Заурядная гонка с предсказуемым выигрышем должна привести в чувство, вот только я совсем забыл, что в баке мало бензина и когда до финиша остаётся несколько метров машину начинает дергать.

— Бляха!

Заглохнуть на трассе это словно головой пробить дно бездны. Такой роскоши я себе не позволяю, поэтому лихо кутнув руль влево, останавливаюсь на обочине. Хочется долбануться головой о руль и проснуться в другой реальности. Что же за каша у меня в голове.

Выход из этой ситуации виднеется только один. Нужно каким-то образом пробраться домой и стащить у отца деньги. И если его чудом не окажется дома, мне удастся выбраться оттуда живым.

***

Бездумно пробираясь в свой законный дом, чувствую себя настоящим вором. Таковы реалии, но лучше быть вором и бомжом, чем жить под одной крышей с этим тираном, пристрастившимся к бутылке.

Год назад мы с отцом крупно поссорились. Он хочет чтобы я шел по его стопам, а я люблю гонки. Отец считает, что это все временное ребячество и не хочет слушать или помогать пробиться в большой спорт. Ладно, я с этим смирился. Я даже смирился с работой водителя, хотя это не самая плохая работа: пальцы крепко сжимают руль, в крови не гаснет адреналин. Опрятный вид, относительно свободный график и не плохая зарплата быстро меня уговорили. А особенно мне понравились перспективы. Приятно крутиться в кругах «избранных» осознавая, что если втереться в доверие — то можно получиться выгоду.

Так я думал, пока не встретил Олю. Она быстро перетасовала все карты. Особенно на фоне того, как в прошлом месяце я ушел из дома и сам поверил, что гонки — это ребячество. Теперь она — неотъемлемая часть моих проблем.

Когда родился с золотой ложкой во рту, тебе океан по колено. Ты не думаешь откуда берутся деньги и просто проживаешь свою беззаботную жизнь. А когда ты выплевываешь эту ложку по собственному желанию, так как устаешь быть марионеткой отца — яркая жизнь наполняется серыми красками. Мечта превращается в блеклую точку на горизонте, потому что на передний план выходит выживание и уход за дорогой тачкой, которая привыкла «есть» дорогой бензин.

Но я ни о чем не жалею… разве что немного о том, что Янис меня сделал личным водителям своей жены. Хотя и эта роль начинает обрастать интересными событиями, взглядами… прикосновениями…

В отчий дом проникаю без труда. Охранники меня знают, собаки — тоже. Попав в свою комнату не упускаю возможность принять душ и набить рюкзак чистыми вещами, наличкой из собственных, давно забытых сбережений. Это как, спустя год найти сотку в зимней куртке… Неописуемо приятно.

Также я не брезгую залезть в сейф к отцу, но в его кабинете меня ждёт неожиданный сюрприз. Отец дома. Вместо того чтобы встретить своего единственного сына с теплыми объятиями, мне неожиданно прилетает в челюсть. Не ожидая такого приема, я спотыкаюсь и лечу к стене.

Охранник, который мне встретился у ворот: либо не компетентный, так как сказал, что отца нет дома; либо специально меня подставил. Сука.

— Решил в гости заехать? — еле выговаривает мой отец.

Я сразу понимаю что он пьян, и мне бы лучше уйти отсюда, но его «теплый» прием пробудил во мне спящую агрессию.

Знаю… дети так не поступают. Дети должны уважать своих родителей. Я должен быть благодарен отцу за беззаботную жизнь, но, кажется она закончилась в тот момент, когда ушла мама. Наверное, она тогда что-то понимала. Но, разве ей не было жаль меня?

Да… это все в прошлом. А в беспощадной реальности, я больше не разрешу отцу поднимать на меня руку, пусть даже он трижды пьян. Пусть он десять раз успешнее меня и я ему всем обязан…

— За деньгами пришел, неблагодарная ты тварь! Нужно было тебя гнать вместе с твоей мамочкой. Не было бы у меня головной боли в виде тебя.

Он делает дёрганый шаг в мою сторону, но я уже готов к этому выпаду. Уворачиваюсь от удара и заваливаю пьяного отца на пол. Грохот — неимоверный. Кажется, там треснул паркет.

Пока отец приходит в себя, я хватаю его за рубашку и рычу в лицо:

— Гори в аду! А ты туда обязательно попадешь!

Всему виной моя вспыльчивая ненависть. Она затмевает разум и я не замечаю, как отцовское колено прилетает мне прямиком между ног.

Упав на паркет и свернувшись от боли, пропускаю еще несколько ударов по ребрам. Не жалея силы и вычищенных туфель, отец выплескивает свою собственную агрессию. Похоже его вечер удался.

— Обязательно попаду в ад, сынок! — наклоняется над моими стонущим телом — Не переживай за меня, — хлопает по плечу. — Но сначала я поживу. — Уходит, остановившись в дверях, напоследок кидает: — Пароль от сейфа тот же.

Глава 11

Ольга

Впервые за все время знакомства с Янисом я его возненавидела и почувствовала себе беспомощной без права голоса. Мой муж решил, что мне нужен личный водитель в лице Мирона и больше не хочет слушать никаких возражений.

И я больше не собираюсь отстаивать свое мнение. Не хочет прислушиваться ко мне? Значит я буду поступать как мне вздумается.

Не желая больше находиться в четырех стенах, решаю поднять настроение шоппингом, а потом можно вытащить Леру на чай. Все равно Янис сутками продолжает где-то пропадать, поэтому он не узнает, что я променяла услугу личного водителя на услуги такси.

Когда я оказываюсь на улице и кручу головой в поисках машины бизнес-класса, в глаза резко бросается желтое пятно в виде навороченной тачки. Я запомнила, кому она принадлежит. Это машина Мирона. Водительская дверь открыта и оттуда, чуть ли не на всю территорию дома звучит отборный мат.

Я упорно заставляю себя проигнорировать увиденное, но ноги почему-то все равно несут в сторону крутой иномарки. Острый укол интереса заставляет узнать, почему Мирон здесь с самого утра, хотя его «смена» должна начаться только через час.

— Доброе утро! — не самым приятным тоном, приветствую своего водителя и заглянув салон автомобиля, слова «что ты здесь забыл?» просто заостряют в горле. Симпатичное лицо Мирона, сейчас выглядит как попавший под автобус помидор. Он распугивает эластичный бинт и пытает им обмотать посиневшие ребра.

— О,