– Серьёзно? Ты видел этот канал? Там совсем мелко. Старые тележки для покупок торчат из воды наружу! А посмотри дату – статья вышла пять лет назад.

– Ну и что? – не понял Даркус.

– А то! – Вирджиния скорчила нетерпеливую рожицу. – Ты не задумывался, давно ли жуки живут на Чашечной горе? Мы знаем, что их вывели в лабораториях Лукреции Каттэр, но когда? И как они оттуда удрали? Наверное, там что-то случилось, а в результате они попали в магазин.

– Да, – кивнул Даркус, – это верно.

– Я думаю, дело в нём.

Вирджиния ткнула в фотографию рядом со статьёй. С газетной страницы им улыбался мальчишка в квадратных очках, с дружелюбным выражением лица, румяными щеками и копной лохматых светлых волос.

– Почему ты думаешь, что Спенсер Крипс как-то связан с жуками? – спросил Бертольд.

– Потому что я гений! – Вирджиния улыбнулась, лукаво наклонив голову к плечу. – Я вычислила, сколько времени жуки прожили на Чашечной горе!

– Как ты вычислила?

– Мне Марвин помог. – Она подставила руку под косичку, на которой болтался Марвин, и вишнёво-красный жук спрыгнул на ладошку на мощные задние лапки. – Он не умеет считать время, поэтому я ему объяснила, что такое Рождество. Показала разноцветные гирлянды лампочек на нашей улице, нарядные ёлки в окнах домов, и он мне сказал, что уже видел Рождество четыре раза.

– Он тебе сказал? – фыркнул Даркус.

– Конечно, не словами, умник! Марвин жук и не умеет разговаривать. Зато может отстукивать лапкой по столу – так он мне говорит цифры. Он топнул ногой четыре раза – значит, наступающее Рождество для него пятое.

Вирджиния прищурилась, поджав губы, словно говорила: попробуйте только не поверить!

– Здо́рово ты придумала! – восхищённо воскликнул Бертольд.

– Ага, отлично! – согласился Даркус.

– А то! – гордо ответила Вирджиния. – И я стала искать, что такого необычного случилось пять лет назад, но это ещё не всё… Марвин Спенсера узнал!

– Что?! – вскинулся Даркус.

– Он очень разволновался, когда увидел фото. Прыгнул на экран и – вот честное слово! – погладил Спенсера Крипса по лицу.

– Очень странно!.. – прошептал Бертольд, вытаращив глаза.

Даркус наклонился и придвинул к экрану плечо, чтобы Бакстеру было лучше видно.

– Бакстер, ты его раньше видел? Ты знаешь Спенсера Крипса?

Жук-носорог кивнул.

– Видите! – обрадовалась Вирджиния. – Все жуки его знают!

Даркус посмотрел на Вирджинию:

– И что это значит?

– Это значит, что надо навестить миссис Крипс и спросить, как она думает, что на самом деле произошло с её сыном. – Вирджиния вскочила на ноги. – У меня предчувствие, что он ещё жив.

– Нет! – ужаснулся Бертольд. – Нельзя прийти к незнакомой женщине и спросить, жив её сын или умер!

– Я всё равно не смогу пойти, – мрачно сказал Даркус. – Папа запретил мне заниматься расследованиями, связанными с Лукрецией Каттэр.

– Но ты же искал статьи о ней! – Вирджиния упёрла руки в бока.

– Да, но это в школьной библиотеке, и вообще, мы делали домашку по истории. – Даркус пожал плечами; ему было неловко. – Здесь безопасно, да и папа не знает, какие именно статьи мы смотрели. А пойти и расспрашивать кого-то о Лукреции Каттэр – это точно нельзя.

– Да ладно тебе! – возразила Вирджиния. – Может быть, Лукреция Каттэр тут вообще ни при чём – тогда ведь можно? А если и при чём… Разве тебе не хочется узнать?

– Конечно, хочется, но мне велено сидеть тихо и ничего не делать. – У Даркуса стал совсем несчастный вид. – Не высовываться.

– Ничего не делать – всё равно что помогать Лукреции Каттэр, – сказала Вирджиния. – А помните про жёлтых божьих коровок? Она следит за нами!

– Да, я помню, – кивнул Даркус. – Папа скажет, что это только лишняя причина сидеть тихо.

– Знаете, что я думаю? – Вирджиния скрестила руки на груди. – Я думаю, вот это, – она показала на заметку в газете, – очень похоже на другие статьи, которые я читала пару месяцев назад, про то, как один учёный исчез из запертого хранилища в Музее естествознания. Полицейские и газетчики думали, что он сбежал или покончил с собой и не хотели начинать расследование. Сидели тихо и ничего не делали.

Брови Даркуса поползли вверх.

– Даркус, что, если и тут то же самое? Как тогда, когда твой папа пропал? Что, если Спенсер Крипс жив, просто его где-то держат? А как же миссис Крипс?

– Но… – Даркус смотрел в пол. – Я обещал папе.

– Мы к «Вершинам» и близко не подойдём. Миссис Крипс живёт в Хакни.

– Откуда ты знаешь? – спросил Бертольд.

– Посмотрела в телефонном справочнике. Улица Элтон-роуд, дом номер двадцать семь. – Вирджиния, улыбаясь, взяла в руки толстую синюю книгу, которая лежала на столе рядом с аппаратом для просмотра микрофильмов. – Даркус, ну не тупи! Твой папа не рассердится, если мы поговорим с несчастной старушкой. Она, может, с Лукрецией Каттэр ни разу в жизни не встречалась.

– Можно попросить у него разрешения, – подал идею Бертольд.

Вирджиния стукнула его по руке:

– Нет, нельзя!

Даркус задумался, перебирая в памяти многочисленные правила, которые установил для него папа, когда вышел из больницы. Строго говоря, ни одно из них он не нарушит.

– Наверное, это и правда не касается Лукреции Каттэр…

– Может, мы ничего и не обнаружим, – продолжала уговаривать Вирджиния.

– А, да ну его! – Даркус взмахнул руками. – Надоело сидеть и ждать, когда мне расскажут, что творится вокруг. Давайте поедем к ней!

– Да-а! Конечно! – Вирджиния победно вскинула кулак. – Вот прямо сейчас и поедем! Автобус туда идёт минут двадцать.

– Если узнаем что-нибудь важное, – воодушевился Даркус, – расскажем папе и дяде Максу и покажем им жёлтую божью коровку. Тогда папа увидит, что я тоже могу помочь!

Дом номер двадцать семь по Элтон-роуд сильно выделялся среди своих соседей, как гнилой чёрный зуб в ряду жемчужно-белых резцов. Растрескавшийся асфальт перед домом зарос одуванчиками. Дорожка перед дверью была сплошь засыпана пакетами от чипсов и конфетными фантиками. Занавески во всех окнах плотно задёрнуты.

– Грустно здесь, – прошептал Бертольд.

– Бакстер, спрячься, – сказал Даркус жуку. – Ты тоже, Марвин, и ты, Ньютон.