— Кем ты работаешь? — спросила Тиш-Таш.

Кэсси глотнула пива. Она размышляла, стоит ли выдумывать ответ.

— Я работаю в морге и помогаю выяснять, отчего умерли люди.

— Ничего себе! Потрясающе.

Интерес новой знакомой казался неподдельным, а Кэсси привыкла, что люди пугаются, когда она рассказывает о своей работе. Тиш наклонилась ближе, ее обнаженное предплечье согревало Кэсси, а пухлые губы округлились в полную восхищения букву О.

— Тебе всегда нравилось работать с мертвецами?

— Ну, наверное, — пожала плечами Кэсси, добавила, что детстве она приносила домой мертвых животных, и вспомнила сороку, которую когда-то нашла в мусорном ведре. Ее маленькие и когда-то проницательные глазки были затуманены, а белая грудка стала мягкой и уязвимой. — А когда мне исполнилось одиннадцать, я попросила на Рождество экземпляр «Анатомии» Грэя.

Тиш понимающе кивнула и сказала, что у ее мамы есть все части.

— Да нет, дурында! Я про медицинскую книгу.

Кэсси Рэйвен толкнула теплую руку новой подруги, наслаждаясь знакомым трепетом от скрытых возможностей совместной ночи. Тиш рассмеялась. Ее взгляд был полон восхищения:

— Ты веришь, что душа переживает смерть?

Кэсси покачала головой:

— Нет, хотя я слышала, как разговаривают мертвецы.

Эти слова вырвались будто сами собой. Девушка сама вздрогнула.

— Ого! Ты типа экстрасенс?

— Да нет. Смерть и есть конец, — Кэсси погладила бутылочную этикетку и уже жалела об оплошности. Она никогда и ни с кем не говорила о своих беседах с мертвыми — о том сильнейшем чувстве общности, которое испытывала с мертвыми, по идее, людьми. — Я полагаю, если каждая наша мысль — пучок электрических импульсов, значит, мысли умирающих какое-то время бродят вокруг.

Псевдонаучное дерьмовое высказывание, но лучшего не придумать.

— Да, понимаю, — произнесла Тиш и потянула соломинку, отчего скулы студентки поползли вверх.

— Возможно… я просто пытаюсь вернуть телам их человечность, — Кэсси взмахнула бутылкой. — Либо у меня их было очень много.

— Мне нравится тебя слушать, — заметила Тиш. Ее лицо было так близко, что Кэсси прямо-таки ощутила запах мяты в мохито, которое пила ее новая знакомая. Вдруг Тиш невнятно забормотала:

— А что самое ужасное ты видела в морге?

Прекрасные губы студентки даже приоткрылись от интереса.

«Любопытная», — подумала Кэсси Рэйвен с легким разочарованием.

— Извини, но я никогда не говорю о таких вещах.

— Что ж, хорошо, — Тиш с долей недоумения пожала плечами и предложила Кэсси соломинку из своего напитка. — Попробуй! Мохито восхитительный.

Любопытная она или нет, но эта девушка точно потрясающе красива. Кэсси протянула руку, провела по изгибу затылка Тиш, и щетина врезалась в ладонь.

— Тебе говорили, какой у тебя красивый череп?

На следующий день Кэсси проснулась с гудящей головой и пересохшим ртом. Она никак не могла вспомнить, чем закончилась ночь. Кэсси Рэйвен повернулась и почувствовала мятный запах на подушке. Тишина в квартире подсказала ей, что Тиш уже ушла, и это обстоятельство сначала вызвало у Кэсси легкий укол сожаления, но потом она представила себе, каково было бы завтракать и вести светскую беседу с человеком, которого она не собиралась больше видеть.

Поднявшись, девушка почувствовала себя еще хуже: голова гудела, а в животе поселился грызущий голод, какого она не чувствовала уже очень давно… Вот дерьмо. Кэсси смутно вспомнила свое отражение в зеркале клубного туалета, свое лицо, склонившееся к белому порошку, который Тиш насыпала на ее плечо. Но куда… Потом девушка увидела себя забивающей мяч одному из сомалийских мальчишек, которые околачивались около клуба.

Максимум, что было у Кэсси в эти дни, — случайный косяк. Девушка уже много лет не притрагивалась к кокаину — наркотику, на который она когда-то «подсела». Кэсси Рэйвен нашла силы удерживаться от употребления тяжелых наркотиков с тех пор, как стала вести правильный образ жизни. Девушка периодически натыкалась на старых знакомых — наркоманов в окрестностях Кэмдена, но никогда с ними не общалась, так как прекрасно понимала, что искушения лучше избегать.

Теперь, казалось, девушка все испортила, но ради чего? Из-за безрассудства на одну ночь.

Буксирная тропа канала, по которой Кэсси шла на работу в этот час, была практически пуста. Казалось, что воздух будто прилипал к ее лицу, как влажная вата, а угрюмое небо окрасило воду в темный цвет. Настроение у Кэсси было ненамного светлее.

В хранилище тел похмелье от смеси кока-колы и пива смягчили ибупрофен и тройной эспрессо. Девушка старалась не думать о миссис Э., лежавшей за нержавеющей сталью. Сначала Кэсси Рэйвен собиралась подготовить агента Харри Хардвика к приходу гробовщиков, которые должны были забрать тело этим утром.

Через пару минут она зашла в комнату для персонала, где Карл, одетый в ту же мотоциклетную кожанку и пахнущий уличным холодом, пил чай.

— Это ты вернул мистера Хардвика в шестнадцатый ящик? — Кэсси вновь заглянула в бумаги.

— Что-что?

— Ага, сейчас его там нет.

— А если сбежал?

Кэсси Рэйвен стукнула его пачкой бумаги по голове.

— Наверное, вы не то записали, мисс Эйнштейн.

Впрочем, под маской шутовства Карла девушка ощутила страх.

Карл торопливо натянул халат и присоединился к Кэсси. Открыв одну из дверей, молодой человек выдвинул шестнадцатый ящик на роликах, выпустив морозный воздух. Они увидели перед собой пустоту.

— Я однозначно возвращал его сюда, — задумчиво произнес Карл и нахмурился. — Именно Харри Хардвика я уложил спать перед отъездом в пятницу. Вот видишь! — закрыв дверь, мужчина указал на инициалы Х. А. Х. и дату рождения, нацарапанные маркером на полированной стальной поверхности. По ним сразу можно было определить, кто где хранится.

Кэсси Рэйвен вспомнила, как проверяла мистера Хардвика, когда грузчики доставили его из больницы в прошлую пятницу, то есть пятью днями раньше: тощий пожилой мужчина с косматыми посеребренными бровями и кривой улыбкой, которую он, как ни странно, сохранил даже в смерти. Харри Хардвик напомнил Кэсси дедушку, умершего через несколько месяцев после ее родителей.

Девушка начала перемещаться вдоль хранилища с трупами, открывала каждый ящик и сверяла имена на мешках со своим списком. Склонив голову, чтобы прочесть каждую надпись, Кэсси бормотала несколько слов каждому жильцу. «Извините, что беспокою Вас, миссис С.» или «Привет, мистер Дж. Я надеюсь, сегодня вы чувствуете себя получше», — говорила она вполголоса, чтобы не услышал Карл.