– А как это? – решил сыграть под дурачка капитан.

– Хуяк это! Это я у тебя спросить хочу! – неистовствовал полковник. – Там сбоку твой телефон написан!

Толстый палец Иродова ткнул в место написания так, что оно болтнулось вбок.

Зыкин придвинулся и глянул: аккуратно пропечатанные цифры один в один совпадали с номером его мобильного.

«Times New Roman. Шрифт 14, – пронеслось в голове капитана. – Всё по нормам 135-го приказа о документационном обеспечении. И интервал одинарный».

– А а а? – Зыкин пытался придумать вопрос, чтобы оттянуть время расправы. Захотелось заползти в угол, съёжиться там до размера молекулы и ждать – авось пронесёт.

– Чё аааа? Снимай, блядь, это всё! – взорвался Иродов. – Быстро! Я пробовал – не отдирается.

– Может в медчасть? – робко предложил Зыкин. – Мало ли? Инфекция.

И кивнул на причинное место Абанишвили на вид совершенно естественно росшее из полковникова лба.

– Как, блядь, я с этой хуйнёй из кабинета выйду, мудак?! Тащи давай! – скомандовал Иродов.

Зыкин, преодолевая брезгливость – грузинский всё таки – взял двумя пальцами и слегка подёргал.

– Сильнее тащи, идиот! Дери его! – свирепо зарычал Иродов.

Капитан Зыкин схватился двумя руками и потянул.

Полковник, совсем побагровев, замычал, упираясь руками в стол.

Зыкин вскрикнул и разжал ладони.

– Чего?! – прохрипел Иродов.

– Он того, – ответил Зыкин и показал пальцем.

Полковник схватил маленькое зеркало и посмотрел. Вид эрегированного члена посреди его лба не вызвал в нём положительных эмоций.

Иродов заголосил не своим голосом, ухватил его обеими руками и стал неистово дергать во все стороны.

– Сука! – наконец выдохнул он, прекратив безнадёжное сражение. – Что ж такое? За что мне… хуйня эта? – тяжело дыша, сокрушался он. – Уйду… на пенсию…в пизду…

– Рапорт бы, – решил поддержать командира дельным советом Зыкин – На имя командующего округом. И акт с объяснительной тоже.

Иродов обреченно махнул рукой. Он всё ещё тяжело дышал, развалясь в кресле.

От внезапно мелькнувшей мысли Зыкин напрягся.

– Там это, тарищ полковник, – начал он. – Есть и ещё один. Ну, должен быть.

Иродов округлившимися от ужаса глазами уставился на капитана.

Зыкин видел как в замедленной съёмке нижняя тяжелая челюсть полковника Иродова отходила книзу, губы складывались в сложные геометрические фигуры и орущий мат готов был потоком вырваться наружу. Но в последней фазе отлаженный механизм дал сбой.

Полковник поперхнулся, закашлялся, вытянул язык.

Немного левее кончика прилепился маленький, как детский поплавок…

– Лысенковский! – выпалил капитан.

На душе Зыкина стало отчего-то радостно и легко. Будто он снова стал пацаном восьми лет и в деревне погожим летним днём сидит на дереве и лопает яблоки.

– Точно он! – весело ткнул пальцем капитан. – И на этом телефон мой! Только шрифт Arial.

Иродов заголосил, всё больше носом, как перегревшийся чайник, замахал руками.

Зыкин захохотал и щелкнул ногтем по достоинству Лысенко.

Иродов схватил служебный телефон, вдавил несколько клавиш.

На том конце провода громко представились: Сигов, слушает!

Иродов замычал, потом презрев брезгливость втянул язык и истерически зашепелявил:

– Фпафите!! Ляяя!!!

В штабе начался переполох.

Набежал народ. Иродова увезли на скорой.

Зыкина увели. Тот ничего не соображал. Очнулся он уже в кабинете морально-психологической подготовки. На стене висела карта органов человеческого тела. Распотрошенное туловище было похоже на космический корабль.

«Точно, на корабль, – подумал Зыкин. – И чего я раньше не замечал?».

– Разделают они нас вот как там нарисовано, – раздался голос рядом.

Зыкин обернулся.

Рядом сидел с кислым видом старлей Елисеенко.

– Говорил же надо было сказать, что так и было с хуем этим. А теперь вот…

Елисеенко умолк.

Зыкин, не понявший ни слова, кивнул.

– Корабль, – сказал он. – И маленькие в нем приземляются.

Зыкин, улыбаясь, указал на багровые, с прожилками лёгкие. И изобразил космический турбинный гул – «уууу!»

«Вона как, – подумал Елисеенко. – Под психа косить решил. И то верно. С психа чего возьмёшь? Старый воин…»

Старлей уважительно хмыкнул. Потом подошёл к плакату, присел на корточки, вытянул руки в стороны, растопырил пальцы и во всю силу лёгких некурящего человека заголосил: «УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ!!!»