Даже теперь, вспомнив, как Сэм объяснял своему младшему брату, что нужно делать с партнершей во время полового акта, чтобы та пришла в исступление и визжала так, словно ее режут, Ариель густо покраснела и почувствовала новый прилив желания. Пауза в их диалоге затягивалась, и она, томно вздохнув, промолвила:

— Ну, к примеру, твои родственники постоянно восхваляют твои амурные победы, утверждают, что все твои знакомые дамы от тебя без ума.

— Разумеется, они всячески расхваливают меня, ведь на то они и родственники, — не без самодовольства заметил Сэм.

— Я только что удостоверилась в справедливости их оценки, — добавила Ариель. — От твоего поцелуя я чуть не потеряла сознание. Мне страшно даже представить, что я испытаю, когда ты уложишь меня в постель. Возьми же меня скорее!

— Не говори так, малышка! Я ведь могу воспринять это всерьез! — предостерег он ее, багровея. Казалось, еще немного, и из его раздувающихся ноздрей повалит пар.

— Но я хочу тебя! — воскликнула она, утратив остатки самообладания.

— Мне кажется, что мне следует преподать тебе несколько уроков, — глядя на ее пухлые губы, сказал Сэм.

— Каких уроков? — с тревогой спросила Ариель, и по спине ее пополз озноб.

— Таких, от которых у тебя пропадет охота дразнить полицейских!

— Но я говорю вполне серьезно, Сэм! Я очень хорошо к тебе отношусь. Я знаю, что ты славный и никогда не обидишь меня…

— Ты надеешься, что я стану церемониться с тобой в постели? Ну, отвечай! Думаешь, я буду послушно исполнять все твои капризы? Хочешь осуществить со мной все свои сексуальные фантазии? Так вот что я тебе скажу: да, я образцовый полицейский, но в постели становлюсь очень плохим парнем.

— Это меня совершенно не пугает! — пылко воскликнула она. — Пай-мальчики меня не привлекают, мне нравятся крутые мужчины, такие как ты!

— Значит, твои ровесники тебя не устраивают? Ну же, отвечай! Эти сосунки не способны довести тебя до экстаза? Я угадал? — Он больно ущипнул ее за щеку, и она тихонько взвизгнула. — А тебе хочется почувствовать подлинный кайф.

Сэм знал, как лучше задеть девчонку за живое, она выводила его из себя, он становился грубым и жестоким.

Ариель сглотнула слюну и повторила:

— Я хочу тебя!

И это была чистая правда. Что еще могла она к этому добавить?

Сэм оттянул кончиком пальца край чашечки бюстгальтера, ухмыльнулся и сказал:

— Что ж, если так, тогда я больше не стану задавать вопросов. Твое желание будет исполнено, вот только играть мы будем по моим правилам, раз уж мы в моем доме.

Услышав такой ответ, Ариель с трудом удержалась на ногах, но все же сумела спросить:

— И каковы же эти правила?

Сэм со зловещим видом отчеканил:

— Правило первое: все это останется в тайне! Я не хочу обижать своего брата. Тебя это условие устраивает?

Ариель это совершенно не нравилось, она лелеяла надежду, что этот упрямый осел, в которого она втрескалась по самые уши, все-таки воспылает к ней ответными нежными чувствами и сделает ее своей единственной девчонкой. Но пытаться объяснить ему это сейчас было бессмысленно и рискованно, отказ принять его условия был чреват нежелательными для нее последствиями. А поэтому она вздохнула и пролепетала:

— Хорошо, я согласна.

Вопреки ее предположению Сэм не просиял, услышав такой ответ, а насупил брови.

Ариель затаила дыхание.

Сверля ее своими голубыми глазами, он скомкал чашечки бюстгальтера и рывком сорвал его с ее грудей.

Ариель ахнула.

В следующий миг его горячая лапа легла на ее трепетный сосок, а цепкие пальцы принялись его теребить, щипать и дергать.

Ариель охнула и шумно задышала. Не прерывая своего странного занятия, Сэм продолжал испепелять ее взглядом, с шумом втягивая ноздрями воздух.

Внезапно ей стало душно, а в тело словно бы впились тысячи крохотных раскаленных иголочек.

— Правило второе! — наконец произнес Сэм. — Будешь делать только то, что я скажу, причем исключительно по моей команде. И не спорь! Будешь послушной — побываешь в раю, и не менее десяти раз. Усвоила? Отвечай!

— У меня один вопрос… — робко промямлила она, переступив с ноги на ногу.

— Никаких вопросов, я не намерен вступать с тобой в дискуссию. В этом доме все должно происходить строго по моему уставу. Понятно? — рявкнул Сэм и дернул за сосок так, что Ариель жалобно пропищала, что согласна на все. Сэм удовлетворенно крякнул и снисходительно промолвил: — Так и быть, спрашивай.

— Скажи, пожалуйста, Сэм, а сам-то ты хочешь меня?

— Пусть моя эрекция тебя не беспокоит, когда будет надо, у меня встанет. Ты ведь именно это имела в виду, крошка?

— Нет! Я подразумевала вовсе не это, — с легким оттенком горечи в голосе ответила она и потупилась, не осмеливаясь признаться в том, что любит его и жаждет ответной любви.

Но Сэм превыше всего ставил преданность другим членам своей семьи, за каждого из которых он чувствовал себя ответственным, а потому скорее бы умер, чем позволил кому-либо обидеть своего родственника.

Ариель готова была отдаться ему со всей страстностью своей темпераментной натуры, но лишь в том случае, если он хотел именно ее, а не вообще женщину. Становиться подстилкой или сексуальной куклой она не собиралась и была полна решимости покинуть этот дом, если бы выяснилось, что Сэмом движет исключительно банальная похоть.

Его ладонь все еще покоилась на ее бюсте, и это мешало ей собраться с мыслями и выразиться более внятно и отчетливо.

— Ты постоянно унижал и оскорблял меня, — запинаясь произнесла она.

— Я? Когда? — с искренним удивлением спросил он.

— Ты намекал, что считаешь меня досадной обузой и полной дурой.

Сэм перестал теребить пальцами ее сосок и, нахмурившись, изрек:

— Если ты подразумеваешь тот маленький спектакль, который ты устроила возле бара, тогда это действительно так… — Он осекся, стиснув зубы, шумно вздохнул и добавил: — У тебя нет ни капли благоразумия! Но из этого не следует, что я считаю тебя тупицей. Нет, я так не думаю! Просто я чертовски перепугался за тебя! Я вообще не переношу, когда при мне кто-то обижает женщину.

После таких его слов у нее отлегло от сердца, и она с жаром воскликнула:

— Но я вовсе не хотела напугать тебя!

— Великолепно! Надеюсь, что это недоразумение. Это все? — сказал он, теряя терпение.

— Не совсем, — пролепетала она. Сэм закатил к потолку глаза.

— Ты нанес оскорбление моему телу! — выпалила Ариель.

— Я? — Он вытаращил глаза. — Каким образом?

— Ты сказал, что у меня тощий зад!