– Вам стоило отодвинуть голову.

– Мне? – Кэш уставился на Фейт, и ее щеки вспыхнули. Казалось, он вот-вот взорвется, обзовет ее растяпой. Но он лишь рассмеялся. – Так это моя большая голова помешала?

– Да. Я просто пыталась встать.

– Что ж, простите, что заставил вас разбить мне губу.

Изумленная, Фейт во все глаза смотрела на него. Он не сердился, не играл в молчанку. Улыбнувшись, сосредоточила внимание на дороге.

– Ничего страшного. Просто впредь будьте осторожнее.

Кэш опять засмеялся и убрал бумажные платки от губы.

– Ну как?

Из опухшей губы по-прежнему сочилась кровь.

– Восхитительно, ничего не скажешь, – въезжая на скоростное шоссе, Фейт перевела рычаг на четвертую передачу.

Они снова засмеялись и еще долго делились душераздирающими историями своих ранений, пока Кэш не взглянул на мелькавший за окном пейзаж.

– Куда мы едем?

– В Форнли.

– Форнли? В смысле, за город?

– Ага. В самое сердце сиднейского БДСМ.

– Вы шутите?

– Нет. Именно там живет мисс Китти. Ее клиенты – самые известные люди в Сиднее. Высшее общество. Знаменитости, звезды «мыльных опер», игроки в австралийский футбол. Все, у кого есть наличные, ходят на вечеринки мисс Китти. – Фейт взглянула на Кэша. Интересно, придется ли ему по душе это заведение?

– И что же происходит на этих вечеринках?

– Я была лишь на одной. Видела мужчин, которых водили по кругу в ошейниках, и женщин, чьи зады были красными и покрытыми ссадинами от шлепков.

Честно говоря, Фейт немного испугалась, когда впервые попала к Китти, но если собственная передача и научила ее чему-то, так это относиться ко всему непредвзято и искать источники удовольствия в любом занятии.

– Звучит не слишком-то сексуально.

– Речь идет не столько о действии, сколько о чувстве. Доминирования. Или подчинения. Контроля над ситуацией или потери контроля. Как я говорила, секс – это не просто секс.

– Именно это вас и интересует? – спросил Кэш – тихо, серьезно, словно на самом деле интересовался ее ответом. Словно ошибка, которую она совершила сегодня, не имела значения. Словно она, Фейт, ему нравилась.

– Я люблю узнавать новое, разбираться в сути взаимоотношений. Идея о подчинении и доминировании тесно связана с тем, что требуется человеку вне спальни. Секс – воплощение всей нашей жизни. Нашего отношения к самим себе, наших страхов, нашего прошлого.

Кэш потянулся к ручке радио и покрутил, найдя станцию, которая играла музыку в стиле кантри. Фейт с сомнением взглянула на него – никогда бы не сочла его фанатом кантри.

– Судя по всему, вы слишком много читаете на эту тему. – Кэш смотрел прямо перед собой. – По своему опыту могу сказать, что секс не имеет ничего общего с тем, что вы чувствуете, скорее он связан с тем, чего вы хотите. А все обычно хотят власти. Суть секса – во власти. В том, у кого эта власть, кто хочет ее добиться. Получив власть, вы можете заставить другого делать все, что вам заблагорассудится.

Во рту у Фейт пересохло.

– Так вот, что вы делаете? Занимаетесь сексом с женщинами, чтобы получить над ними власть?

– Я занимаюсь сексом ради удовольствия. Я не позволяю эмоциям вмешиваться в этот процесс. Так никто не страдает.

– Кто-то всегда страдает.

Кэш больше не произнес ни слова, он просто отвернулся и уставился в окно. Так они и ехали в молчании, пока звуки «Огненного кольца» Джонни Кэша оглашали салон машины.

Мисс Китти была не в духе. Ее мероприятия отменялись одно за другим. Похоже, открывшееся рядом конкурирующее заведение переманило клиентов, предложив скидки.

– Словно это – супермаркет какой-то!

У Китти были ярко-синие волосы и черные ногти, но в остальном она не слишком-то отличалась от других женщин, ходивших по улицам утопавшего в зелени пригорода. На ней красовались джинсы и длинная белая блузка, на шее болтались разноцветные бусы.

Пока они осматривали на первый взгляд обычный загородный дом, Кэш расспрашивал ее о том, что значит быть покорным. Ему хотелось знать, каково это и почему один хочет подчиняться другому. Фейт с трудом удерживалась от смеха. Что и говорить, Кэшу непросто было понять суть подчинения. Его вопрос почему-то всерьез рассердил Китти.

– Из мужчин вроде вас, голубчик, получаются лучшие подчиняющиеся. Из мужчин, которые думают, что могут контролировать все и всех. Быть покорным означает быть внимательным. Знать о потребностях доминирующего партнера. Делать все, что бы ему ни потребовалось, и всякий раз, когда бы ему ни потребовалось. Это делает вас лучшим любовником. Беззаветно преданным, с которым не сравнится никто.

Фейт наблюдала за Кэшем. Здесь, в подвальной «темной комнате» Китти, ему явно было неуютно. Его не интересовали крюки и ремни. Он даже не притронулся к ее коллекции плеток.

– Дадите нам минутку осмотреть тут все самим? – спросила Фейт, гадая, согласится ли мисс Китти. Хозяйка дома была скрытной, но за последние несколько месяцев Фейт удалось завоевать ее доверие. Китти сощурилась и скрестила руки на груди.

– А как же он? – Она кивнула на Кэша так, словно его здесь не было.

Фейт подмигнула и перехватила недоверчивый взгляд Китти.

– Я о нем позабочусь.

Китти кивнула и удалилась, затворив за собой дверь. С ее уходом в комнате, кажется, стало совсем темно и устрашающе тихо. Повисло молчание. Помнится, Кэш говорил о том, как любит тишину, но спокойным сейчас он не выглядел.

– По-моему, я видел достаточно. – Он расцепил нервно сжатые на груди руки и направился к двери, но Фейт метнулась вперед, успев положить ладонь ему на предплечье.

– Подождите, рано уходить. – Ей хотелось, чтобы он понял, что это такое, почему люди должны об этом знать. – Давайте немного осмотримся.

В скудном освещении Кэш казался выше, темнее и злее. Фейт вздрогнула. Его хмурый вид должен был испугать ее, но Фейт почему-то ощутила себя расслабленной, обмякшей. Она отпустила его руку и подошла к обтянутому кожей массажному столу.

– Это – стол для порки, – объяснила Фейт, и Кэш подошел чуть ближе, чтобы осмотреть его.

– Звучит просто варварски.

– Здесь все происходит исключительно по доброй воле. Существуют правила, призванные заботиться о безопасности всех и каждого.

– Пороть кого-то ради удовольствия не представляется мне безопасным.

Кэш снова скрестил руки на груди, его лицо по-прежнему было каменным. Внутри у Фейт что-то щелкнуло. Она тут же узнала это чувство. Желание. Не было ничего необычного в том, чтобы желать красивого мужчину. Но только не ее босса. И не здесь.