– Значит, Павел Валерьевич ищет Василису? – спросил он.

– Да, ищет. А что?

– И давно он в поисках?

– Ну, как Василиса исчезла…

– И дома не появляется?

– Да, уже четыре дня отсутствует.

– И связи с ним нет?

– Ну, была связь, а потом пропала…

– А кто у вас здесь сегодня гостил?

– Кто гостил?! – Ольга покосилась на кружку. – Ну, парень мой был. А что, нельзя?

– Вы правильно все поняли, – усмехнулся Севастьян. – И кофе ваш парень из большой кружки пил, и одеколоном Мелихова пользовался, бритва в ванной комнате… Совсем не обязательно было звонить ему.

– Звонить ему? – напряженно смотрела на него Стоянова.

– Ну да, вы не хотели, чтобы я его видел, и позвонили ему из своей машины. Когда из школы возвращались, позвонили.

Именно поэтому и обрадовалась Ольга, когда узнала, что домой возвращаться будет одна. Ей нужно было предупредить своего гостя или попросту прогнать его.

– Да нет, я просто позвонила. Он сказал, что уходит.

– Навсегда, или вернется?

– А вам не все равно? – перешла в наступление Ольга. – Кто вы, вообще, такой?

– Следователь Глушков. Следственный комитет Российской Федерации.

– И что вы расследуете?

– Вы не поняли?

– Ну, вы же сказали, что виновник найден.

– А если там не один виновник?

– Что значит не один?

– Вот в этом я и пытаюсь разобраться. Вы чем-то заняты были, когда вам позвонила Надежда Витальевна? – спросил он, взяв со стола переносную трубку домашнего телефона.

– Почему занята? Я ведь ответила на звонок.

– Со второго раза.

– А что, был первый? Ну да, я принимала душ…

– А ваш гость трубку не взял… Значит, это действительно был гость… Хотя это ваше личное дело.

– Вот именно!

– Значит, Павла Валерьевича уже четвертый день нет.

– Нет.

– А Василиса уже неделю, как пропала…

– Неделю…

– И вас это не беспокоит?

– Почему не беспокоит? Может, я места себе не нахожу!

– А вы в милиции, пардон, в полиции место искать не пробовали?

– В полиции?

– Заявление писать не пробовали? Или все-таки написали?

– Так я же не родственница. У меня бы и не взяли заявление…

– А что, родственников у Мелиховых нет?

– Ну, может, и есть. Но здесь никогда никого не было. Я уже второй год здесь работаю и о родственниках ничего не знаю… Вот если с Пашей… С Павлом Валерьевичем, тьфу-тьфу, что-нибудь вдруг случится, тогда набегут, – пренебрежительно усмехнулась Ольга.

– А вы думаете, что с ним что-то может случиться?

– Я думаю?! Да, я думаю… Тут не все просто…

Стоянова не договорила: в комнату вошла Василиса, держа в руке фотографию в красивой рамке. Брутальной внешности мужчина с резкими чертами лица, красивая молодая женщина, а между ними – совсем еще юная Василиса.

– А где моя мама? – со слезами на глазах спросила она.

– А ты не знаешь? – Ольга, казалось, сейчас расплачется вместе с ней.

Василиса хлюпнула носом и разрыдалась, беспомощно уткнувшись лбом ей в грудь. Похоже, она вспомнила, что произошло с ее матерью.

Василиса лежала на диване, головой зарывшись в подушку, и тихонько плакала. Ольга накрыла ее легким пуховым одеялом, поцеловала в щеку. Затем пошла на кухню, достала из шкафа коробку с лекарствами, вынула из нее какие-то таблетки.

– Что это? – спросил Севастьян.

– Диазепам. Василисе успокоиться надо.

– Успокоиться надо, – кивнул он, – а диазепам не надо.

Василисе кололи морфин или что-то в этом роде. Наркотик угнетал центрально-нервную систему, тормозил рефлексы, вызывал сонливость. Необратимого привыкания, похоже, не наступило, но, судя по ее подавленному настроению, девчонка находилась на грани. Может, она и чувствовала потребность к наркотику, но пока не понимала, что именно ей нужно. А таблетка с наркотической или близко к тому начинкой могла столкнуть ее в пропасть…

– Почему?

– Я думаю, это лекарство для взрослых.

– Так Василиса уже взрослая, ей уже шестнадцать.

– Вы так считаете? – удивленно посмотрел на няню Севастьян.

– Ну, по сравнению с той девочкой, которую я знала два года назад, она уже взрослая…

– Взрослая. И по вечеринкам ходит.

– По вечеринкам? – заметно напряглась Стоянова.

– Вы не знаете, что в прошлую пятницу Василиса была на вечеринке у своего одноклассника?

– Ну да, была…

– И как она туда попала? – жестко спросил он.

– Я ее не отпускала…

– И все-таки?

– Сбежала она. Вызвала такси и уехала. Все очень просто.

– Сбежала?

– Ну, я, в общем-то, и не против была, сама с пятнадцати лет в тусовках. А Паша… Павел Валерьевич не разрешал ей никуда ходить. И мне тоже не разрешал ее отпускать. Но Павел уехал.

– Куда?

– Ну, пятница была, друзья на рыбалку позвали. Он обещал в воскресенье вернуться… А Василиса сбежала на вечеринку и пропала. Я ему позвонила, сказала, что Василисы нет… Ну, он поехал ее искать.

– Куда?

– Ну, а куда она ездила…

– К однокласснику Василисы поехал? К Жене Дубенскому?

– Ну да.

– Не было его у Дубенских!

– Ну, я не знаю… – Стоянова не выдержала пристальный взгляд, отвела в сторону глаза.

– Что-то темните вы, Ольга Сергеевна.

– Можно просто Ольга…

– Что-то вы темните, просто Ольга, – усмехнулся Севастьян.

– Нет, не темню… Я хотела сказать, что Паша… Павел Валерьевич…

– Так Паша или Павел Валерьевич?

– Когда Паша, когда Павел Валерьевич, – смело посмотрела на него Стоянова.

Похоже, она ничуть не стеснялась признаться в близких отношениях со своим работодателем. Более того, совсем не прочь была перенаправить разговор в это русло.

– Я так понимаю, у вас были… э-э… доверительные с ним отношения?

– Ну, в общем, да.

– И вы не сказали ему, куда поехала Василиса?

– Почему не сказала? Сказала!