Наклонившись и крепко держа меня за руки, Гергис пятился по дорожке задом, пока я полностью не оказалась на тропе. Носом в грязь. Впрочем, это уже не имело никакого значения. Мокрая, замерзшая, по самые уши в болотной тине – но живая!

- Вот теперь вставай!

Он помог мне подняться и… крепко прижал к себе, покрывая быстрыми судорожными поцелуями лицо и волосы, а потом впился в мои губы – жадно, сильно, почти до боли. И что-то дрогнуло глубоко внутри. И пришло оттуда же – не воспоминанием, а тайным знанием души и тела: так было и раньше.

Когда-то я хотела его и была счастлива. Так недавно – и так давно. Но все это ушло под толстую броню обиды и разочарования.

Слегка оттолкнув меня, Гергис рванул пряжку моего плаща, сбросил его на землю и дернул шнуровку платья на боку. Однако мокрая тесьма затянулась мертвым узлом. Прошипев что-то сквозь зубы, он вытащил нож и разрезал ее.

- Надеюсь, ты не очень огорчишься, Лери, - платье последовало за плащом, и я еще сильнее задрожала от холода. – Жизнь стоит десятка платьев. И не смотри на меня так. Неужели ты подумала, что я собираюсь взять тебя прямо здесь, посреди болота? Я не настолько ненормальный. Хотя ты вполне соблазнительна даже такая – мокрая и грязная. Живо снимай с себя все. Я сказал, все! Догола.

Покраснев до самых пяток, я стащила через голову рубашку, неловко расстегнула крючки корсета спереди и осталась в одной нижней повязке. Гергис в это время снял куртку и штаны и стоял, держа их в руках. Посмотрел на меня, усмехнулся и подцепил пальцем край повязки.

- Ты, конечно, не помнишь, Лери, но я видел тебя вообще без всего. И не раз. Так что избавь меня от своего глупого стеснения. Снимай и одевайся.

- А… ты? – от холода и смущения зубы начали выбивать дробь.

- Как видишь, я тоже не совсем раздет.

Вряд ли нижнее белье и сапоги можно было назвать одеждой, но спорить я не стала. Натянула куртку и штаны, отжала как могла волосы, влезла обратно в свои отвратительно мокрые башмаки. Все, разумеется, было мне велико, но зато почти сухое и теплое.

- А теперь – бегом! – приказал Гергис таким тоном, что я не рискнула спорить. – Прямо за мной, и смотри под ноги!

Он вытянул руку себе за спину, я уцепилась за нее, как на пути к дому ведьмы, и мы побежали, скользя, спотыкаясь и разбрызгивая грязь. Потом тропа стала шире, и мы бежали уже рядом, но по-прежнему держась за руки.

Дыхание сбилось, сердце колотилось где-то в горле, сквозь подступающую тошноту, и все же я хотя бы согрелась. Наконец впереди показалась поляна, где у кареты полный румяный возничий в синей одежде разговаривал с высоким худым мужчиной – проводником.

- Ну что уставились? – прикрикнул на них Гергис, когда мы подошли ближе. – Принцесса упала в болото. Быстрее отвези нас в замок. А ты, - повернулся он к проводнику, - приведешь туда моего коня.

Мы забрались в карету, и та резко тронулась с места. Опасаясь ослушаться, возничий подгонял коней, и трясло гораздо сильнее, чем раньше. Внутри оказалось неожиданно тесно: похоже, не видя, я представляла себе все иначе, чем было на самом деле. Сидеть пришлось друг против друга, соприкасаясь коленями.

- Это моя вина, - глядя в окно, сказал Гергис. – Дважды моя. Нельзя идти по болоту без палки. Даже если б ты и упала, с ней вытащить было бы намного проще. И стоило держать тебя за руку. А я обрадовался, что ты прозрела. Хотя нет уверенности, не обернется ли это чем-нибудь… неприятным. Ведьма есть ведьма. И то, что она не потребовала никакой платы, настораживает.

Я молчала, уставившись себе на колени. Слишком много всего произошло. И чтобы обдумать это, надо было остаться одной. Сейчас у меня в голове творилось такое, что хотелось снять ее с плеч, вытряхнуть содержимое и надеть обратно – пустую.

Когда карета остановилась в первом дворе замка, Гергис вышел, накинул позаимствованный у кого-то из стражи плащ и подал мне руку, помогая выбраться. Что-то блеснуло под ногами, и я наклонилась, чтобы рассмотреть.

В траве между каменными плитами тускло переливался камешек величиной с ноготь на большом пальце. Что-то словно подтолкнуло подобрать его и сжать в кулаке. И это не укрылось от взгляда Гергиса.

- Женщины - как те птицы, которые тащат в гнездо все блестящее, - насмешливо заметил он. – Стоило вернуть зрение хотя бы только ради этой возможности.

Несмотря на водоворот мыслей и ощущений, который затягивал не хуже болотной топи, я с любопытством оглядывалась по сторонам, заново открывая для себя все, что исчезло из памяти. Это напоминало сон, в котором видишь какое-то незнакомое место, но нет никаких сомнений, что там все же доводилось бывать.

До этого замок представлялся мне мрачным и неприятным. Видимо, отпечаток накладывали мои чувства – как в настоящем, так и в прошлом. Но он оказался совсем другим: светлым, воздушным, словно летящим в небо. Красивыми были даже вымощенный каменными плитами внешний двор без единого деревца, высокие крепостные стены и кованые ворота. Захотелось поскорее увидеть сад, но это точно могло подождать. Сначала – Мариллу.

- Сейчас же найди Мию, служанку принцессы, - приказал Гергис кому-то из прислуги, высокому парню в такой же синей одежде, как у возничего. Видимо, ее носили все работающие в замке. – Пусть приготовит горячую ванну и одежду. Ну что? – он повернулся ко мне. – Найдете свою комнату? Или проводить?

- Найду, - буркнула я. – Но… может, мы все-таки определимся, как будем друг к другу обращаться? На вы или на ты? И… спасибо большое, Гергис.

- Почти не за что, - усмехнулся он. – На людях этикет предписывает обращение на вы. Наедине – не знаю. Это ведь вы, дорогая, подчеркнуто перешли на вы. Вам и решать.

- Возможно, у меня была для этого причина?

- Полагаю, была. Поэтому могу только повторить: решать вам.

- Хорошо, - я решила ничего пока не решать и продолжила без обращения: - Комнату найду.

По правде сказать, я погорячилась. Идти по замку вслепую и нормальным способом – это были разные вещи. Поэтому пришлось прикрыть глаза и идти наощупь, слегка подсматривая из-под ресниц, чтобы запомнить дорогу снова. А заодно удивиться роскоши лестниц и коридоров. Хотя ничего удивительного в этом не было. Замок наследника, управляющего половиной Эскары, не мог быть убогим.

Впрочем, как и покои его супруги. Я остановилась на пороге, разглядывая огромную комнату с раздвижной перегородкой, отделяющей ночную половину от дневной. Мягкие ковры, шелковистые обои, обивка мебели, шторы и полог кровати – все в синих и голубых тонах, моих любимых. На стене большое зеркало в резной раме, на мраморной каминной полке - цветы в вазах. Тепло и уютно.

- Ведьма помогла? Вы видите, госпожа? – из ванной комнаты вышла высокая девушка в синем платье.

Я молча кивнула, стараясь не рассматривать ее слишком откровенно. Как и замок, она оказалась совсем другой. Я представляла тощую сутулую девицу с жидкими волосами и торчащими зубами. Настоящая Мия действительно была худощавой, но стройной. Густые темные волосы она заплетала в две косы, подвязывая их корзиночкой. Ярко-голубые широко расставленные глаза, полные губы и россыпь веснушек на очень светлой коже – ни одна черта не совпала с тем, что я себе вообразила. И даже голос теперь не казался таким неприятным. Но вместо это промелькнуло горько-ревнивое: наверняка Гергис не обошел ее стороной.