Потом, когда вечером мы все собрались, Витек и говорит: «Что это за герла была с тобой масластая?» Ну, Санек сперва смолчал, отмахнулся, мол, знакомая, в смысле дачница. Ну, Витек тогда с дуру и брякнул: «А мне такие не нравятся. Даже посмотреть не на что — доска и два соска». Санек ему так тихо: «Кончай трепаться!» А Витек если варежку открыл, то заткнуть ее уже нечем. «А почему это, — говорит, — я треплюсь? Мы ее, — говорит, — с Игорьком сегодня по телевизору видели… Ее крупным планом показывали. Только соски и торчат… Как у Найды, когда она щенков кормит». Тут Санек ему врезал. У Витька даже сосуд в глазу лопнул. Он потом месяц ходил, как Фантомас.

В то лето Санек вообще с нами не гулял. На танцах ни разу не был. Он влюбился в ту длинноногую. Я его отловил разок вечером и говорю: «Ну, ты чего?» А он: «Не твое дело!» Ну я, понятно, больше не возникал. А в то лето клево было. Мои предки в отпуск уехали, в деревню, а меня с сеструхой оставили. У меня сеструха-двойняшка. Мы с ней не похожи, хоть и двойняшки. Она старше меня на два часа. Ее предки за старшую оставили. Все деньги, конечно, ей. А у нее подружка, Зверева Лариска, из нашего класса. Ну, мы загудели… У Лариски — магник. Высоты, четыре кассеты, еще «Бони М». В общем — класс музычка! Ну, мы гудели… Я звал Санька. Потом к сеструхе еще подружка из Москвы приезжала, Светка, продавщица из «Детского мира». Здоровая телка, курит, как паровоз. Ее в углу зажмешь, она только дышит. Ничего… Я Звериху попробовал зажать, так она такой хай подняла. Можно подумать! Я их видел с тем Бесом, которого Санек тогда с «Мальборо» наказал. Ну, дачник из Москвы, его Серега зовут. Ну вот, я их засек. Он Звериху куда-то на мотоцикле возил. Машина у него, центровая! «Планета-спорт». Он руль там поднял и подправил кое-что… Еще две фары поставил, что-то отхромировал, ну, в общем, класс! На вид один к одному «Судзуки». Ну, в общем, супер! У этого Беса предок — какая-то большая шишка. Машину ему купили, когда он в институт поступил. Вернее, его поступили. У его папаши там лапа волосатая. Я не завидую, на фиг мне этот институт?! В общем, я видел, что Серега возил куда-то Звереву на мотоцикле. Их часов пять не было. Понятное дело, парень с девкой — музыки не надо, как Фомин скажет. Мы тогда еще с Серым не дружили, и я подумал: Катайся, катайся, зараза, я тебе сделаю «козью морду». Есть такая шутка: натягивают проволоку между деревьями над дорожкой, ну, мотоциклист едет, по шее — чик, и нет головы. Ну это я так, с понтом, конечно… Это я Толяну со зла брякнул. Толян еще предложил шины порезать. Но мне машину было жалко. Крутая машина была. Серый, когда с места брал, она на дыбы вставала, как конь.

Я Звериху понимаю. Когда Серый предложил мне проехаться, я рад был. Люблю технику! И когда Сашка пришел ко мне за деньгами, я у Серого взял. У нас с сеструхой уже не было, мы все, что нам предки оставили, прогудели. В общем, достал я тогда деньги, сели мы на мою «Верховину» (это мопед такой) и на соседнюю станцию, в цветочный магазин. А я и не знал, куда едем… Он мне сказал: надо — и поехали. Вот такие у нас были отношения. В магазине он купил корзину с цветами, туда сунул бутылку шампанского, и мы дунули обратно. Я сперва думал, что это у его мамаши день рождения. А когда мы подъехали к даче Геннадия Николаевича, где жила эта длинноногая герла, я просто обалдел. Я настолько обалдел, что ничего ему не сказал.

* * *

Предположим, спишь ты как мертвый, потому что вчера у тебя был нормальный джем сейшен — ну, бардачок такой легкий с музыкой… А тебя будят грубым стуком. А ты только глаза закрыл в половине пятого… И вообще все тело ломает, как будто тебя палками вчера отчухали. Честное слово, я еле встал. Мы, правда, квасили всю ночь, в смысле газовали, но дело не в этом… Просто оказалось, что Светик — чемпионка Москвы по гребле.

Мы с Серым решили «посошок» организовать, типа «расходняк». Мои предки в понедельник приезжали, а суббота — наша. И мани были — Саня вовремя должок Серому вернул. Я же говорил, что Санек никого никогда не кидал. За это его все уважали. А Серега-Бес говорит: «У меня этот угол свободен». Угол — это четвертак, двадцать пять рублей. Мы — на его «Планету» и к Нюрке толстой. Я от вокзала Светику в «Детский мир» позвонил. Она как раз на работе оказалась. Телефон там у начальства на столе, ну она мне в ответ: «да», «нет», «не знаю». В общем, я у нее спрашиваю, как насчет сейшена с легкой музыкой? А у Серого записи — класс. У него даже эта рокопера есть «Иезус Кристос — суперстар». Fly, в общем, Светик говорит: «Не знаю»… Ну, я надавил на психику — она говорит: «Да». — «Только не поздно». Я говорю, что будем пить, мадам? А она: «Не знаю». Я говорю — коньяк, виски, джин? А она: «Я только сладкое». Ничего, да? Ну ладно! Мы для себя взяли бутылку виски «Клаб-69», а для девочек «Салюту» шесть бутылок. Нормально, да? Я так жалел, что Серый с Саньком не контачат… Они же оба нормальные пацаны… Ну, в общем, приехала Светик. А Серый ее еще не знал, только слышал от меня. Он как увидел ее и говорит: «Привет, Крошка». К ней эта кликуха так и прилипла. А у нее рост 175 сантиметров .

У нас с Серым было намечено первым делом сеструху мою Ленку вырубить. Она хотела, чтоб мы кого-нибудь для нее позвали, но я не захотел. Во-первых, некуда. У нас двухкомнатная квартира, и если все будет путем, то где мы все разместимся?.. А во-вторых, она же мне все-таки сеструха. Ну чего я буду ее своими руками под кого-то подкладывать? Пусть даже под Витька? Был бы у нее кто-нибудь — тогда ладно, и то я бы еще посмотрел…

Когда Серега предложил мне устроить сейшен с ночевкой, я засомневался… Ну, чего, думаю, Светка останется? Она же целоваться, обниматься — пожалуйста, а чуть что посерьезнее — так брыкается, что летишь и кукарекаешь. Честное слово! А главное, я только в ту ночь узнал, что она чемпионка Москвы по гребле на байдарках. А Серега говорит, что не бывает неприступных женщин. Тут главное — не спугнуть. Ты бы сразу всю батарею на стол выставил — знай наших! Ну и все! Считай, соскочили. А тут надо аккуратно… Поставил одну бутылочку «Салюта» на стол, включил музычку… Танцы-шманцы, обжиманцы… Разгорячились, всем жарко, в глотке пересохло, а тут еще одна запотевшая появляется. Она пролетает в одно касание! И опять танцы… Потом они уже сами попросят, мол, не найдется ли чего-нибудь попить… А там уже после третьей — дело техники.

Ну все точно расписал Бес, как по нотам. Я бы и вправду на стол всю батарею сразу выставил и попер бы, как на буфет. Я тогда еще глупый был… А он мне говорит: «А ты вообще-то пробовал хоть раз?» — «Конечно — говорю, — у меня была одна… Моя дальняя родственница. Ну, она взрослая совсем, ей лет под тридцать. Мы с ней один раз за грибами ходили… Она специально к нам приезжала за грибами. Она разведенка. Ну, мы там в лесу с ней и начали… Это еще в прошлом году было». Вот так я и вру целый год про эту нашу родственницу. Ну чего, спрашивается? Она нормальная баба, и в лес мы с ней ходили, и я даже нечаянно подсмотрел, как она за кусточком писала… И вообще у нас с ней дружба. Мы так разговариваем, будто у нас с ней все уже было… Она мне все рассказывает. Наверное, все могло и быть. Я очень хотел и она хотела, как я теперь понимаю, только я никак начать не мог… А тут, когда Светик согласилась приехать на сейшен, меня как током ударило — «сегодня». Я нормально к ней относился. Конечно, не так, как Санек к своей длинноногой.