Кассандра, не ответив, только обессилено махнула рукой. Ее товарищ вздохнул: что поделать, Сандра и терпение — вещи несовместимые. Один месяц оставался до совершеннолетия, и все равно не удержалась, извелась вся, что «к июлю мест не останется» — хотя ни в одну школу без прохождения вступительных испытаний не принимают, и она это знает. Значит, подпись барона она подделала, а его печать, должно быть, попросту стащила из кабинета… А ведь Нейл ее отговаривал! Предупреждал, что правда все равно вскроется, рано или поздно! «Вот упрямая девчонка, — с невольным восхищением подумал он. — Как только смелости хватило?»

Молодой человек посмотрел на размазывающую слезы подругу и, тяжело вздохнув, притянул ее к себе.

— Ну, хватит, — сочувственно проговорил он, — что уж теперь?.. Прошение-то приняли?

— П-приняли, — всхлипнула девушка. — Если б не п-приняли, мама бы только обрадовалась. Ох, у нее было такое лицо, Нейл!

— Еще бы, — проворчал тот. — Ладно драконы, но подделка документов — мой отец за такое, наверное, вообще убил бы!

Кассандра, уткнувшись мокрым лицом ему в плечо, снова всхлипнула. «Убил бы»! А что, есть разница? Она мечтала о небе всегда, сколько себя помнила, так старалась, так рвалась в Даккарай, а теперь… «Почему влюбленные такие идиоты?!»- в бессильной злости подумала девушка, сжимая кулаки.

Почту в кабинет барона Д’Элтараа всегда относила его старшая дочь. И пусть она пришла в ужас, когда сестра рассказала ей, что она сделала, тайны ее Кристобель не выдала. И ответ из военной школы никогда не попал бы на стол к отцу, если б сегодня вместе с ним и прочей корреспонденцией не пришло письмо из Данзара, от графа Ван» Оррина… Его старшего сына Кристобель встретила на балу в прошлом году, и родившееся в ее сердце трепетное чувство, которое, к тому же, вскоре оказалось взаимным, по мнению Кассандры совершенно лишило сестру разума. Граф Ван» Оррин был человеком родовитым, богатым и очень влиятельным, а его наследник — одним из самых завидных женихов не только в родном Данзаре, но и в соседнем Геоне. К тому же помимо отцовского состояния и титула молодой виконт Ван» Оррин имел множество других добродетелей. Умен, красив, образован — разве могла Кристобель перед ним устоять? Барон и баронесса, разумеется, были не без глаз и выбор дочери всецело одобрили: такая блестящая партия! Но прежде чем говорить о предложении руки и сердца, виконту, как всякому наследнику и послушному сыну, надлежало заручиться согласием батюшки — да, Кристобель Д’Элтара тоже была завидной парой, а ее отец, пусть и всего лишь барон, являлся едва ли не богатейшим дворянином Геона, но Ван-Оррины принадлежали к данзарской знати! Кто мог поручиться, что граф примет невестку из чужой страны?..

И вот сегодня, наконец, все решилось. Барону доставили личный ответ главы рода Ван» Оррин — ответ положительный, но тогда Кристобель об этом еще не знала. Ей хватило одной печати на конверте: едва увидев знакомый герб, юная баронесса пришла в такое волнение, что тайна сестры начисто вылетела у нее из головы. А злополучное письмо из Даккарая попало в руки тем, кому никогда не должно было попасть…

— Так, может, повезет, — да и простят тебя на радостях? — выслушав сбивчивый рассказ подруги, осторожно предположил Нейл. Однако Кассандра только покачала головой. Она вспомнила каменное лицо матери и ее холодный голос: «Прием отменять уже поздно. Отправляйтесь наверх, госпожа Д’Элтара, и готовьтесь к балу. Вашу выходку, как и ваше будущее, мы обсудим завтра» Этот ледяной тон и безлично-официальное «вы» — то, чего больше всего боялась Кассандра, — убили всякую надежду.

— Мама была в ярости, — горько сказала девушка. — Если бы не прием, я вообще не представляю, чем бы все кончилось! Нет, Нейл, даже эта проклятая помолвка меня уже не спасет.

Он задумчиво молчал, крутя в пальцах выбившийся из прически подруги локон. Да. Дело плохо. Это уже не шалость, такое ни баронесса, ни барон дочери с рук не спустят. А если еще о подлоге узнают в самом Даккарае… Пальцы Нейла замерли. Если узнают?..

— Сандра! — позвал он, и неожиданное торжество в его голосе заставило девушку поднять голову. Светло-голубые глаза товарища хитро сощурились:- Эта помолвка очень важна для твоей сестры, правильно? И для твоих родителей — тоже?

— Ну да, — она растерянно шмыгнула носом. — Но не я ведь замуж выхожу. Мне-то оно как поможет?

— Так, — весело ответил он. — Если твоя проделка с подложным письмом выплывет наружу, это будет грандиозный скандал. А граф Ван» Оррин никогда не позволит своему наследнику жениться на девушке из семьи с подмоченной репутацией!

Ее заплаканное лицо прояснилось.

— Вытри слезы и возвращайся в дом, — Нейл, достав из кармана платок, протянул его Кассандре. А потом ободряюще подмигнул:- Ты, конечно, натворила дел, мать правильно сердится — но барон Д’Элтара ни за что не допустит, чтобы о подлоге узнали. Он даже отказ по «своему» прошению в Даккарай сейчас отослать не сможет — его попросту не поймут! А уж дальше… До вступительных испытаний в высшие школы осталось три месяца. Все, что от тебя требуется — быть послушной дочерью и не вспоминать о драконах. Тяни время, не раздражай родителей попусту, глядишь, так и до августа доживем. А если барон к концу лета опомнится и все-таки откажется везти тебя в Даккарай, тебе в любом случае будет уже полных шестнадцать, и, в конце концов, пару золотых на дорогу я тебе точно найду… Главное — до этого постарайся новых дров не наломать. Договорились?

Кассандра кивнула. А потом, тихо засмеявшись, вновь прижалась щекой к плечу друга.

— Ох, Нейл! — с чувством сказала она. — Как все-таки жаль, что ты не мой брат!

Маг молча улыбнулся в ответ. Нейлар эль Хаарт в самом деле любил свою подружку как родную сестру. Но окажись он и вправду ее братом — Даккарайская пустошь была бы последним местом, куда бы он ее отпустил.

Над восточным пригородом занимался рассвет. Мидлхейм еще блаженно нежился в полудреме, молчали его утопающие в яркой весенней зелени окраины и пригороды, спали их обитатели.

Белый особняк Д’Элтаров притих, наслаждаясь краткими часами спокойствия в преддверии нового дня. Давно разъехались по домам утомленные ночным весельем многочисленные вчерашние гости, падающие с ног от усталости слуги, покончив с уборкой, тоже расползлись по своим каморкам — кончился бал, истаяла ночь. Однако хозяева ложиться в постель не спешили. Запершись в кабинете барона, он сам, его супруга и его шурин пили крепкий обжигающий кофе, не чувствуя вкуса, и говорили о том, о чем, будь их воля, не захотели бы даже молчать. Короткое письмо из военной школы Даккарая, распечатанное, лежало на столе перед маркизом Д’Алваро. Он прочел его дважды, сам не зная, зачем.

— Хвала богам, что обман вскрылся сейчас и здесь, — говорил барон. — Уже самый конец мая. В июле Кассандра станет совершеннолетней, и если бы мы не узнали… Во имя Танора! Перед ней открыты все дороги! Почему моя дочь выбрала именно эту?!

В голосе Руэйда Д’Элтараа слышалось отчаяние. Баронесса, полулежащая в кресле, устало смежила веки: