Показав жестом следовать за ней, маменька вышла из спальни.

Когда это нашего папеньку волновали отцовские чувства?

Я чувствовала подвох, но вслух свои сомнения высказывать не стала. Перешагнув через чемодан, вслед за Аэлитой вышла из спальни.

******

Отец, уже сидел за столом, угрюмо сдвинув брови, и с раздражением наблюдал, как мы все рассаживаемся. Я придвинула ближе стул и расправила на коленях салфетку. Передо мной дымилось жаркое, источая дивный аромат, но есть, совершенно не хотелось. Даже золотистый бочок куропатки, соблазнительно лоснящийся от масла, не разбудил мой аппетит. Мне не нравилось настроение отца, и его мрачность передалась и мне. Лакей внес серебристый поднос, полный пирожков с пирожными и поставил его на середину стола.

- Как обстоят дела в школе? - безо всякого интереса обратился к нам с Аэлитой отец, подставляя слуге бокал, чтобы тот наполнил его вином.

- Лиа заняла в школьных командных состязаниях третье место! - повернувшись к нему, сбивчиво выпалила Аэлита.

- Заняла и заняла. - Отец отломил ножку птицы и вгрызся в нее зубами.

- Папа, - робко упрекнула его сестра и глаза отца недобро сузились. Натянуто улыбнувшись, Аэлита поспешно отвернулась и пригубила вино.

- Кто занял первое место? - с нервным смешком осведомилась матушка, пытаясь прервать возникшее напряжение.

- Команда Аэлиты, - машинально ответила я, ковыряя вилкой в тарелке с овощами.

- Превосходно, - на лице отца по-прежнему не дрогнул и мускул.

- Мы гордимся вами обеими, - торопливо вклинилась матушка, помешивая в тарелке суп. В столовой воцарилось неловкое молчание.

- Лиа, ты обдумала все, что я тебе сказал? - наконец спросил отец, и я ощутила на себе всю силу его раздраженного взгляда.

Наблюдая за ним, я безуспешно пыталась проглотить овощи, но они на вкус были как бумага и застревали в горле. В очередной раз, звякнув вилкой о тарелку, с сожалением посмотрела на растерзанные овощи и отодвинула их от себя.

- Не совсем...

- Лорд Авурон должен знать, что ты получила достойное воспитание. Надеюсь, ты поняла, что твой долг - потакать и угождать мужу? - проворчал угрюмо отец.

- Разве? Тогда вынуждена тебя разочаровать, - ответила с вызовом. При этих словах батюшка напрягся и я добавила: - Для меня ничего не изменилось, я не собираюсь быть ничьей марионеткой.

- Не дай-то Бездна Авурон передумает жениться на тебе. Ты до конца своих дней не выйдешь из спальни! - раздраженно отрезал отец. - Немедленно возвращайся к себе.

- Как скажете папенька, - вежливо произнесла я, кипя от гнева.

Отодвинув стул, не спеша, чтобы отец не подумал, что я пытаюсь сбежать, держа спину прямо, я вышла из столовой.

- У меня пропал аппетит! Мне позволено будет удалиться? - поднимаясь по лестнице, услышала я приглушенный голос Аэлиты.

- Пока не доешь - никуда не пойдешь! - донесся до меня раздраженный голос отца.

Вернувшись в спальню, я быстро скинула с себя одежду, забралась в постель и на удивление быстро забылась сном.

Проснувшись на рассвете, когда только занималась заря, я облачилась в простого покроя платье с длинным рукавом и спустилась в столовую. Я давно не была в родовом имении и не могла не заметить, что из старой прислуги остались только повариха Мариза, садовник Урхо, да дворецкий Берриморз. Эти трое работали в особняке почти всю свою жизнь. Неудивительно, что отец не решался их уволить, терпимо относясь к их старческому своеволию. Перекусить я решила прямо на кухне. Заявившись туда, я прошла к деревянному столу у окна и поудобнее устроилась за ним. Худющая, как жердь, старушка Мариза сама взялась готовить для меня завтрак, не доверив это прислуге. Пока разбивала яйца и готовила омлет, она рассказала, что почти всю прислугу вчера вечером распустили, отправив по домам.

- Те, кого привели воины в темных одеждах, ни на что не годятся, - ворчливо жаловалась женщина, ставя передо мной тарелку с яичницей и горкой салатных листьев.

Похоже, темные воины взяли все под свой контроль. Мой дом благодаря усилиям Дарела превратился в персональную тюрьму. С этими тяжелыми мыслями я взялась за вилку.

- Эти ироды заявились и к Окстонам! Обыскали у них каждый уголок и ушли! - негодовала Мериз. Я разделяла ее чувства.

Нельзя врываться в дом к соседям, подозревая всех в сговоре со Стикарием. У отца были небольшие распри с мистером Окстоном о спорной границе, вдоль реки, но это не повод их обыскивать.

Земли, что примыкали к водоему, некогда принадлежали соседям, но предок мистера Окстона проиграл их в карты моему дедушке и сосед настаивал, что тот жульничал. И он был не так уж и далек от истины. Дедушка слыл заядлым игроком и шулером. Он проиграл почти все свое состояние, когда его убили в одной из пьяных потасовок. После его смерти на дипломатическом поприще отец сколотил себе состояние и в течение нескольких лет за баснословные деньги выкупил у ростовщиков закладные на дом и земли. Но все это давно в прошлом: они изменили русло реки, так что теперь у каждого были плодородные земли. Тем страннее для меня выглядел этот обыск.

- Наверное, у них были на то веские причины, - больше успокаивая саму себя, чем веря в это, предположила я и отодвинула тарелку с недоеденным омлетом. После услышанного есть совсем расхотелось.

- Им сегодня гостей принимать, а темные воины не дают прислуге нормально работать, - продолжала жаловаться Мериз, волком глядя на снующих по кухне девушек, слаженно выполняющих свою работу.

- Они дают сегодня бал! - вспомнила я.

- Вся округа соберется у Окстонов, - похвасталась старушка и поставила передо мной чашку с дымящимся какао, от которого я была в детстве без ума. - Малютка Эмми выходит замуж за Ульяма Грочистера, об этом будет объявлено вечером на балу.

Я плохо помнила Эмми. Мы с ней почти не общались, потому что родители рано отправили ее в школу для благородных девиц. О мистере Грочистере я никогда до этого не слышала. Сделав для вида малюсенький глоток какао, поставила чашку на край стола. У меня до сих пор язык не поворачивался сказать старушке, что давно разлюбила этот напиток.

- Я рада за нее, - произнесла с легкой грустью, сожалея, что не смогу посетить бал.

- Окстоны и вашему батюшке прислали приглашения, - убирая со стола, сообщила мне Мериз. На плите в огромной кастрюле варился лимонад, источая чудесный аромат ванили и апельсинов. На столе его дожидался ледниковый графин с листиками мяты на дне. Я задумчиво провела пальцем по запотевшему пузатому боку, наблюдая, как след на холодном стекле тут же затягивается тоненькой пленкой изморози.

«О чем-то подобном говорил и Дарел», - припомнила я.

- Леди Тиера, - появившись в дверях кухни, сухо обронил темный воин. За его спиной маячил женский силуэт. Мужчина отошел в сторону, пропустив девушку в грязном переднике. Она обернулась. На ее немой вопрос во взгляде воин едва заметно кивнул и, поправив съехавший на бок чепчик, девушка присоединилась к двум другим служанкам, склонившимся над ведром с картошкой. Видно было, что для нее работа на кухне была в новинку. Я отметила, что в ее руке блеснул клинок, больше подходящий воину, нежели прислуге, и с улыбкой проводила взглядом половинку картофелины, полетевшей в ведро с очистками.