Он остановился вытащить сосновую шишку, застрявшую под оторванной подошвой.

Кто-то еще был с ним здесь тем летом. Они вместе прогуливались по этой тропе и разговаривали. Как нормальные люди. Кто был тот парень? Он помнил только впечатление, что человек, как никто прежде, очень старался, прилагал усилия, чтобы увидеть его, узнать. Друг. Где сейчас этот друг?

«В плохом месте», – говорило чутье. Должен ли он очнуться от этого туманного сна и помочь ему? Что произошло?

«Ты не хочешь идти туда», – сказало чутье.

Он вынырнул из раздумий и теперь просто шагал, неся еду в руках, вместо того чтобы есть ее, и вместе с тропой петляя по окутанному туманом лесу. В памяти всплывали обрывки шуток того лета, непонятные и несмешные. Он осторожно огибал места, где тропа почти соскальзывала со склона.

Впереди было море. Прозвучал туманный горн[4], и в воздухе запахло солью. Он слышал, как внизу бежит ручей, и всматривался в туман в поисках далекого берега. Весь его разум был полон этого тумана. Иногда ему хватало сил идти в нем на ощупь, цепляясь за что-то. Иногда просто хотелось позволить туману навсегда стереть все из его разума.

Наконец он нашел грубую лестницу, спускающуюся к бухте. Был отлив. Он спустился и прошел по галечному пляжу к мокрым серым валунам.

Там блестела лужа приливной воды, отражая туман. При его приближении два краба с розовыми ножками метнулись под выступ – животные всегда его видели. Он присел на корточки и склонился над неподвижной водой. В отражении он увидел лицо, которое мелькало в витринах магазинов. Более худое, чем он помнил, и заросшее бородой. Он отвел свои длинные волосы назад, чтобы получше рассмотреть черты лица и глаза, которые едва ли знали, что они ищут.

Неудачник. Может, ему лучше просто войти в этот океан, чтобы волны наконец забрали его?

Он поднял взгляд на прибой, несущий белую пену на галечный пляж, на скалы, выступающие из моря в туман, – остатки береговой линии, съедаемые приливами и штормами.

Этот прекрасный мир останется прежним независимо от того, будет ли он здесь, чтобы видеть его.

А пока пусть шум моря смоет это тревожное чувство. Он сыграет в игру, которую показал ему тот давний парень, – посылать камни в море выброшенной на берег палкой. Плавниковый бейсбол. Он улыбнулся, довольный тем, что вспомнил.

Когда он вставал, подошва застряла между камнями и оторвалась еще больше. Теперь шлепали уже две трети. Она практически бесполезна. Нагнувшись, он развязал шнурки, снял ботинок. Заодно стащил и мокрый носок. Было приятно почувствовать под ступней холодный твердый камень, настоящее, правильное ощущение.

Поэтому он снял и второй ботинок. Запихнув носки поглубже в ботинки, швырнул их один за другим как можно дальше в воду. Они подняли брызги и закачались на поверхности, словно не могли решить, в какую сторону плыть.

Он развернулся и начал пробираться обратно по камням, высматривая на пляже хорошую биту из плавника.

– У нас есть друг, чья способность в том, что его не помнят, – сказал Нэт. – Его зовут Тибо.

Остальные зерои уставились на него с недоумением и болью. Все они забыли Анонимуса, и отчаянное бегство только еще больше их озадачило.

Дорога была забита полицейскими автомобилями и блокпостами – масштабные поиски банды террористов, сбежавших из тюрьмы особого режима. Клип приняла руководство и поручила Чизаре посеять хаос среди преследователей. Они дважды меняли машины и оставили за собой сотни заглохших автомобилей, блокирующих проезд.

Но здесь, в убежище, Клип сложила свои полномочия. Сейчас она сидела в большом кресле у камина, а ее внимание было направлено внутрь себя.

– Вы не виноваты, что забыли его, – сказал Нэт. – Его способности работают именно так.

Знакомое ощущение: стоять перед своей командой, заставляя их всех обратить на себя внимание, но теперь кое-что изменилось. Стало сложнее. Они больше не принимали его лидерство так легко, как раньше.

Они продолжали смотреть на Клип, но она полностью погрузилась в свою боль.

– Но теперь мы его вспомнили, – ответила Чизара, – мы ведь его знали. Как же мы забыли о нем на все это время?

Нэт покачал головой. У него была одна теория, но не из тех, которыми он мог поделиться. Правда ударит по ним слишком сильно, особенно по Клип.

Снаружи дул ветер, и сквозняк проникал в комнату. Итан хвастался, что это не единственное убежище – он убалтывал сторожей, и те отдавали ему ключи. Похоже, зимой не составит труда обманом проникать в уединенные коттеджи.

Может, для Келси немного чересчур уединенные. В малолюдных местах она выглядела потерянной. Судя по длинной тропинке, ведущей к домику, пятеро зероев были единственными людьми на мили вокруг.

А Нэту после нескольких недель в заключении даже такая маленькая группа казалась чудесной. Его способности возвращались.

– Он жил в «Чашке» дальше по коридору, – тихо сказала Келси. – На его двери висела табличка – напоминалка, как правильно произносить его имя.

Нэт чувствовал, как ее печаль пульсирует в группе, ее способности объединяли их эмоции. Чизара все еще злилась на то, что он сделал в тюрьме, а сердечная боль Клип пронизывала всех, как дующий снаружи холодный ветер. Они с Тибо любили друг друга, но даже она его забыла.

– Мы были приятелями, – заговорил Итан с дальнего края дивана. – Он жил в крутом гостиничном номере, и мы играли в видеоигры. Мне приходилось помнить, что он сидит рядом со мной!

От воспоминания у него дернулись большие пальцы.

– Мы все нашли способы держать его в памяти, – сказал Нэт. – Но из ваших голов он как-то выпал.

– В день, когда ты пристрелил Роя, верно? – мрачно уточнила Чизара.

Нэт помедлил лишь мгновение, прежде чем кивнуть.

Они были слишком далеко, чтобы увидеть выстрел, поэтому поверили новостям – что Нэт Салдана убийца. Им не следует знать, что спусковой крючок нажал Тибо. Пока они в растрепанных чувствах. Прежде всего Нэту необходимо исцелить группу. Они нужны ему в рабочем состоянии. В Новом Орлеане происходит что-то важное, что-то с участием зероев, и Нэт хотел прибыть туда во всеоружии.

– Что, если это означает смерть Тибо? – заговорила Клип. – Он всегда боялся, что если умрет, то просто… исчезнет.

– Вы не поэтому его забыли, – сказал Нэт. – В тот день все покатилось к чертям. Вы потеряли «Чашку», потеряли свои семьи и с тех пор все время были в бегах. Удивительно, что вы помните собственные имена, не то что Тибо!

Он сделал паузу, подождав, пока его слова дойдут до них, и на мгновение чуть сам себе не поверил. Они все выглядели так, будто месяцами жили в походных условиях. Зачуханные, уставшие, в дешевой одежде, которую Итан воровал в придорожных магазинчиках.