Десять метров спокойной воды… пятнадцать… двадцать… тридцать… сорок… сто… сто сорок… двести…

Спасительный колпак уперся в прибрежную линию, пару минут назад еще раздираемую яростным прибоем, а теперь больше напоминающую берег дворцового прудика, и замер.

– Чтоб меня демоны морские жрали!.. – восхищенно ахнул Фраган, выпустил канат из рук, спохватился мигом, вцепился в него снова, но тут же рассмеялся, отшвырнул его подальше, и радостно захлопал себя руками по мокрым, обтянутым рваной парусиной штанов ляжкам. – Штиль! Под нами теперь штиль!!! На сотни метров вокруг!!! Братушки!!!..

И команда, уже приготовившаяся к скорой и ужасной гибели, словно услышав приказ, взорвалась приветственными криками, наперебой показывая неприличные жесты урагану, бессильно ломящемуся в стену безопасности.

– Уррааааа!!!

– К демонам шторм!!!

– К водяным бурю!!!

– Даёшь штиль!!!

– Даёшь друида!!!

– Качай друида!!!

– Качай!!!..

Побросав все, за что держались, моряки радостно вопящей толпой кинулись на мостик.

В это время корабль по инерции проплыл еще несколько метров вперед и со скрежетом остановился.

– Не знала, что на гвентских каравеллах есть тормоза… – пораженно захлопала очами еле устоявшая на ногах Серафима.

Попадавшая на просоленные зады команда побледнела.

– Какой еще тормоз?! – отчаянно взвыл Гильдас. – Мы на риф наскочили!!!..

– Риф?!.. Но откуда?.. Основная гряда от нас метрах в сорока еще!.. – растерянно вытянул шею Ривал.

– Основная – да. А это – авангард, – кисло предположила царевна.

– Скорее, засада, – страдальчески скривился конунг от одной мысли о нелепой потере такого замечательного судна.

– Мы погибнем? – жалобно вытянулось лицо Агафона. – Столько изумительных нечеловеческих усилий – и всё галеону под руль?

– Нечего расстраиваться, ваше премудрие! – утешительно просиял капитан, для которого после бури среди ясного неба и шторма-убийцы, внезапно посаженного за забор, не было больше ничего ни страшного, ни удивительного. – Сейчас мы спустим шлюпки и все переберемся на берег! У нас же штиль!

– И ты даже не попытаешься заделать пробоину в королевском флагмане?! – эрл побагровел от праведного возмущения.

– С куском морского дна в трюме? – поглядел на него как на полоумного капитан, и звучно закричал в сложенные рупором ладони: – Мы тонем!!! Без паники!!! Спустить шлюпки на воду!!! Перевозим ее высочество принцессу со свитой в первую очередь!!! Не торопитесь, собирайте всё!!! У нас много времени!!!

– Минут десять, – как бы между прочим добавил Агафон и плавно, но набирая скорость с каждым шагом двинулся к трапу, ведущему на палубу.

– Как – десять?..

Движение на корабле замерло.

– Как это десять?!.. – подскочил Ривал.

– Девять… – на бегу к двум последним не прибранным морем шлюпкам сообщил Агафон.

– А дальше что?.. – потерянно опустил руки Гильдас.

– Восемь, – для особо преуспевших в арифметике любезно подсказал Олаф, обогнул чародея и помчался к каюте, в которой они оставили Ивана и Масдая. Сенька за ним.

Эрл охнул, метнулся следом, остановился, рванул к шлюпке, снова встал, и снова кинулся к шлюпке, и опять к каюте…

– Ты же волшебник! – страдальчески выкрикнул рябой матрос с юта в бледную, слегка перекошенную физиономию их десятиминутного спасителя. – Останови бурю насовсем!

– Я – боевой маг, а не водофил, – с таким видом, как будто сей факт объяснял все неясности Белого Света, студиозус проворно заскочил в шлюпку у левого борта и занял место на носу. – Когда отплываем?

Люк в палубе у мостика откинулся и, визжа, ахая и расталкивая друг друга, из каюты на нижней палубе стайкой Серых Шеек выпорхнули горничные принцессы с нехитрыми пожитками в дорожных сумках.

– Быстрее, уточки, быстрее, – торопил и подталкивал их снизу седой бородатый матрос. – Машите крылышками, пока бурю обратно не включили.

– Куда, куда, куда, куда?.. – растерянно заметались между двумя шлюпками перепуганные до полусмерти служанки.

– Тут места много, – ткнул в незанятую пока шестивесельную шлюпку старый моряк, и дрожащие от пережитого ужаса девушки неуклюже принялись карабкаться через фальшборт.

– Фраган, помоги мне! – махнул рукой седой и ухватился за рукоятку лебедки. – Приспустим эту, потом левую!

– Погоди! Сейчас принцессу приведут! – замотал головой боцман.

– Спускайте шлюпку до уровня борта, принцессу так затолкаем!!! – раздраженно рявкнул с мостика Гильдас. – Время идет!!!

– Делай, как капитан сказал, Фраган! – сердито крикнул седой, и нервно озирающийся по сторонам боцман ухватился за рукоятку второй лебедки.

– Раз-два, пошли!.. – скомандовал, сбегая на палубу, Гильдас.

Лебедка заскрипела, и ее визг словно стал командой «свистать всех наверх»: дверь королевских покоев распахнулась, синхронно откинулся второй люк, ведущий на среднюю палубу, и почти одновременно на свежий воздух стали выбираться Огрин, Кириан, придворный знахарь и представители королевской фамилии, подпираемые сзади антиргаурдаковской коалицией.

– Куда бежим? Куда плывем? Куда сидим? – заметался между бортами бард, больше похожий сейчас на магазин музыкальных инструментов в эвакуации.

– Хоть куда садись! – раздраженно отмахнулся эрл от одуревшего со страха трубадура, освобождая дорогу принцессе, и Кириан, разрешившись от бремени принятия решения, взял на абордаж лодку, уже занятую Агафоном.

– За магом – как за каменной стеной… – бормотал он под нос, торопливо перекидывая через бортик свой капризно звеняще-бренчащий багаж. – Как раз, то, что нам надо над морской пучиной…

Сама собой переползшая на колени ему лютня невзначай зазвенела, бледные губы зашевелились в такт, пальцы тронули струны, и ода Агафонику Великому была уж тут как тут:

Когда корабль несло на рифы,

Казалось нам – ко дну пойдем,

Явился маг, словно из мифа,

И защитил нас пузырем.

Так улыбнулась нам фортуна,

Так превратились мифы в быль.

И здесь у нас в центре тайфуна

Великий маг и полный штиль!

– Гребцы – на правую шлюпку на весла!!! – чуждый волшебному миру искусства, гаркнул Гильдас, и шестеро матросов резво скакнули в лодку, зависшую в нескольких метрах над впавшими в ступор волнами.

– Эссельте, деточка, туда, скорей туда! – Огрин торопливо потянул за руку замешкавшуюся в дверях испуганно-бледную принцессу к полуспущенной шлюпке, и тут случилось непредсказуемое.