нам же платили по 8. Но учитывая, что мы их штамповали тысячами, нам оставались приличные деньги. Я даже стал подумывать о съёмной хате. Дело в том, что уже не в первый раз шеф будил меня рано утром, приходя пьяный в зюзю. Раз завалился в полседьмого и стал требовать помогать ему разбирать старый инвентарь. Неприятное, однако пробуждение.

Но тут сыграл тот факт, что у меня и документов то нет. Любой обидеть сможет, участковый или вредный сосед, стуканёт и привет Вовчику, да здравствуют войска.

Со своей любовницей Влад ещё несколько раз встречался, преимущественно, когда дочура была на занятиях. Женщина сказывалась больной, на работу не ходила и возбужденно ждала своего кавалера. Я при этом испытывал странное чувство. Всё это происходит не со мной, я будто смотрю страстное кино. А вот засосы и прочие следы любви остаются уже на мне. А ещё присутствует приятное чувство удовлетворения и приличная натёртость рабочего органа. Всё, что они там вытворяют за гранью моего понимания. Нет, не так. Просто я так это делать со своей девушкой не буду.

Короче, кому расскажешь — не поверят.

Плавно вошёл в летний сезон и конечно главный старт — чемпионат вооружённых сил. Именно золотые очки на этом соревнование показывают успешность работы Горлова и его покровителей в СКА «Одесса».

В Минске предстоит спринтерская дистанция 10 км. Вообще я тяготею к спринту в ходьбе. Неплохо идёт пятёрка и десятка.

Впервые я достал и отутюжил парадную форму. Оказывается, что армейские соревнования проходят несколько иначе. Нужно явиться на мандатную комиссию в форме и с военным билетом, который мне выдали уже в Минске. Там у меня спросили всякую ерунду и милостиво допустили до соревнований.

Мне удалось замкнуть шестёрку и дать победные очки родному клубу. В награду даже выдали гвардейский значок. Оказывается, что я каким-то образом приписан к 59-му гвардейскому полку, дислоцированному в Тирасполе. Пришлось прикрутить, даже в военник вписали, что я гвардии рядовой.

Я формально нахожусь на сборах 365 дней в году, причём мне одновременно могут давать талоны от клуба, от сборной республики и юниорской сборной.

Да, меня включили в состав юниорской сборной страны. До 19 лет идут юниоры, до 21 года молодёжка. Я не сразу понял отличие, оказывается, что юниор, попадая во взрослую сборную, подвергался дополнительному стрессу. Вот для этого и ввели переходный период. И для этих категорий устраиваются чемпионаты страны, континента и мира. Меня официально приняли во второй состав. То есть форму сборной не дали, а на сборы таскали. Зато я перезнакомился с грандами нашей сборной. Не сдружился, нет, кто я для них. Но рядом на лавке сидел, было дело. Ну и меня узнавали.

От республики прошёл на первенство страны. Чемпионат из-за Спартакиады в этом году не проводится. Между чемпионатом страны и первенством страны огромная пропасть. Первый — это регулярное соревнование, к которому готовятся и проходят отбор промежуточных стартов. А победителю в личном зачёте вручают медаль. Первенство проходит нерегулярно и, как правило, представлено командным зачётом, по итогам награждают жетонами.

Когда в выходной день я решил с товарищем посетить кафе, то не предполагал, чем это закончится. Кафе от ресторана отличается тем, что нет живой музыки, играет магнитофон, а то и этого нет. Но поесть можно не хуже, поэтому в шесть часов вечера мы с Мишкой завалились в знакомое заведение. Заказали первое и второе, уж больно проголодались. В большом зале занята треть столов, люди кушают и отдыхают. Проходя из туалета, где я сполоснул руки, был остановлен. За большим столом устроилась чисто женская компания. Я бы и внимания не обратил, ну да, с той стороны слышались заздравицы, кто-то отмечал юбилей. Потому что притащили большой торт. А вот присутствие Ларисы Николаевны, Галкиной мамаши я прошляпил. Она только встала из-за стола, развернулась и я почти уткнулся в неё.

— О, Владимир, какими судьбами?

Женщина под шафе, компашка уже хорошо посидела и на столе пустые бутылки вина.

— Так, это, Ларис Николаевна, с товарищем зашли перекусить.

— А, понятно, а мы провожаем нашу Аркадьевну на пенсию, вот собрались с девчонками, — и она кивнула в стороны стола.

— Девчата, а это Владимир, Галочкин ухажёр. Я покурить, — и с этими словами она подхватила меня под руку и потащила к выходу. Там в вестибюле стоял столик и пара кресел для желающих травануться.

Я ещё пережёвывал «Галочкиного ухажёра», когда Лариса Николаевна затушила только раскуренную сигарету и решительным тоном заявила, — Володя, через пять минут встречаемся в туалетной комнате. Смотри, не заставляй женщину ждать.

Она мягко провела ладошкой по моему животу, и развернувшись пошла в зал, оставив лёгкий запах парфюма и вина.

Я вернулся к столу, как раз принесли первое, — Вован, ну где ходишь, остывает же, — мой товарищ искренне возмущён таким безответственным отношением к процессу насыщения.

А я пытаюсь сообразить, что мне делать. Понятно, что меня пригласили не анекдоты рассказывать, но почему в туалет и почему сейчас. И мне стало не до наваристого борща.

Как назло, голос не отзывается, он частенько где-то шляется, а тут как раз срочно нужно с ним пообщаться.

Чёрт, дама встала, оглянулась в мою сторону и пошла из зала.

Если обижу женщину, Влад будет дуться долгое время, я его знаю.

— Я сейчас, Мишань, ты ешь, я в сортир, что-то живот схватило, — и я, артистически скособочившись пошёл в вестибюль.

Туалет в этом кафе общий, просто большая комната с умывальником и две кабинки. Слава богу, никого не встретил по пути. Моя «не моя любовница» прихорашивается у зеркала:

— Володька, ну где ты ходишь? Сейчас кто-нибудь припрётся, давай по-быстрому.

Дальше меня элементарно изнасиловали, при этом даже не поинтересовавшись моим мнением. Женщина открыла свободную дверь и затащила внутрь.

А как здесь это делать? Мы стоим плотно прижавшись друг к другу, больше места нет. Да и желания как-то не возникло.

Дама посмотрела на меня особым чувственным взглядом и задрала юбку. Я и раньше видел её прелести, но со стороны. А тут во так. Под юбкой красные гвардейские трусы, мне стыдно признаться, но это дико завело меня и штаны конкретно вспучились.

— Ну, давай, мне что ли тебя раздевать, — дама спустила трусы до колен и развернувшись нагнулась, уперевшись руками в стену. Одна нога выпрямлена, вторая на крышке унитаза.

Передо мной маячит смачная женская задница и видна волосатая щель.

Чёрт, такое ощущение, что сейчас буду трахать чужую женщину. Но от этой мысли мой хлопец вздыбился до состояния гранита и