— Но знай, что Грымза, то есть Оксана Николаевна, — тут же поправилась я, — сейчас начнёт тебе мстить.

— Грымза, — усмехнулся он, — а ей подходит. Да пусть мстит, — равнодушно хмыкнул он.

— Ты не боишься? — удивлённо подняла я брови.

Он фыркнул.

— В жизни есть вещи и пострашнее вашей начальницы, —усмехнулся он.

— Ладно. Просто имей в виду. И… спасибо! — я вновь кинула на него благодарный взгляд, прежде чем вернуться на своё место.

А он ничего, этот Артём.

Я понимала, что толку от его геройства, скорее всего, не будет, хотя… А если начальница испугается, что новый сотрудник донесёт всё руководству? Ей ведь может задать вопросы уже сам Главный, оно ей надо — влезать во всё это? И ради чего?

Нет, думаю, она и правда может сейчас отдать мне клиента, но злобу затаит, непременно. И не только против Артёма, но и против меня. Я же была причастна к её публичному унижению. Это именно из-за меня и начался весь спор.

Так что, меня её месть тоже коснётся, я уверена. Внутри всё похолодело от осознания неизбежности надвигающихся неприятностей.

Но я всё равно была благодарна Артёму за то, что он вступился за меня. Вряд ли он в тот момент думал о том, что тем самым толкает меня под локомотив, зовущийся Грымза. В итоге, раскатают и его и меня. Ну и пусть! Мы пострадаем за правду и справедливость!

В конце дня ко мне подошла Полина и присела на краешек моего стола.

— У тебя появился защитник? — ухмыльнулась она, косясь в сторону стола Артёма.

— Поль, перестань, и так тошно, — расстроенно вздохнула я.

— Да, ты права, Грымза совсем уже все границы перешла. Все жирные куски тащит своей Валечке. Достало это, мы вообще-то тоже тут работаем! — поддержала меня подруга.

— Пойдём домой, — тяжело вздохнула я, вставая.

Поля накинула пальто и направилась к выходу. Я надела свою куртку и помахала рукой Артёму, который тоже начал собирать свои вещи. Он кивнул мне в ответ.

Заходя в свою парадную, натолкнулась на соседку с первого этажа. Мария Никифоровна была приветливой и общительной. Большинство соседей я даже в лицо не знала, все были какими-то нелюдимыми, а эта милая пожилая женщина всегда со мной здоровалась и интересовалась, как мои дела.

— Добрый вечер, Анечка! Что с тобой, ты какая-то расстроенная? — тут же заметила она.

У меня и правда все эмоции на лице написаны, все читают меня как раскрытую книгу.

— Да нет, всё в порядке. На работе немного с начальницей поругалась, но ничего страшного, — улыбнулась я и постаралась сменить тему: — А у вас как дела?

— Ох, я вот тоже расстроилась, — тяжело вздохнула соседка.

— Что такое?

— Так ведь рассаду давно пора сажать на даче, я же каждый год езжу, у меня там огород. Ну как огород — так, пара грядок, да цветочки. А тут дочка с внуками просит сидеть. Младшенький-то только в садик в этом году пошёл, болеет постоянно, старшего заражает, и так по кругу. Я не против с ребятишками оставаться, но вот про дачу пришлось забыть, всего один раз и съездила, — она снова вздохнула.

— Вот как раз хотела спросить у тебя, может надо кому из твоих знакомых? — продолжила женщина. — Совсем недорого! Я этим летом хочу дачу сдавать, всё равно ведь без дела стоит. Или сама поезжай на выходные, если хочешь. Тебя бесплатно пущу, как раз и проверишь, всё ли там в порядке, — с надеждой посмотрела на меня соседка.

— Я поспрашиваю, — ответила я, подумав о том, что и правда можно будет как-нибудь съездить на выходных, когда потеплеет, если соседка к тому времени никого не найдет.

— Ага, поспрашивай, милая. А решишь сама поехать — так только скажи.

Я поблагодарила Марию Никифоровну за предложение, попрощалась и вошла в кабину лифта.

Дома, поужинав, уныло занялась домашними делами. Пребывая в расстроенном настроении, даже сериал смотреть не стала. Приняла душ и отправилась спать пораньше.

Утром среды я уже была готова к неприятностям. Не знала, когда именно последует месть начальницы, вдруг — уже сегодня? Так что подготовится морально не помешает. Что же принесёт мне этот день?

Глава 9

В офисе было как-то непривычно тихо. Я взяла кружку и пошла к кулеру. За водой для кофе и за новыми сплетнями. Интересно же.

Нет, народ гудел и обсуждал вчерашнее происшествие, но как-то приглушённо, в полголоса, словно боялись, что их застукают за перемыванием костей. Мести Оксаны Николаевны опасались все.

Досталось также и Артёму. Люди не понимали, с чего он такой борзый и зачем влез не в своё дело. А также удивлялись, как вообще можно так себя вести — прийти в новый коллектив, в котором ты не знаешь раскладов, и кто есть кто, и сразу выступить против начальства?

Выдвигались две основные версии. Первая — поскольку он пришёл от партнёров, то уволить его не могут, он ведь официально их сотрудник, а не наш, хоть и работает сейчас у нас. Поэтому он и не боится никого.

А вторая — он просто глупый. Тут же, основываясь на этом предположении, появилась и очередная версия появления у него шрама — из-за своей борзости и глупости Артём поссорился с каким-то бандитским авторитетом, и тот его так наказал.

Первая была более правдоподобной. На глупого он совсем не тянул.

Его смущающий внешний вид, пронзительный тяжёлый взгляд, уверенность в себе, аура некой силы, окутывавшая его, замкнутость и незаинтересованность в общении, а теперь ещё и его дерзкое, безрассудное поведение — всё это совершенно не вызывало симпатии у коллег, а лишь пугало их.

Люди старались держаться от него подальше, словно ощущая исходящую от незнакомца незримую угрозу и опасность.

Артём к кулеру не ходил и сплетни не собирал, ему было, похоже, всё равно. Он сегодня вообще мало находился в нашем зале, всё больше пропадая в других кабинетах. Чем именно он там занимался, я не имела ни малейшего представления.

Около десяти в зал вошла Грымза. Как всегда, поджав губы, она подошла к моему столу.

— Завьялова, договор для «Гранда» готов?

Вот же чёрт! Всё же решила отдать его Валечке. Горестно вздохнув про себя, я достала