— А что за странный храм? О культе Трехликого я знаю, но тут ликов больше.

Под глазами матери легли глубокие тени.

— Думаю, ты рассказал мне не все, — медленно произнесла она. — Но похоже, это твои мужские дела. Ладно, я скажу тебе о том, чего большинство не знает. Мы, рогны, тоже почитаем Триединого Бога. Только в отличие от христиан вторым лицом считаем Ту, кого называем Предвечным светом. Долгое время этот культ был тайным, но ныне появилась Ее живая икона — Огненный цветок в Москве. Недаром там служат рогны, и недаром храм возводится возле собора Христа Спасителя, Ее сына. Но для большинства христиан это пока ересь. А три других… это просто мелкие демоны, только не путай их с даймонами. Хотят власти над людьми и поклонения. В Откровении от Иоанна сказано, что они придут, и это означает близость Армагеддона.

Толуман вздохнул:

— Три лика, потом еще три, демоны и даймоны, Армагеддон — все слишком запутано. У меня больше практические заботы. Эта имперская корпорация может близко подобраться к месторождению платины, но я не смогу их контролировать. И так хватало забот с канадской «Northern Mining», тоже крутятся в том районе. Надо скорее оформлять участок в собственность.

Мать покачала головой: — У тебя просто не хватит денег. Сколько это будет примерно стоить?

— Если выкупать тридцать квадратных километров, то понадобится около трехсот миллионов рублей, — уныло сказал Толуман.

— Вот видишь. Даже если я заложу свою долю в прииске, мы не наберем столько. Не думай, что рогны имеют свой банк. Надо дожидаться твоей сестры Кэти, у нее и деловой опыт есть.

— А ты уверена, что она в курсе?

— Конечно, — грустно улыбнулась мать. — Твой отец рассказал ей, уж за этим я проследила. Но она очень занята в «Trans-Zone», я знаю это через ее подругу, канадскую рогну.

— Написать или позвонить я не могу, — сердито сказал Толуман. — Адрес и номер телефона под защитой закона о персональной информации. Но через приятеля в Колымской администрации узнал, что она прилетит сюда зимой. «Trans-Zone» заканчивает строительство перехода на Колымской трассе, и его будут принимать в условиях самых жестоких морозов.

Мать слегка улыбнулась.

— Молодец, — сказала она. — Вот тогда и встретитесь.

— А почему ты улыбаешься, мама? — недоверчиво спросил Толуман.

— Да так, вспомнила кое-что. Ладно, отдыхай. Завтра тебе в Усть-Неру. А потом ночью в Магадан?

— Да, — хмуро сказал Толуман. — Небось, не высплюсь.

С моря, бухты Нагаева, дул ледяной ветер. Толуман стоял, сунув руки в карманы куртки, и смотрел, как подъемный кран опускает на пирс ярко-желтый глайдер. Грузчики начали отцеплять стропы, и тут на причал морского порта выехало такси. Из него вышла женщина — наверное, владелица глайдера. Толуман зябко передернул плечами и пошел навстречу.

Женщина высокая, с него ростом. В длинной юбке, капюшон парки откинут, и ветер чуть колышет рыжеватые локоны. Зеленые глаза смотрят насмешливо, скулы слегка выдаются. Красива, хотя и холодновато-надменной красотой — это вам не бесхитростная Елена.

— Толуман, — представился он по-английски. — А вы, наверное, мисс Лора Моуэт? Меня послали из «Northern Mining» встретить вас.

Женщина ответила на неплохом русском.

— Вы ведь местный? Лучше будем говорить по-русски, у меня родители из русских эмигрантов, но мне надо практиковаться. И тоже зовите меня просто по имени, Лора, — она протянула руку. Говорит уверенно, рукопожатие крепкое. — Мне нужно в магаданский офис, а потом в Усть-Неру.

— Сначала в отель?

— Зачем? — пожала плечами Лора. — И так потеряла уйму времени в самолетах. Хотела прилететь пораньше, но через Китай долго. — Она указала на глайдер: — Умеете управлять этой штукой?

— Да, — сказал Толуман. — У меня тоже есть, только поменьше.

— Ну, этот набит геологической аппаратурой. Поехали?

— А вещи?.. — Но водитель такси уже нес к ним чемоданы. Поставил их в багажник, получил деньги и уехал, пожелав счастливого пути.

Глайдер так и стоял на поддоне, тоже экспедиционного класса. Толуман с опаской открыл водительскую дверцу, но управление оказалось типовое — естественно, все китайской сборки. Он закрепил чемоданы багажной лентой и сел за штурвал.

Лора уселась рядом, бесцеремонно взяла руку Толумана сильными тонкими пальцами и приложила к сканеру: — Машина, введи в память нового водителя.

Осветились шкалы приборов, индикатор батареи показал полный заряд. Толуман слегка потянул штурвал, зашумели турбины, и глайдер приподнялся на воздушной подушке.

Таможенная площадка оказалась свободной, не то что после прибытия очередного китайского судна. Толуман помог Лоре заполнить декларацию (транспортное средство ввозилось, как собственность «Northern Mining»), таможенник вышел и сверил номера, а в багажник только заглянул.

Выехали из порта. — Пока будете в офисе, поеду, зарегистрирую машину, — сказал Толуман.

— Хорошо, — отозвалась Лора. — Только попросите российские номера, а канадские пока спрячьте в багажник. Вот сертификат, что глайдер соответствует нормам Российского союза. Все расходы я оплачу.

Чувствуется деловая хватка. Так что Толуман высадил гостью перед темно-зеркальными дверями филиала канадской компании «Northern Mining» и поехал в транспортное управление. Там без проблем зарегистрировал глайдер, сменил номера и, ожидая Лору на служебной стоянке, скептически оглядел себя в салонном зеркале.

Замшевая куртка так и пропала, пришлось обойтись бесформенной китайской. Хотя причесал волосы и подравнял бородку, вряд ли произвел впечатление на элегантную иностранку.

Наконец дверь открылась, и вышла Лора. Ее сопровождал сам директор, чуть не изгибаясь перед молодой женщиной. Наверное, важная птица в своей Канаде, хотя похоже, нет и тридцати.

— Теперь в Усть-Неру, — объявила Лора.

— Только заеду в гостиницу за вещами, — сказал Толуман.

Подхватив в номере сумку, вышел на парковку. День пасмурный, но без дождя, серые облака достаточно высоко. Толуман пристроил сумку рядом с чемоданами Лоры (лучше бы на заднее сиденье, но там полсалона занимала пресловутая аппаратура), и снова сел за штурвал.

— Сколько до Усть-Неры? — спросила Лора. — К вечеру доберемся?

— По дороге около тысячи километров, — ответил Толуман. — В Колымской автономии большие расстояния. Но мы полетим, это часа три. А то на автобусе ехал всю ночь.

Намек на недосып Лора будто не услышала:

— У вас есть лицензия пилота?

— Для глайдеров, — кратко ответил Толуман. Без такой лицензии полеты были запрещены, хотя в малонаселенных местах это сходило с рук.

Он еще раз глянул на индикатор зарядки, вызвал диспетчера и приложил свою карточку к сканеру.