— Хорошая девочка, — в его голосе было столько ласки…

Следующие шесть дней я все так же провела в кандалах. Они не снимались с меня даже тогда, когда я ходила в туалет. Лишь в ванне на мне оставался минимальный набор из кандалов на запястьях, лодыжках и ошейник, цепь от которого пристегивалась к кольцу в стене. Под конец нашей недели я не выдержала и, упав перед ним на колени, сказала, что больше так не могу. Что больше не могу ждать того момента когда он снимет с меня цепи. Преодолев внутреннее сопротивление, я впервые не в порыве желания или страсти, а сознательно назвала его Хозяином. А потом был необузданный секс, больше похожий на изнасилование. Я ощущала себя центром мира и в то же время вещью. Такой контраст заводил меня еще сильнее. Так я и заснула — вновь закованная в кандалы… А на утро за мной приехал Рик и забрал меня.

К слову сказать, за время моей работы с Джейсоном мы виделись еще не раз и даже не два, девчонки рассказывали мне, что слышали его разговор с Риком — якобы он предлагал моему сутенеру выкупить меня. Но Рик не согласился — я приносила, судя по всему, неплохой доход или же сутенер пока просто был не готов расстаться со мной.

За три года работы проституткой в моей жизни, конечно, был период, когда с деньгами было туго. Помню, как Рик уехал отдыхать с какой-то девчонкой на море, да так и задержался там на полтора месяца! Что я только не делала в этот период! Пробовала подработать стриптизом, пыталась работать сама. Но оказалось (впрочем, я это и так знала), что территория города поделена на четкие зоны, и работать в чужом секторе (да и в своем без защиты сильного мужика с пистолетом) может быть просто опасно для жизни. Оказалось, что и девицы проститутки настолько агрессивны, что легко могут сломать сопернице шею, лишь бы она не занимала их места! В то время мне даже пришлось съехать из квартиры, в которой я жила, потому как Рик платить за нее перестал. А сама я делать это была не в состоянии…

Помогла мне, как ни странно, подружка — Анька — та самая, месте с которой мы приехали покорять новые горизонты. По местным меркам ее звали Энн и жила она теперь в хорошем богатом доме вместе со своим женихом Патриком. Впрочем, подругой я оказалась отвратительной, в чем читатель скоро убедится.

Я жила в доме Ани уже около двух недель. Она, как оказалось, после приезда устроилась здесь на работу секретаршей. Потом пошла учиться и сейчас занимает в той же компании должность младшего менеджера, да к тому же встречается с неплохим парнем, который также делает карьеру — продает автомобили. Вскоре они собираются пожениться.

Анька или Энн была девочкой достаточно симпатичной, но я бы не сказала, что красоткой! Невысокого роста, полноватая, с русыми волосами… Рядом с ней я смотрелась настоящей красоткой — моделью, мечтой любого мужика. И вот, как-то ночью, уже живя у подружки, я проснулась от того, что кто-то зажал мне рот рукой. Я попыталась закричать — но не смогла. Дышать было тяжело. Я открыла глаза — передо мной на краю кровати сидел Патрик, жених моей подруги. Одной рукой он зажимал мне рот, а второй гладил меня по волосам. Мужчина прижал палец к своим губам, говоря мне, чтоб я молчала, а потом медленно убрал руку.

— А я-то все ждала, когда же ты придешь, — неожиданно для самой себя тихо сказала я.

— Да? — удивился Патрик, — а что же тогда сама не пришла?

— Ну как же я… ведь там Аня…

— Аня?

— В смысле Энн…

— Энни давно спит, — тихо произнес Патрик, придвигаясь ближе.

В моих глазах запрыгали нехорошие огоньки.

В последнее время, наблюдая за их размеренной жизнью, я все чаще начала думать о том, что было бы, если бы я не была проституткой. Возможно, у меня были бы дети… Какой женой и матерью я была бы и чем бы занималась целыми днями? Наблюдая за тем, как красивый, подкачанный Патрик поднимает в воздух пухленькую Энн, я испытывала странное чувство зависти — мне очень сильно хотелось, чтобы вот так ночью, когда Аня заснет, Патрик пришел ко мне, и он пришел. Я думала о том, как буду утром варить ему кофе, готовить завтрак, писать ему смски… Все эти мысли были очень для меня странными, наверное, спокойная размеренная жизнь Патрика и Энн так на меня действовала! Но когда мужчина моей подруги, столь великодушно разрешившей мне пожить в ее квартире, я была счастлива и довольна. Мужчина, о котором я мечтала вот уже несколько дней, сидит сейчас рядом со мной. Ну и что, что пять минут назад он был с Аней — ведь сейчас она спит, ну и что, что они уже почти решили пожениться — ведь возможно это только разговоры, ну и что, что утром он будет обнимать другую, будет обнимать мою подружку, ведь это только утром, а сейчас…

— Подожди, я запру дверь, — тихо произнесла я.

Патрик только хитро улыбнулся, а я ловко выскочила из-под одеяла и подбежала к двери. Два щелчка — и замок надежно заперт — теперь в комнату никто не войдет.

— А если Аня проснется? — будто издеваясь, спросил Патрик.

— А мне все равно… — шепотом произнесла я, подходя к нему ближе…

Я чувствовала, как быстро бьется его сердце, как напряжено его сильное тело и как он ждал моего позволения на поцелуй. Хитро улыбнувшись, мужчина мучительно нежно прильнул к моим губам и осторожно, будто боясь сделать что-то не так, заскользил горячими ладонями по моему телу. На секунду отстранившись, он стянул с меня ненужную футболку. Дразнящее сочетание холодного ночного воздуха и горячего тела Патрика заставило кожу покрыться мурашками и зябко вздрогнуть от нетерпения. Жених моей подруги любовался мной и издевательски неспешно касался поцелуями нежной шеи и острых ключиц, лаская своими пальцами мою тяжело вздымающуюся грудь. Уже кажущиеся раскаленными пальцы сладко стиснули напряженный сосок, заставив меня нетерпеливо выгнуться навстречу своему мучителю и глухо застонать.

Истосковавшейся за пару недель бездействия по мужской ласке груди коснулся умелый, влажный язык, который постепенно сужал круги вокруг изнывающего соска. Разгоряченной кожи коснулось влажное облачко его дыхания, и я почувствовала, как тонкие губы растянулись в самодовольной усмешке. Поцелуи становились горячее и порывистее, и мужчина все крепче прижимал меня к себе.

— Мне кажется, это лишнее… — на секунду отстранившись от Патрика, я лихо стянула с него ненужную одежду и швырнула куда-то в другой конец комнаты.

— Не стану спорить, — сорвав с моих губ еще один жаркий поцелуй, он завалил меня на кровать и перекатился на спину, отдав себя в мое распоряжение, но не переставая при этом дразняще касаться моего тела. Я жадно облизала горящие, будто пересохшие губы. Мне хотелось, чтобы меня целовали еще и еще.

Мой взгляд алчно скользил по телу Патрика вслед за руками и никак не мог насытиться открывающимся ему видом: сильные, жилистые руки и рельефная грудь… Палец игриво коснулся его груди, скользнул ниже… Осыпая его плечи и грудь поцелуями, я заставила Патрика нетерпеливо застонать.

— Издевательства всегда были моим коньком… — сказал он, и я, под его сбивчивую, сиплую речь, с неким мстительным удовольствием провела влажную дорожку вдоль нетерпеливо пульсирующего от прикосновений члена.