Возникает логичный вопрос: ну и где вся та музыка, которую они писали? Стране столько просто не нужно. Ну нет в стране такого количества музыкальных театров, и фильмов столько не снималось, да и студий столько не было, чтобы записывать ту музыку, которую вся эта орава напишет.

Зачем же в таком случае они нужны? Не лучше ли всю эту красоту — к станку? Как выяснилось — нет. Картина маслом: куча молодых композиторов с консерваторским образованием и амбициями. Но в СССР особо не развернешься — существует официальный жанр: соцреализм. Вот в нем и можно писать. За пределы жанра композиторам идти не нужно.

Куда же всех их девать? А вот вам и хитмейкеры. Посадите эту ораву на зарплату, поставьте им задачу: писать песни для загнивающего Запада без всякой цензуры. Через год у вас будет вагон таких песен. И в том числе куча хороших.

Добавляем к этим композиторам кучу выпускников литературных институтов со знанием английского языка… А изучение иностранного — в основном английского — в СССР было повальным, особенно после войны. Вопрос только — зачем? Ведь в СССР был железный занавес, контакты с иностранцами строго пресекались. Если кто-то и приезжал — то в основном из соцлагеря. Но там по-английски не говорили. Понятно, что многие советские специалисты работали в развивающихся странах — там иностранный язык точно нужен. Но развивающиеся страны больше говорили по-французски и по-испански. Англоговорящих, так же как и немецкоговорящих, среди них не было. А английский и немецкий — основные иностранные языки, изучавшиеся в школах. Тогда зачем? На случай войны — пленных допрашивать?

Достоверно известно, что никаких планов нападения на Великобританию, США, Канаду и Австралию с Новой Зеландией у СССР не было. Начиная с 1945 года СССР вели боевые действия в Венгрии, Чехословакии, Анголе и Афганистане. Но почему-то школ с изучением венгерского, чешского и пушту в СССР не было. Ближайшие соседи СССР, с которыми могли быть стычки, — Финляндия, Турция, Иран, Пакистан. Но ведь языки этих государств тоже не изучались. На всю Москву была одна арабская школа, одна китайская и одна японская — остальные учили английский. Для чего?

А вот для чего. Вот и нашлись специалисты, которые смогли написать тексты песен для супергрупп. Поначалу тексты были примитивны, но чем дальше, тем больше они усложнялись. Музыка тоже. Все это передавалось в Англию — продюсеру Джорджу Мартину. Дальше рассказывать?

И хитов всегда хватало, было из чего выбрать. Советские композиторы с поэтами получали приличные деньги, квартиры и дачи. Взамен — давали подписку о неразглашении. А даже если бы и не давали — кто бы им поверил.

Именно благодаря такой мощной подпитке The Beatles очень быстро заняли место группы номер один. Благодаря стараниям нескольких тысяч советских композиторов (чьи имена мы так никогда и не узнаем) и были записаны их великие альбомы.

Кстати, вы обращали внимание на парадокс? Песни The Beatles очень быстро появились в СССР — несмотря на железный занавес и прочее. Притом появились не так, как остальной рок-н-ролл, «на костях», — а на настоящем британском виниле заводского производства. Я знаком со многими коллекционерами винила и в курсе, что первые издания The Beatles стоят дорого — несколько тысяч фунтов (в зависимости от состояния, разумеется) — и что эти издания периодически выныривают на нашем рынке. Мол, умирает какой-нибудь старый коллекционер во Владимире, Твери или Чебаркуле — а у него в коллекции первый тираж альбома Beatlesfor Sale. Вопрос: откуда у человека в Твери в советские времена были такие деньги, чтобы купить «родной» винил? Западные грампластинки по тем временам стоили по 150–200 рублей. При средней зарплате в 120 рублей вот некуда людям в Твери деньги девать? Хотя, может быть, это авторские экземпляры?

Конечно, мы вряд ли узнаем, по какой схеме работал Джордж Мартин с The Beatles… Ну, разумеется, если только кто-то из них не отважится рассказать правду. Лично я не думаю, что даже сама группа была в курсе своей подлинной истории. Вероятнее всего, в курсе были только Леннон и Маккартни, которые и «писали» большинство песен. Ведь написание песни — прекрасное занятие. Никто не видит, как она пишется! Ну пришел человек, взял гитару и сказал — смотри чего мне в голову пришло — Can’t Buy Me Love! А откуда пришла эта песня ему в голову — неизвестно. Может, откуда-то сверху, а может, Джордж Мартин напел…

Судя по всему, начало подобного плотного сотрудничество пошло с альбома Hard Day’s Night — это был первый альбом, значительно отличавшийся от того, что The Beatles делали раньше. Собственно говоря, именно после этого альбома о группе заговорили как о серьезном коллективе.

Деньги и слава вскружили голову музыкантам — они сами поверили, что из себя что-то представляют, — и потребовали свою долю. Конфликт назревал не один день и выплеснулся в 1966 году. Как раз «смерть» Пола Маккартни явилась его логическим завершением. Причины просты: вероятно, Маккартни, как главный интеллектуал группы, не захотел плясать под дудку своих хозяев. Ему намекали, объясняли, но бесполезно. Он решил либо выйти из игры, либо рассказать о том, кто же стоит за его спиной. В обоих случаях это был бы полный крах его карьеры, но вряд ли двадцатичетырехлетний парень думал об этом. Была подстроена автокатастрофа.

Да, несомненно, она была. Только Маккартни остался жив, да он и не должен был умирать. Ведь закончилась только первая часть плана. Группа стала популярной — теперь она вполне могла уже что-то проповедовать и доносить те мысли, которые были нужны хозяевам. В данном случае смерть Маккартни спутала бы все карты. Поэтому его никто и не убивал — с ним просто поговорили по душам. Не знаю, какие аргументы приводили советские агенты, может быть, договорились о новом дележе денег, может быть, посулили Маккартни славу музыканта номер один в ХХ веке, — а он-то уж точно понимал, что его «работодатели» способны на это. А может, и наоборот — пообещали долгую мучительную смерть ему и его родным. Ради мировой революции и не такое совершали. В любом случае Пола уломали. После автокатастрофы он оказался покладистым и готовым на все. Ходили даже слухи, что Маккартни должны были убить и заменить двойником, но за него заступился кто-то очень могущественный из ЦК КПСС. И поэтому ограничились разговором.

В любом случае после инцидента с Маккартни группа лишилась доверия со стороны инвесторов. Стало понятно, что она может отчебучить что угодно. И самое лучшее время для этого — на концертах. Ведь там музыканты общаются напрямую с залом — выкрикнуть в микрофон могут все что угодно. И даже если электричество вырубишь — все равно первые ряды услышат, и через пару часов это станет известно всему миру. Поэтому никаких концертов. Формально — потому что студийная работа. Фактически — потому что в студии группу легче контролировать. Теперь точно ничего не скажут, а если и скажут — информацию перехватят быстро.

Не то чтобы The Beatles оказались в золотой клетке — они, как известно, и в Индии тусовались и жили полной жизнью. Но все было под контролем. Последний взбунтовавшийся человек, близкий к группе, Брайан Эпштайн, как мы помним, умер от передозировки снотворного. Случайно ли?