– Осрамлю? О чем вы говорите, Грейнджер? Как я могу осрамить лорда Фаулер-Грина? Он должен прыгать от счастья, что я дала согласие быть его женой!

Грейнджер хитро улыбнулся, он сумел задеть Тори за живое, хорошо зная ее слабые струнки. Самый верный способ уязвить девушку – задеть ее самолюбие.

– Но, конечно, если вы будете хорошо себя вести, улыбаться только дамам и не строить глазки мужчинам, лорду Фаулер-Грину не на что будет роптать. Так что, Тори, ваша судьба в ваших руках.

– Кузен! – в сердцах воскликнула девушка. – Если вы не перестанете, то не знаю, что с вами сделаю! Что вы имеете в виду – меня будут держать взаперти? Вы же знаете, я терпеть не могу одиночества! Объяснитесь, пожалуйста!

Грейнджер сделал вид, что не расслышал, и сидел, поправляя кружевные манжеты. Наконец, не выдержав сверлящего взгляда, жалкого вида кузины и испив до конца чашу удовольствия от созерцания ее растерянности, почувствовал, что достаточно отомстил за издевки. Все же это его кузина, которую он любит почти как самого себя. Грейнджер решил успокоить девушку.

– Послушайте, кузина. То, что я собираюсь вам рассказать – истинная правда. Клянусь могилой матери, – Тори вздохнула и уселась поудобнее. – Конечно, об этом говорят только в кулуарах, но мы же знаем: дыма без огня не бывает.

– Да, Грейнджер, продолжайте же. Боюсь, я сегодня не расположена к вашим философским рассуждениям.

– Хорошо, перейдем к сути. Лорд Фаулер-Грин уже много лет живет холостяком, его жена умерла от лихорадки почти тридцать лет тому назад. Она была женщиной очень достойной, настоящей знатной дамой. Немного старовата, конечно, но умом и шармом завоевала для супруга титул и имение, которым он сейчас владеет. Браком по любви их союз трудно было назвать, но наш добрый лорд боготворил ее. И кто бы относился иначе, учитывая все блага, которые дала эта женитьба?

– Ближе к делу, Грейнджер, ближе к делу!

– А дело вот в чем. Лорд Фаулер-Грин часто повторял, что никогда не соединит жизнь с женщиной, которая не будет обладать манерами и культурой поведения его первой жены. Многие женщины добивались его благосклонности, но он ни одной не сделал предложения. Ходят слухи, что все эти годы он даже хранил верность покойной.

– Бр-р! Не могу понять этих баб, что их заставляло добиваться этого жирного, потного, чесоточного…

– Ну, ну, Тори! Разве вы забыли, что говорите о будущем муже?

– Ух, Грейнджер! – взревела девушка. – Похоже, вас веселит мое несчастье!

– Нет, я не такой идиот. Последние несколько лет наши судьбы были так тесно связаны… То, что хорошо для вас, хорошо и для меня.

– Ловлю на слове. Кстати, если бы не я, отец не увеличил бы ваше денежное пособие, которое намного превышает то, что обычно получают от родителей другие юноши. Я еще не придумала, как избежать этого брака, никого не обидев, но когда придумаю, мне понадобится ваша помощь.

– Ваш повелительный тон, кузина, раздражает меня. Не возлагайте на меня больших надежд. Я с большим удовольствием посмотрю, как вас обуздают.

Тори сдержала гнев, решив про себя, что никогда не доставит Грейнджеру такого удовольствия, и собрав все самообладание, мило улыбнулась.

– Вы будете помогать мне. Подумайте, скоро наступят холода, будут дуть ветры. У меня болит сердце, когда представляю вас бредущим по дороге неизвестно куда, голодного, продрогшего, молящего прохожих о корочке хлеба. И вот вас настигают бандиты. О, Грейнджер, представьте только, что они могут с вами сделать! Как горько мне придется рыдать над вашим замерзшим трупом! Слезы будут замерзать на щеках и превращаться в сосульки! Буду молиться за вас, дорогой кузен. Увы! Похоже, только женщины обладают способностью понимать ситуацию. Бедняжка Грейнджер!

Тот живо представил нарисованную Тори картину и задрожал мелкой дрожью.

Девушка протянула руку с лежащими на ладони тремя соверенами и недорогими украшениями.

– Смеетесь, кузина. Этого едва хватит на месяц.

– Но у меня больше нет! – запротестовала Тори. Грейнджер заглянул ей в глаза.

– Можете называть меня лентяем, но дураком я никогда не был. Показывайте остальное.

Тори нехотя вынула из кармана кожаный футляр, в глазах Грейнджера засверкали алчные огоньки.

– Давно бы так! Вы ведь это стащили? – спросил он вдруг. – У вас никогда не было ничего подобного. Откуда такая вещь оказалась у вас? Хотя какое мне дело? Надеюсь, когда придется превратить это в деньги, ваша мать будет далеко и я не увижу страдания в ее глазах.

Грейнджер подбросил бриллиантовое ожерелье в воздух и ловко поймал его.

Неожиданно Тори выхватила драгоценность и спрятала ее в карман.

– Не все сразу, кузен. Сейчас получите только часть, а когда согласитесь помочь, подумаем об остальном. Теперь вы должны дать слово джентльмена сделать все, что я попрошу.

– Выкладывайте план, дорогая кузина. Обещаю всяческое содействие.

Вскоре Тори забралась в уютную постель, решив отложить грустные мысли о предстоящем браке. В памяти непрошенно возник ласкающий взгляд черных глаз и сильные руки, сжимавшие ее плечи.

Утро не принесло решения проблемы. Тори встала с темными кругами под глазами и слабостью во всем теле, словно вовсе не спала. Поспешно надев светло-зеленое утреннее платье, которое очень шло к ее глазам, спустилась вниз. Завтракала молча, то и дело бросая взгляд на высокие окна.

– Тори, вы не слушаете меня! – раздался высокий голос леди Лидии.

– Слушаю, мама. Я плохо спала ночью. Вы говорили, что завтра хотите устроить званый обед. Я согласна.

– Ваш жених тоже будет, милая, – щебетала леди Лидия. – Лакей недавно отправился к нему с приглашением от вашего отца. Уверена, лорд Фаулер-Грин придет с радостью. Вы согласны?

– Да, мама, – вяло ответила Тори.

Леди Лидия посмотрела на дочь с некоторым страхом. У ребенка явно нездоровый вид. Это из-за свадьбы. Леди Лидия повеселела, вспомнив, как сама нервничала перед обручением. Успокаивала себя, что иной причины болезненного состояния Тори не может быть. Ребенок просто взволнован. В конце концов, дочери рано или поздно все равно придется выйти замуж, не за одного, так за другого. Лучше уж сейчас, пока она молода и может выглядеть привлекательной в свадебном наряде. Леди Лидии пришлось повидать много перезрелых невест, в глубине души она была уверена – женщинам в летах нельзя разрешать официальное бракосочетание. Лишние хлопоты для семьи и неприятные моменты для матерей. Бедняжки были бы счастливы замужеству великовозрастных девиц и без пышных церемоний.

Леди Лидия снова взглянула на Тори, вяло ковырявшую вилкой в тарелке.

– Надеюсь, дорогая, вы наденете зеленое шелковое платье, которое так подчеркивает цвет ваших глаз? Ведь мы все хотели бы произвести хорошее впечатление на лорда Фаулер-Грина, не так ли?