— Мы обручились, так что вы оба выиграли. Не знаю, что вы там друг другу наобещали.

Кирилл на секунду замешкался.

— С кем? — недоуменно вскинул бровь. — С каких пор ты предпочитаешь полигамный брак?

— Бес, ты сейчас от переизбытка тестостерона тупишь? Любимая няня Ильи и есть таинственная незнакомка, потерявшая туфельки от «Джимми Чу» и биту Эрнандеса.

— Аська? — удивился с такой интонацией, будто речь шла о близкой знакомой.

— Кир, блять! К ней я тебя точно не подпущу! — вспылил я, ощутив в горле привкус ревности. Сам не понял, как привстал со стула и, опершись руками о стол, почти навис над Кириллом. — Даже невзирая на вашу с Катей любовь и предстоящий брак!

— В твоём разрыве с Алиной я не виноват, Дима, — проговорил, сохраняя невозмутимость. — Ты сам её оттолкнул от себя. Может хватит уже об этом? Да и с Асей твоей меня Катя познакомила ещё до того, как они оба с Ильей попали в твой дом. Так что мне придётся с ней общаться, поскольку наши девчонки — подруги, если ты не в курсе. Она нашла Илюшу в торговом центре, когда тот удрал от нас, не желая переезжать в твой загородный коттедж к новой няне.

— Прости. Нервы сдают к чертовой матери, — растянув узел галстука, устало опускаюсь в кресло, расстёгивая верхнюю пуговицу на рубашке. Хочется курить. Достаю заначку «Marlboro» вместе с зажигалкой из ящика стола и прикуриваю. Кирилл внимательно наблюдает за мной, затем, не удержавшись, начинает первым:

— Брось мне сигареты, Дим.

Бросаю пачку на край стола, швыряю туда же зажигалку.

— Где-то здесь была пепельница, — осмотревшись вокруг, нахожу её там же, в ящике стола.

— Хреново выглядишь, Ворон. По телефону ты сказал, что тебе срочно нужна крупная сумма. Наличкой есть восемьдесят штук. Если недостаточно, могу сделать предварительный заказ в банке.

— Достаточно, старик. Предварительный заказ — слишком долго. У меня нет времени на всю эту возню. Мне сегодня же нужны деньги. Желательно сейчас. Остальную сумму наскребу в сейфе, — сорвавшись в очередной раз, затягиваюсь ещё раз и ещё. Сигарета превращается в пепел за пару шальных затяжек и я тянусь за следующей. — Ася хочет усыновить детдомовского мальчика. Эта сука депутатская не оставила мне выбора, Бес. Либо покупаю ребёнка сегодня, либо продаст заграницу. Я с такой херней сталкиваюсь впервые. Казалось бы всё просто. На лапу дал пару штук, чтобы ускорить процесс усыновления, и забыли. Но нет, блять! Этого не достаточно. Надо вы*бать мне мозг! Торгуют детьми, словно породистыми щенками, чертовы твари!

— И ты решил дать взятку должностному лицу? Ты охренел, Дим? Сколько?

Отчаянно вдохнув прогорклый воздух, зарываюсь пальцами в волосы, остервенело сжимая их на затылке. Затем прихожу в себя.

— Сто пятьдесят...

— Твою ж мать! — рявкнул Кирилл, резко вставая со стула.

— Вот и Матвей того же мнения. Должен подъехать с минуты на минуту.

В кармане завибрировал телефон.

— Дмитрий Воронцов, слушаю вас, — не глядя, автоматически отвечаю на звонок.

— Снежана, — раздался знакомый голос новоиспечённой директрисы. — Узнали?

— Узнал, — отвечаю холодно и резко.

— «Бонус» нужно будет оставить в ячейке камеры хранения. Место и время я позже укажу. Ждите звонка. Если жизнь мальчика вам действительно дорога, не советую играть с огнём. Стоит ему вернуться обратно и прививка может оказаться фатальной. Вы играете по моим правилам, Дмитрий. Вам всё ясно?

— Более чем.

 Ася.

— Ася!

— Мамуль!

Стоило мне выйти из кабинета и направиться в столовую, как за спиной раздались звонкие голоса и торопливый топот шагов. Оборачиваюсь на детские крики, натянув на лицо лёгкую улыбку. Каждый раз после визитов Матвея в моей душе поселяется тревога, и лишь одному человеку под силу её оттуда изгнать, хотя бы частично. Прячась под крылом Дмитрия, можно о многом забыть.

— Мамуль, — Алекс врезается в мою ногу на ходу, обвивая руками бедро.

— Ася, идём с нами купаться. — Илья с точностью копирует его движения.

Повисли оба на моих ногах, словно маленькие обезьянки на лианах. Не отпускают. Держатся крепко.

— Мамулечка, я так соскучился по тебе. Больше не болей, пожалуйста.

— Не буду, родной, — прижимаю к себе две маленькие детские головки. — Я очень люблю вас, мои хорошие, и мне нельзя больше болеть. Бабушке Нине нужна помощь приглядывать за вами.

Взъерошив обоим мальчишкам влажные волосы на макушках, скомандовала:

— Ану-ка, Братство Воронцовых, живо переодеваться и за стол! У вас уже пальчики сморщились от длительного пребывания в воде. 

— А можно мы поедим бабушкин пирог и ещё во дворе погуляем? Ну, пожалуйста! — Алекс запрокинул голову вверх, глядя на меня глазами «Бэмби». — Здесь так красиво. Как в сказочном королевстве, о котором рассказывала Рая! Я ещё хочу играть в бассейне! У Ильи столько разнообразных игрушек! А ещё мне понравился планшет с играми. Он даже мультики показывает. Я хочу потрогать машину папы, когда он вернётся домой. Она такая красивая и огромная! Хочу в неё залезть! Мам, думаешь, он мне позволит? Разрешит подержаться за руль? — возбуждённо затараторил Сашка, а у меня в душе защемило, сердце пропустило пару сильных ударов из-за его восхищённого лица и слегка сумасшедшего взгляда. Он не привык к такой жизни. Мировозрение ребёнка начало меняться слишком стремительно. Как же хочется, чтобы он поскорее почувствовал себя здесь не просто детдомовским мальчиком, а нужным и любимым ребёнком. Илюшка, и тот — недавно узнав своего родного отца, прекрасно чувствует себя в своей тарелке.

— Конечно, разрешит, — протолкнув в горле ком, сдерживаю в себе нахлынувшее чувство жалости.

— И я хочу полулить. У Моти огломенная тачка! Больше, чем у папы. Когда он снова плиедет — я тебе обязательно покажу его чёлный «Бумел»!

— Доброе утро, Асенька, — мать Дмитрия вошла в дом следом за мальчиками.

— Здравствуйте, Нина Владимировна! Ребята, бегите в столовую. Бабушкин пирог чудо, какой вкусный!

С криками «Ура!» мальчишки наперегонки понеслись к заветному завтраку.

— Как ты себя чувствуешь, доченька?

Та, что «будущая свекровь», подошла и бережно взяла меня за обе руки. Погладила большими пальцами кисти и удовлетворенно улыбнулась. Несложно догадаться почему. Её палец остановился на помолвочном кольце, зацепив подушечкой небольшой камушек.

— Ты даже не представляешь, как я ждала этого момента, Асенька. В последнее время только и грезила, цепляясь воображением за будущее моего сына. Он близок к сорока годам. Уже давно не мальчик. В его-то возрасте многие мужчины обзавелись детьми, воспитывают шестнадцатилетних подростков, а у Димы, кроме бизнеса и разбитого сердца, до сих пор ничего не было. Об Илюшке чудом узнали. А теперь и ты ворвалась в его душу и зажгла в глазах сына настоящий, живой огонь. Поверь, я знаю, о чём говорю, деточка. Когда Дмитрий родился, первое, о чём я попросила у Господа — даровать ему счастье. Силы и здоровье он взял от деда и от отца, а я молила лишь об одном, как и любая любящая мать, хотела видеть в его глазах то, что вижу сейчас — любовь к женщине, стремление к продолжению рода.