Четыре года спустя Индианский университет будет делать уже более уверенные заявления по поводу идентификации этих обломков, хотя никакого однозначного подтверждения так и не было обнаружено. Тем не менее данная находка позволила собрать более двух миллионов долларов пожертвований, добиться содействия со стороны правительства Доминиканской Республики по превращению данного района в туристическую зону и организовать при содействии журнала «Нэшнл джиографик» постоянную выставку «Сокровища Земли» в Детском музее Индианаполиса.

На протяжении последующих нескольких лет еще не раз объявлялось о том, что найдены обломки того или иного пиратского корабля, но все эти заявления базировались лишь на косвенных доказательствах. Однозначных доказательств представлено не было.

Пожертвования, выставки, косвенные доказательства и поля для мини-гольфа – всего этого Чаттертону и Маттере было бы мало. Никто из них двоих не смог бы жить спокойно, если бы ему оставалось лишь предполагать, что он, наверное, нашел пиратский корабль. Никому из них двоих не хотелось, ложась спать ночью, терзаться сомнениями, действительно ли он осуществил то, о чем мечтал.

Но в этом-то и заключалась главная проблема с пиратским кораблем. Как бы ни пыжился тот, кто его обнаружил, он вряд ли смог бы доказать, что это именно пиратский корабль, а не какой-нибудь другой. Даже если Чаттертон и Маттера и в самом деле нашли бы «Золотое руно», даже если историки написали бы о них в книгах, а директора музеев выделили бы им помещения под выставку, без однозначных доказательств развеять сомнения никогда бы не удалось. И это был бы результат, который бы никого из них двоих не устроил.

Когда Чаттертон и Маттера закончили телефонные разговоры со своими «вторыми половинками», Эренберг вышел на веранду, держа в руках свой портативный компьютер. На экране виднелись какие-то хаотичные узоры, похожие на пятна Роршаха[8]. Это было отображение мест и мощности сигналов, поступивших от магнитометра в этот день. Присутствующие невольно уставились с немалым удивлением на то, что было изображено на экране. Некоторые из мест появления сигналов были сгруппированы в зоне, площадь которой примерно равнялась площади большого парусного судна. Чаттертон и Маттера достаточно долго занимались подобными поисками для того, чтобы понимать, что при поиске обломков затонувших судов дела никогда не идут так гладко: никто не находил того, что искал, уже в первый день поисков. Тем не менее, таращась на красивое пятно, они попросту не могли удержаться от мысли о том, что они добились своего, что они уже нашли «Золотое руно». Получалось, что теперь нужно лишь отправиться на это место на следующее утро и убедиться, что это действительно тот самый корабль.

Члены экипажа «Исследователя глубин» почти не разговаривали друг с другом, когда на восходе солнца, загрузив свой катер всем необходимым, они направились на нем к нужному им острову. Тем не менее в глубине души каждый из них надеялся, что именно он первым поднимет какой-нибудь крюк или какую-нибудь пушку с «Золотого руна». Впрочем, вполне подошла бы даже и пригоршня бисера – ярких цветных украшений, которые пираты, жившие в золотой век пиратства, нашивали на свою одежду, шевелюры и бороды и которые наводили ужас на их жертв.

Никто не надеялся найти пиратский корабль в таком же состоянии, в каком он затонул: скелеты, застывшие в позе стрельбы из мушкета, и флаг с черепом и перекрещенными костями, болтающийся под полусгнившими реями. Если им повезет, они увидят какую-то часть затонувшего судна, не занесенную илом и песком – лапу якоря, дуло пушки, обломки деревянного корпуса. Еще с большей вероятностью они могли надеяться увидеть маленькие куски – или даже кусочки – предметов, на которые сработал их магнитометр. Однако все, что им было сейчас нужно, – это хотя бы один артефакт. За этим артефактом последовали бы и все остальные.

Не все из них сразу же нырнут в воду. Двое из членов экипажа останутся на судне, следя за тем, чтобы его не отнесло в сторону, и охраняя его от воров, которые могут утащить электронику и оружие. Огнестрельное оружие было очень нужным предметом в такой глуши, и без него никто не выходил в море, не покидал своего дома.

После прибытия катера в нужную точку Чаттертон и Эренберг надели снаряжение для подводного плавания и бросились в воду. Держа в руках металлоискатели, они погрузились на глубину двадцати футов – к месту первого сигнала, обозначенному на их карте. Чаттертон заметил в песке что-то серебристое. Подплывая к этому предмету, он увидел, что тот по форме похож на ящик – а точнее, на сундук, в котором хранились ценности, – и это заставило его двигаться быстрее. Доплыв до этого предмета, он обнаружил внутри него не песо или изумруды, а всего лишь рыбу-попугая. Он всплыл на поверхность моря и, повернувшись в сторону катера, крикнул: «Верша»[9].

Маттера сделал соответствующую пометку на карте. Когда он снова повернулся в сторону Чаттертона, тот уже исчез под водой и направился к месту следующего сигнала. Чаттертон и Эренберг стали плавать над прямолинейным железным предметом, торчащим из коралловой массы на дне моря. Прямые линии – это как раз то, о чем мечтают охотники за обломками затонувших кораблей. Чаттертон подплыл ближе, а затем вытащил грифельную доску и написал большими буквами: «ЯКОРЬ». Глаза Эренберга вспыхнули. Чаттертон подплыл еще ближе к обнаруженному им предмету. Затем он медленно стер написанное им слово и написал другое: «РАБОЧИЙ».

Рабочий якорь – это в данном случае такой якорь, который был спущен с судна в процессе его обычной эксплуатации, но застрял в кораллах или же остался на дне по какой-то другой причине. Чаттертон и Маттера раньше находили немало таких якорей у побережья Доминиканской Республики, когда учились пользоваться своим оборудованием для подводного плавания, и хотя рассматривать эти предметы было интересно, они обычно не имели никакого отношения к затонувшим судам. Если Чаттертону и Маттере и хотелось сейчас найти какой-то якорь, так это такой, который лежал бы плашмя, поскольку это означало бы, что он пошел на дно вместе с кораблем.

Эренберг направился к месту третьего сигнала. Там он тоже обнаружил рабочий якорь. Затем Чаттертон и Эренберг вернулись на катер, и тот поплыл к следующему скоплению сигналов, возле которого нырнуть в морскую глубину предстояло уже Маттере и Кречмеру.

Их погружение было практически безрезультатным: они нашли телефонный кабель и молоток. Тем не менее возвращаясь обратно на виллу, весь экипаж не мог скрыть своего радостного волнения. Магнитометр ведь поработал на славу, и завтра предстоит исследовать другие места, где он подавал сигналы. Никому не хотелось этого говорить, но все они верили, что всего лишь через несколько дней «Золотое руно» достанется им.