— Забавно. Из твоих уст это звучит чертовски иронично и почти весело. Прости, Цветочек. — Он обошёл меня и молча вышел. Мне на глаза навернулись слёзы, но я не понимала, почему плохо из-за него или ему подобных. Но что-то внутри подсказывало, что так и должно быть.

Я развернулась на пятках и обошла стол. Затем сев, посмотрела на Райдера и заметила боль, промелькнувшую на его лице, прежде чем он тихо произнёс:

— Не приставай к Ристану.

— Фейри не любят. Они не переживают эмоций, и не знают, что такое кем-то дорожить. Если и так, то только для того, чтобы заманить своих жертв в ловушку. Именно поэтому я не вышла бы за тебя замуж, — заметила я, и он прищурился. — Ты никогда не сможешь полюбить меня. Ты, и все Фейри, не способен любить кого-то. Тем более что ты — самый злой из них, Король Орды.

Моё заявление было встречено молчанием, и все взгляды переместились с меня на Райдера. Вздохнув, он откинулся на спинку стула и несколько раз постучал указательным пальцем по столу, глубоко задумавшись.

— Я тоже в это верил, пока кто-то достойный любви не шлёпнул меня по заднице и не изменил образ мыслей. Она всё изменила.

— Похоже, она не очень преуспела, если ты пытаешься съесть меня на ужин, Фейри. — Я пожала плечами, глядя на пирог. Весь ужин уже на мне, повредит ли кусок пирога?

— Голодна? Ты чуть ранее умирала с голоду, — произнёс Райдер, вопросительно приподняв бровь.

— Вообще-то у меня пропал аппетит. Думаю, я бы и пирог есть не стала. Мудак.

— Хорошо, пойдём в кровать.

Я чуть не проглотила язык, пытаясь придумать что-нибудь, чтобы задержаться и не оставаться наедине с ним, но Олден тоже встал, зевая, и кивнул, демонстрируя усталость.

Адам тоже поднялся, оставив меня с Райдером и другими Фейри. Все в комнате смотрели на меня, пока Райдер не откашлялся, а затем все разом исчезли, оставив нас одних. Райдер встал, обошёл стол и подошёл ко мне, протянув руку с улыбкой и огнём в золотистых глазах.

— Пойдём со мной, Питомец.

— Мне это кажется плохой задумкой.

— Знаю, но я обещал не кусаться и не заставлять тебя плясать на мне.

— Люди ради тебя такое делают? — спросила я, и его улыбка стала шире. Я уточнила, о чём говорю: — Я говорила о танцах.

— Лишь одна девчонка, и после, я оказался потерян.

— Ты заблудился?

— Нет. Я знал, где я и кто я, но то, как она двигалась, и вкус её губ заставил меня почувствовать себя пьяным от огня, который она распалила во мне.

— У меня плохое предчувствие, что ты говоришь обо мне. Думаю, следует получить судебный запрет или что-то в этом роде.

— Дай руку.

— Ты не можешь просеять меня, иначе я буду выпотрошена или ещё чего хуже. Я слышала, что однажды девушку схватил Фейри и попытался просеять её, а от неё осталась только часть. Бум, она мгновенно умерла.

— Тогда, мы прогуляемся. — Он пожал плечами. — Руку, женщина, живо.

Я подняла руку, чтобы дать ему, но воздух стал гуще, и Райдер пошевелился. Вместо того чтобы стоять в нескольких футах от меня, Райдер был прижат к моему телу, и его губы коснулись моего лба. Это было странно знакомо и успокаивало. Я подняла на него взгляд и встретилась с его, пока Райдер нежно скользил пальцами по моим рукам.

— Ты вся в еде.

— Но я ничего не съела. — Я победно улыбнулась.

— Ты понимаешь, что есть еду безопасно, поскольку ты королева?

— Я не хочу быть королевой. Я хочу жить скучной жизнью в скучной Гильдии и убивать всяких тварей.

Он протянул руку, и губы его дрогнули.

— Из всего, что я ожидал сделать, ухаживание за семнадцатилетней версией тебя не приходило даже в голову, Синтия. Однако следует признать, что ты занимательна и восхитительна в своей невинности. Лично мне нравится, как ты ругаешься. Я тогда напрягаюсь от предвкушения.

— Фу, ты извращенец. — Я вложила свою руку в его, и тут же все изменилось, и мы оказались в большой, красиво обставленной спальне. — О, Господи, боже мой! Ты меня только что просеял. Мог же убить меня!

— Ты жива.

— Но я могла умереть!

— Но нет. — Он недолго смотрел на меня, а потом перевёл взгляд на кровать. — В ванной есть душевая кабина. Можешь ополоснуться в ней, или принять ванну, что обычно и предпочитаешь. Твои вещи в шкафу. Располагайся, а затем ложись спать.

Глава 4

Я уставилась на своё отражение, отметив некоторые едва заметные изменения в лице. Я не была уверена, что изменилось, или когда, но я не похожа на себя. Выглядела старше и измученной. А ещё у меня были татуировки. Звёзды были запечатлены на плечах, а на внутренней стороне предплечий слова. Чем ближе я подходила к зеркалу, тем яснее становилось, что с изображением действительно что-то не так.

Мысли крутились в голове. Например, схватили ли меня и сделали ЗПФ? Это правдоподобно. Учитывая, что Гильдия знала о способностях Фейри, я могла предвидеть нечто подобное. С другой стороны, моя грудь свихнулась и стала намного больше. Я хватала их и проверяла вес, гадая, останутся ли они такими, как сейчас, когда я выберусь из этого адского места. Мой живот был плоским с чётко очерченными мышцами, а задница сохраняла округлую форму, которую Эдриан любил обхватывать.

Эдриан… С ним дело безнадёжно. Его превратили в нежить, но я не могла оставить его здесь. Он не хотел бы, чтобы его оставили питаться людьми, как какого-то грёбаного кровососа.

В груди сдавило от осознания этого, но что-то покалывало в глубине разума, чем больше я пыталась понять, как освободить Эдриана, и становилось всё больнее.

Адам, скорее всего, находился в каком-то состоянии отрицания, и бог знает, в чём ещё. Он не ЗПФ и не потерял способность мыслить, говорить или действовать. Меня ужасала мысль, что их могли превратить в Зомби Порождённые Фейри. Когда моя мать превратилась в ЗПФ, пыталась убить меня. После обращения зомби подчинялись любым приказам. Я знала это благодаря своей матери.

Худшей частью всего этого испытания были фотографии, которые мне показали. Девушка на этих фотографиях никак не могла быть Лари. Я бы знала, погибни моя лучшая подруга. Чувствовала бы сердцем… Если только Фейри не забрали это воспоминание у меня, чтобы я стала сговорчивее. Но это не объясняло, почему Адам выглядел таким грустным. Но сейчас не