Они ожесточенно махали палками, сбивая созревшие макушки лебеды, и эта работа доставляла им смутную радость.

В голове у обоих была удивительная пустота, которая защищала их от страшных воспоминаний.

– Эй, хватит! Хватит, я сказала! – закричала Елена, когда увидела, что вошедшие в раж работники принялись вслед за травой крушить покосившийся забор.

– Нет, вы точно чего-то нажрались, а, Окуркин? – спросила Елена, когда Леха и Сергей, оставив колья, уселись возле костра.

– Че? – переспросил Окуркин, и супруга, заглянув ему в глаза, не нашлась что сказать.

– Ладно, обедать будем.

Достав из пакета тарелки, Елена налила работникам горячего супа, и те принялись за еду.

– Эй, вы куда спешите, он же огненный! – предупредила Елена. – Нет, ну вы сегодня точно чоканутые…

Домой возвращались молча. Леха рулил словно робот, не совершая ни единой ошибки и не нарушая правил, однако инспектор ГАИ их все равно остановил.

– Нарушаем, гражданин водитель, – произнес он, нагибаясь к окошку.

– Кто? – тупо спросил Леха, и хитрая улыбочка на лице гаишника разом исчезла.

– Где? – в свою очередь произнес он.

– А вы, товарищ майор, китайцев здесь не встречали? – вклинился в разговор Тютюнин.

– А какие они из себя?

– Один толстый, – начал вспоминать Леха, – а остальные маленькие.

– И сколько этих, которые маленькие? – совершенно серьезно стал уточнять майор.

– Примерно двенадцать штук.

– Понял. Предупрежден, значит, вооружен… Счастливого пути.

Гаишник козырнул, и «запорожец» поехал дальше.

– Какой-то он странный, – оглядываясь назад, заметила Елена.

– Да нет, – возразил ей Леха. – Просто человек хороший…

До города они доехали без проблем и подкатили к гаражу еще засветло. Пока Окуркин ставил машину, Тютюнин ожидал его, сидя на старой покрышке.

Леха запер гараж и присел рядом с Серегой.

– Как ты думаешь, это были инопланетяне? – спросил Окуркин.

– Может, и инопланетяне, – пожал плечами Тютюнин.

– А зачем они нас похищали?

– А они нас похищали?

– Конечно. С полстакана настойки я еще ни разу никуда не перемещался. Только два раза в больницу – было дело. Но там же все люди были – и санитары, и врачи.

– Может, им нужна была информация? – предположил Серега.

– А какая у нас информация? Мы ж не депутаты какие-нибудь.

– Это да.

Вскоре в сопровождении Елены появилась жена Тютюнина.

– Вот, Любаш, передаю тебе из рук в руки, – прокомментировала Лехина половина. – Какие-то они квелые, но вроде ничего не пили.

Люба забрала Сергея, и они ушли. А Леха еще какое-то время сидел на покрышке, а потом спросил:

– Лен, а ты НЛО хоть раз видела?

– А к чему это ты?

– Да так просто. – Леха поднялся с покрышки и махнул рукой. – Ладно, пошли лучше домой.

Наутро Сергей Тютюнин чувствовал себя в общем хорошо, если не считать некоторой слабости и желания чего-нибудь сделать по дому.

Желание это было таким сильным, то Тютюнин починил подтекавший кран и помыл четыре тарелки, чем вызвал у супруги сначала радость, а затем настороженность.

– Давай сходим на воскресную дневную пьесу, – неожиданно предложил Серега, сам не зная почему.

– А… – В первое мгновение Люба растерялась, потом спросила:

– А это где?

– Тут недалеко, через четыре остановки народный театр есть. Называется как-то… «Цитрамон» вроде.

– Цитрамон, Сережа, это таблетки.

– Нет, таблетки – это анальгин. А, вспомнил – «Центурион»! В двенадцать часов там представление начинается.

– Ну давай, – согласилась Люба. – А кто поет?

– Да никто не поет. Пьеса там.

– Ну пускай пьеса. Я тогда свой сарафанчик новый надену. Который с петухами. И подкрашусь – мне мама такой обалденный набор косметики достала – закачаешься.

Через какие-нибудь полтора часа Люба была готова. Весь набор дареной косметики присутствовал на ее лице.

– Ну как? – спросила она, выходя на середину комнаты. Сергей не успел ничего сказать, поскольку кот Афоня, не признав хозяйку, сорвался с нагретого кресла и, пробив на окне сетку, спрятался на балконе.

– Ой, Афоша, что это с тобой? – забеспокоилась Люба и хотела проникнуть на балкон, однако перепуганный кот вскочил на перила и был готов прыгнуть вниз, лишь бы не достаться ужасному чудовищу.

– Наверно, ему кошку надо, – по-своему истолковав поведение кота, заметила Люба и, подхватив сумочку, последний раз глянула в зеркало. Ее боевая раскраска идеально гармонировала с петухами на сарафанчике, и Люба осталась собой довольна.

Серега нарядился в бежевые хлопковые штаны и рубашку, которую он не надевал, наверное, года три. А потом еще побрызгался одеколоном.

На улице стояла отличная погода. Было солнечно, но не очень жарко. Картину портила только пенсионерка Живолупова, которая, прячась за кустом сирени, бросала в соседских собак мелкими камешками.

Бросила она и в Серегу, однако он сделал вид, что не заметил, и это Гадючиху очень задело.

Проехав в полупустом автобусе, Люба и Сергей успели к двухчасовому представлению. Театр располагался в бывшем доме пионеров. На его афише значилось: «Отелло».

– Это я помню, – оживилась Люба. – Это из мультика Маугли: «Отелло промахнулся! Отелло промахнулся!»

– Ладно, давай скорее, а то еще билетов не хватит.

Возле кассы к ним подошел синюшный мужик, который показался Сереге знакомым. На этот раз он выглядел еще более побитым и один глаз у него был полностью закрыт фиолетовым синяком.

– Не желаете сделать ставочки на исход спектакля? – бодро спросил он.

– А какие же тут могут быть варианты? – удивился Сергей.

– Как это какие? – Маклер усмехнулся. – Ты содержание знаешь?

– Нет, – честно признался Тютюнин.

– Ну вот. Ты ж не можешь сказать, кто кого задушит, Отелло – Дездемону или Дездемона – Отелло. Или, может, Яго их обоих порешит. Так что вариантов много.

– Не, – замотал головой Тютюнин. – Нам этого не надо. Ты вон в прошлый раз все деньги пропил.

– А я больше не буду.

– Сказали же – вали отсюда! – вмешалась Люба.

Спорить с женщиной, тем более такой уверенной, как Люба, букмекер не стал и, тяжело вздохнув, отошел в сторону.