— Откуда ты узнал, что мы не говорим о разводе?

— Я прочел об этом в одной статье, которую опубликовала местная газета.

Реджайна закатила глаза.

— Случайно не в ней поместили фотографию, на которой я с растрепанными волосами? Когда делали снимки, я стояла на четвереньках и приводила в порядок платье невесты.

— Ты великолепно выглядела.

— О, ты и вправду становишься хорошим мужем. Но на самом деле я выглядела просто ужасно. Девочки из «Беллз» ругали меня за отсутствие макияжа.

Услышав ее слова, Делл улыбнулся. Она не удержалась и улыбнулась в ответ. Он все еще касался ее губ кончиками пальцев, и Реджайна таяла от этих прикосновений.

Она кивнула в сторону машины.

— Нам пора уехать. У меня на сегодня много планов для нас обоих.

— Тогда едем, моя великолепная жена. Я повинуюсь твоему желанию.

Но Реджайне не хотелось даже думать о собственных желаниях, потому что в эту минуту она отчаянно хотела, чтобы Делл поцеловал ее. Какая безумная мысль! Ведь их отношения ближайшие два месяца должны оставаться практичными и дружелюбными. Поцелуи не входили в их планы.

По крайней мере, пока.

Делл следовал за Реджайной, а не вел ее за собой. Это было так ново и непривычно. Но Делл не возражал. За то недолгое время, что он провел с женой в агентстве, он многое о ней узнал. Даже несмотря на то, что она нервничала и чувствовала себя неловко, Делл понял, что она всерьез увлечена своей работой. Многие ее фотографии были настоящими произведениями искусства. Ему особенно понравились классические черно-белые снимки и шутливое фото, на котором невеста прижимала к себе своего молодого мужа, схватив его за лацканы пиджака.

Удивительно, но за то время, что они были женаты, он не видел работ жены. Реджайна не повесила в доме ни одной своей фотографии. Без сомнения, она считала особняк слишком строгим. Единственными фотографиями, украшавшими его стены, были мрачные изображения членов семьи О'Райан.

Два месяца на то, чтобы сблизиться с незнакомым человеком и попытаться наладить отношения. У них мало времени. Если они не найдут общий язык… им придется расстаться. Он нахмурился.

— С тобой все в порядке? Вероятно, тебе стало скучно, — сказала Реджайна. — Ты уже был здесь, не так ли? Ведь ты житель Бостона.

Делл покачал головой. Они остановились и огляделись по сторонам. Делл с любопытством взирал на скульптуры возле кафетерия «Куинн» в университете Массачусетса. Большие кастрюли и чайники напоминали комические фигуры в пьесе.

— Я люблю использовать скульптуру как фон для свадебных фотографий. Эти фигуры с приоткрытыми крышками словно ссорятся из-за пустяков. Я часто фотографирую на их фоне гостей на свадебной вечеринке.

— Оригинальное решение.

— Я люблю все оригинальное, — согласилась она. Ее глаза засияли. Делл не удержался от улыбки. Что сказали бы его родители, будь они живы в тот день, когда он привел ее домой? Наверняка раскритиковали бы его выбор.

Реджайна внимательно оглядывала скульптуры со всех сторон.

Он никогда не встречал никого, похожего на нее. Эта женщина вызывала в нем особый трепет и уважение. Если он к ней прикоснется…

Делл откашлялся.

— Значит, ты страстная любительница скульптуры? — спросил он.

Она сфотографировала чайник.

— О да. Особенно мне нравятся такие вот произведения современного искусства, — со смехом сказала она. — Но я уже слишком долго испытывала твое терпение. Знаешь, ты можешь уйти в любой момент.

— Пытаешься избавиться от меня, Реджайна?

Она покраснела.

— Нет, но ты уверен, что хочешь быть здесь?

— Это мой выбор, — настаивал он.

— У тебя не назначено встреч?

— Не сегодня. — Делл внимательно посмотрел на жену. — Мне бы хотелось, чтобы ты иногда сопровождала меня на приемах.

— Ты имеешь в виду званые ужины, на которые дамы приходят в вечерних платьях, а мужчины — в смокингах?

— Да. Это для тебя проблема?

— Я не уверена, что впишусь в круг людей, с которыми ты привык общаться. Я не совсем…

Он взял ее за руку.

— Ты — моя жена, Реджайна О'Райан, и, с моей точки зрения, ты прекрасно будешь выглядеть в вечернем платье. — В обычной одежде она тоже выглядела бесподобно.

Ему так хотелось к ней прикоснуться, что он должен был постоянно сдерживать себя.

— Но…

— Ш-ш-ш, — сказал он, останавливая ее во второй раз за день. — Не критикуй мою жену. Это опасно. Ходят слухи, что у нее есть надежные друзья, которым бы не понравились твои слова, — поддразнил он.

Она открыла рот, потом снова его закрыла.

— По-моему, в юности ты не был таким командиром. По крайней мере, Ли описывал тебя совсем по-другому.

— Ты права. Я не был таким. Я изменился.

— Что тебя изменило?

— Моя семья. Они возлагали на меня большие надежды. Наследник О'Райанов должен брать на себя ответственность. Ему следует быть дерзким и сильным.

— Что ж, ты именно такой, — тихо сказала она.

— Да, надеюсь. Но я не хочу командовать тобой.

Она покачала головой.

— Ты мной и не командуешь. Мы договорились сделать попытку спасти наш брак. Я знала, на что соглашалась. Только прошу, не ожидай от меня сразу слишком многого.

— Мы будем двигаться маленькими шажками, — кивнул он, видя ее беспокойство.

Они продолжали осматривать местные скульптуры. Реджайна почти все время молчала. Делл незаметно наблюдал за ней. Он говорил, будто хочет, чтобы из этого брака что-нибудь вышло, но… Что, если ничего не выйдет? Если через два месяца она по-прежнему захочет развестись, он нахмурился, что ж, знакомство с влиятельными людьми будет ей полезным в отношении бизнеса. Их покровительство поможет агентству Реджайны окончательно встать на ноги.

— Через две недели состоится благотворительный бал, — сообщил он. — Ты бы хотела поехать туда со мной?

— Бал? — Судя по взгляду, она запаниковала. — Нет проблем. Я буду там.

— Не беспокойся. Я все время буду находиться рядом.

Но она запаниковала еще сильнее. Делл понял: в нем есть нечто такое, от чего его жене становится не по себе. Вот только что?

Реджайна пристально смотрела на платье, лежащее на кровати. Прошло две недели с тех пор, как Делл пригласил ее на благотворительный бал.

Реджайна глубоко вздохнула.

— Я буду там сегодня вечером, — сказала она. Но она всерьез полагала, что ее присутствие на балу может принести больший вред, нежели отсутствие.