Казюль прилетела домой всего лишь через несколько минут после Симорен. Принцесса в это время искала нитки и иголку, чтобы зашить юбку, порванную об острые камни. Тут-то она и услышала шуршание драконьей чешуи у входа в пещеру.

— Симоре-ен! — позвала Казюль.

— Иду! — откликнулась принцесса и с лампой в руках поспешила навстречу драконше.

— Ты дома? Умница! — благосклонно прогудела Казюль. — А Моранц что-то толковал о том, что ты сбежала то ли с рыцарем, то ли с волшебником. Я так и не поняла, с которым из них.

— Моранц — это тот самый желто-зеленый дракон, который хотел съесть меня? — спросила Симорен. — Не получилось, вот он и выдумывает всякие гадости.

— Это верно, ничего хорошего ждать от него не приходится, — качнула головой Казюль со вздохом, от которого по всей пещере распространился острый запах горелого хлеба. — Но будет лучше, если ты не станешь давать пищи для его гадкого языка. Ну-ка, выкладывай, что на самом деле случилось?

— Ничего особенного, — начала Симорен. — Просто приходила Морвен. Мы поболтали о том о сем, о надоедах рыцарях, и она посоветовала поставить на дороге к пещере указатель…

И Симорен подробно рассказала обо всем. И о встрече с колдуном, драконом и принцем.

— Ага. Морвен, значит, была здесь, — пробормотала Казюль. Она села. Кончик ее хвоста нервно двигался по полу пещеры, погромыхивая чешуей. — Ясно. Ты принесла указатель обратно?

— Нет, я нашла подходящее дерево и повесила его, — сказала Симорен, не понимая, к чему клонит драконша.—

Это на тот случай, если упрямых рыцарей не остановит моя вывихнутая лодыжка.

— Прекрасно! — рявкнула Казюль и свирепо оскалилась, показывая разом все острые драконьи зубы. — Морвен еще пожалеет, что сует свой нос…

— Куда? — не поняла Симорен.

— В мои дела!

— Ничего не понимаю. Объясни, пожалуйста, — недоуменно пожала плечами Симорен.

Дрожь негодования волнами прошла по телу Казюль, угрожающе ощетинились от загривка до хвоста костяные пластины чешуи. Распрямились, заскребли по потолку пещеры страшные кожаные крылья. Но спустя мгновение драконша немного успокоилась. Загремела, опадая, чешуя.

— Я все время забываю, что ты не такая пустоголовая, как все эти обыкновенные принцессы, — прошипела она. — Садись и устраивайся поудобнее. Рассказ будет | долгим.

Симорен примостилась на гладком камне. Казюль сложила крылья и начала:

— Видишь ли, мы, драконы, и вы, принцессы, не уживаемся долго. То есть принцессам не удается у нас ужиться. Недолго они остаются живыми, если говорить откровенно. Очень уж раздражает то, что они с собой: приносят… или приводят…

— Рыцари! — догадалась Симорен.

— И они тоже, — кивнула Казюль. — Но не это главное. А дело в том, что принцесса не самое главное достояние дракона. И даже больше того — второстепенное.

— Вто-ро-сте-пенное? — ахнула Симорен.

— Вот именно, — оскалилась, то есть улыбнулась Казюль. — Когда покорная принцесса подает на стол заморские фрукты или пирожные с сахарными финтифлюшка-ми и кремовыми розами, то, конечно, это производит впечатление на гостей. Но можно есть все это и не подавая на стол, а просто из корзинки. К тому же драконы любят совсем другие сладости. Понимаешь? — облизнулась она.

— Понимаю, — уныло ответила Симорен. А про себя подумала, что очень уж плотоядно облизывается драконша да вдобавок перед самым обедом.

А Казюль словно бы услышала ее мысли.

— Моранц еще слишком молод и глуп, — успокоила она Симорен. — Он и недели не может продержать у себя принцессу. Говорит, будто они раздражают его… аппетит. Многие возмущались, когда исчезла его третья принцесса подряд. Правда, поговаривают, что она ускользнула, когда он спал.

— И ничего странного. Если принцессе не нравится здесь, она имеет право сбежать, — усмехнулась Симорен.

— Конечно, конечно. Но Моранц считает по-другому. ему кажется, что принцессы просто созданы для того, чтобы прислуживать за обедом и служить обедом. И не имеют права сбегать. Вот и теперь он наверняка повсюду только и толкует о том, что ты собиралась сбежать.

— О Господи! — вздохнула Симорен.

Казюль снова улыбнулась, и зубы ее серебряно сверкнули в свете лампы.

— Представляю, какой глупый вид будет у него, когда обнаружится, что ты и не собиралась сбегать. Только ради этого я и устраиваю сегодня званый обед для друзей-драконов.

— Обед? — всполошилась Симорен. Она тут же забыла про Моранца, ужаснувшись предстоящим хлопотам. Что готовить? Сколько драконов придет? — Когда они прибудут? Куда мы их всех посадим? — воскликнула принцесса.

— Шесть. Около половины девятого. В пещере для банкетов. И ничего не надо готовить. Кроме сладкого, естественно. Все остальное я приготовила.

— Сама?!

— Нет, с Баллимор. Великаншей. Она одолжила мне котел изобилия. Обычно она включает его, когда неожиданно заявляется ее двенадцатиголовый зять. Накормить дюжину голодных голов не шутка. Котел готовит сразу десять дюжин блюд. Но со сладким у него заминка. Только и умеет, что выдать пригоревший мятный заварной крем и мороженое из кислых сливок и репчатого лука.

— Бр-р! — передернулась Симорен. — Тогда мне все ясно.

— Да, милочка. Справишься?

— Нет, если ты надеешься на вишневый компот, — нахмурилась Симорен. — У меня нет такого большого горшка, чтобы наварить компоту сразу на семерых драконов. Может быть, обойдемся шоколадным муссом? Он легко взбивается. А охлаждать можно в самой холодной пещере. К половине девятого все будет готово.

— Шоколадный мусс? — Казюль на мгновение зажмурилась и кивнула. — Пойдет. Пошли, я покажу, куда его! подавать.

Симорен взяла лампу и отправилась следом за драконшей по коридорам, на которые пещеры были нанизаны, как бусины на нитку. Банкетная пещера ее поразила. Здесь могли бы разместиться, и довольно удобно, пятьдесят, а то и все сто самых больших драконов. Наверное, это все же была общественная пещера. Не могло же в подземелье под Утренними Горами оказаться столько места, чтобы каждый дракон заимел такую громадную пещеру.

Убедившись, что теперь Симорен сама легко отыщет банкетную пещеру и не заблудится, Казюль оставила ее одну в кухне. И принцесса не теряя времени принялась растапливать на плите плитки шоколада и взбивать в огромных ведрах сливки для мусса. Когда все было готово, Симорен ног под собой не чувствовала. Ей бы только свалиться в постель и вздремнуть хоть немного. Но Казюль желала, чтобы принцесса прислуживала за столом. А это значило, что нужно было привести себя в порядок. Симорен не собиралась появляться перед всеми этими драконами в замызганном переднике и с растрепанными волосами, прилипшими к потному лбу, да еще с застывшими на лице шоколадными брызгами. Поэтому вместо сна она натаскала в котел воды, нагрела его на очаге в кухне и приняла ванну.