– Я не… я не… – растерянно бормотал Ромка, качая головой и продолжая всё так же неуклюже пятиться.

– Какой же ты, пацан, если за женские юбки прячешься? – сказал, как плюнул, Сергей Петрович, развернулся и стремительно пошёл прочь, оставив Ромку в полном раздрае.

За что? – недоумевал Ромка, с трудом сдерживая слёзы. Он ведь никого не просил, не подсылал. Ни маму, ни завуча. Настроение, и без того плохое, окончательно испортилось. Еле высидел остаток урока. Совсем по-детски хотелось домой.

Из школы шли вместе с Костей. Навстречу им попался Денис из одиннадцатого класса.

– Ну что, Костян, значит, в шесть у тебя? – спросил он у Кости, на Ромку при этом даже не взглянув.

– Да, подтягивайтесь и Маринку с собой берите.

Маринка училась с Денисом в одном классе и, по общепринятому мнению, считалась самой красивой в школе.

– Обязательно! – пообещал Денис и, уходя, усмехнулся: – Именинник.

– Кто именинник? – не понял Ромка и покосился на друга.

– Ну… я… как бы… – Костя заметно смутился, отвёл взгляд, но почти сразу взял себя в руки и задорно, с вызовом спросил: – А ты забыл, что ли? Что, правда?! Забыл, что у твоего друга сегодня день рождения? А я-то жду-жду, когда Ромыч меня поздравит…

Ромка и вправду забыл и оттого сконфузился. Память его вечно подводит!

– Извини, я помню, что у тебя в сентябре, где-то в начале, но цифры… Я всегда их путаю.

– Ничего, Ромыч. Всё нормально, – снисходительно похлопал его по плечу Костя.

И, хотя невидимое напряжение между ними прошло, изнутри Ромку продолжало подтачивать гнетущее чувство. Смущение, на миг промелькнувшее в Костиных глазах, никак не давало покоя. Почему? Откуда оно? «Просто Костя позвал ребят к себе на день рождения, а меня нет. И теперь ему стало неловко», – догадался Ромка, и смутное неприятное чувство будто ещё острее вонзило коготки, заставив болезненно поморщиться. Тут же вспомнилось, как на перемене Костик что-то обсуждал с ребятами, словно они о чём-то договаривались, но, стоило подойти Ромке, разговор сразу стих. Тогда он не обратил на это внимания, а сейчас стало ясно – Костик намеренно его не звал. Он не хотел приглашать его, только его одного. И Ромку затопила обида, незнакомая, неожиданная и такая едкая. А ещё стало стыдно за Костины попытки выкрутиться, за притворство, которое Ромка не то что распознал, а скорее, почувствовал, за то, как с наигранной беззаботностью его друг болтал обо всём подряд, лишь бы скрыть неловкость. Ромке, конечно, хотелось спросить Костю, почему он так с ним, но всё тот же стыд как свинцом сковал горло.

– … и она мне говорит такая… – смеясь, рассказывал Костя очередную байку про какую-то девчонку, но вдруг осёкся. Уставился на молчавшего всю дорогу Ромку. В принципе Ромка почти всегда помалкивал – обычно он слушал Костю, понимая, что вряд ли его рассказы заинтересуют друга. Что такого он мог поведать? Нигде не был, ничего особенного не видел и не знает. А вот Костя наоборот – у него что ни день, то приключение. Да и рассказчик из него замечательный – все, не только Ромка, заслушивались. Но сейчас Ромка молчал совсем иначе, как-то тяжело, давяще. Костик отвёл глаза, вздохнул и уже другим голосом, не весело и не беспечно, зато как-то искренне, что ли, спросил:

– Ты из-за дня рождения этого дурацкого такой? Думаешь, наверное, что я не хочу тебя звать? Зря. Хочу, конечно. Приходи! Просто я думал, там будут… Впрочем, неважно. Ты приходи. Обязательно приходи. К шести. Хорошо?

Когтистое чувство, терзающее Ромку, медленно и верно отступало.

– Придёшь? – спросил Костя.

А у Ромки, что называется, в зобу дыханье спёрло – только и смог, что кивнуть.

– Только ты это… не приходи в школьном костюме, а? Мне-то пофиг, а вот девчонки… им же рты не заткнёшь. А давай я тебе какую-нибудь свою футболку дам? Или кофту?

Ромка отказался. Зачем? У него же есть часы. Тем более подарок Косте надо добыть. Подарок! У Ромки голова пошла кругом – что же подарить такого необыкновенного, нужного, ценного? Чтобы удивить Костю. Чтоб запомнилось навсегда. Ромка бродил по центральному универмагу, придирчиво оглядывая полки с видеокассетами и новомодными дисками, приставками, часами, забрёл в отдел музыкальных инструментов. Подарить бы ему гитару! Акустическую! Вот бы все обомлели! Но только стоила она очень дорого, её потом наверняка хватились бы. Да и как объяснить, откуда у него такая дорогая вещь? А потом взгляд упал на соседнюю стену, где была выставлена всевозможная неформальная атрибутика. Сам-то Ромка был к этому равнодушен, но знал, что Костику такое нравится. И тут он увидел футболку, чёрную, с белым принтом – портретом Курта Кобейна, фронтмена «Нирваны», любимой группы его друга. Костя знал все их песни, даже английский выучил специально, чтобы не только наигрывать, но и худо-бедно петь. Вся его комната сплошь была увешана постерами с Кобейном. А прошлым летом Костя даже перестал стричься – задумал отрастить волосы по плечи, как у его кумира. Но в сентябре директор вызвал Костиных родителей на ковёр и сделал внушение, после чего их сын два дня не ходил в школу – отстаивал идеалы. Не вышло. Чем уж там воздействовали родители, Ромка не знал, но на третий день Костя пришёл со спортивной канадкой. Но причёска не суть – пристрастию своему он всё равно не изменил.

Ромка остановил время. Хипповатый парень-продавец застыл как восковая кукла. Ромка метнулся к стене, сорвал футболку, с грохотом уронил металлические плечики, их тоже подобрал, чтобы в глаза потом не бросились, и пустился со всех ног наутёк. Для себя воровать одежду не стал – и без того порядком переволновался, да и время уже поджимало.

Надел простую белую рубашку и чёрные брюки. Мама говорила – классика всегда в моде.

Костины друзья уже собрались. И Денис с Егором, и красивая Маринка с подружкой, и несколько человек из родного класса. Когда пришёл Ромка, ребята вовсю веселились.

– Ромыч, ты, как всегда, самый последний, – воскликнул, смеясь, именинник. Но в тоне его не было ехидства. Да и Ромка не мог не признать, что зачастую опаздывает и отстаёт. Было лишь жаль, что Костик, взяв его подарок, не стал сразу разворачивать, а, кивнув в благодарность, бросил в общую кучу таких же ярких, но уже распотрошённых свёртков. А так хотелось увидеть Костину реакцию!

Одноклассники поздоровались с Ромкой, а Егор с Денисом и девочки как будто его и вовсе не заметили. Да и сам именинник о нём быстро забыл. Но Ромка не обижался, ему нравилось спокойно сидеть в сторонке и наблюдать, как Костя блистает остроумием, как забавно старается сразить Марину. И та будет полной дурой, искренне думал Ромка, если начнёт воротить нос от Кости. Разве есть лучше, чем он?

Тут Костя взял гитару. Спел свою любимую – «Человек, который продал мир». Её он знал наизусть, а проигрыш исполнял вообще великолепно. Был бы ещё голос посильнее, подумал Ромка и сам устыдился своих мыслей. Одёрнул себя. Ведь Костя поёт очень даже неплохо! Подумаешь, тянуть не может. Не это же главное.