Я удивленно повернулась к нему, на миг забыв о боли и усталости. Рик? И все?

— Тебя это удивляет? — забавно фыркнул паренек, аккуратно смывая мягкой губкой кровь с моей руки. Он не солгал — кожу действительно немного пощипывало, — Непривычное имя, согласен. И короткое. Мое настоящее имя Таилшаэлтен, а Рик — это прозвище, данное мне уже давным-давно. Я к нему как-то привык.

Я неуверенно кивнула, боясь его обидеть. Его прозвище звучало лучше, чем имя. Слишком оно было... труднопроизносимое. К тому же... я понимала, что все это он рассказывает не просто так. Он пытался меня отвлечь, чтобы не возникло неловкости, после моей истерики. И она бы была, наверное... Но что-то теперь мешало мне почувствовать неловкость и, приглядевшись к полуэльфу, я поняла, что это было. Я больше его не боялась...

Он понимал, что я чувствую. Не знаю, как и почему, но он действительно понимал.

И обидеть я его не хотела.

— Вижу, и тебе мое имя не по вкусу, — скривился полуэльф, но, заметив мой испуганный взгляд, рассмеялся, накладывая на рану какую-ту мазь, — Не волнуйся, я ничего против не имею. В конце концов, не все эльфийские имена должны приходиться по вкусу другим расам. Мой отец был светлым эльфом, а мать — человеческой женщиной. Таких, как я, называют полукровками. А наш крылатый друг... хм, ладно, не будем о нем. Ну вот, я закончил. Давай другую руку.

Вздохнув, протянула ему вторую руку, с которой полуэльф тоже снял бинт, нанес мазь и замотал другим, чистым бинтом. Тоже самое он проделал и с моими коленями. И делал все это он осторожно, явно боясь мне навредить, или же испугать...

— Ну вот и все, — довольно вздохнув, Рик собрал в кучу все, что принес и отодвинув подальше, посмотрел на меня, — Как ты себя чувствуешь?

Я открыла рот, пытаясь сказать, что все хорошо, и он не сделал мне больно, но... тишина. Я не могла произнести ни звука. Видимо, полуэльф это понял, потому что поднялся и улыбнулся как можно веселее:

— Ладно, это глупый вопрос! Только знаешь, что странно? Ты все время пытаешься что-то сказать! Если бы ты до потери памяти была немой, у тебя бы такого рефлекса просто не было... а значит, ты когда-то разговаривала! Если ты недавно потеряла голос, значит, мы сможем его вернуть! Подожди минутку, я уберу это все и вернусь, хорошо?

Я разговаривала? У меня был голос, и я могла говорить? Правда?

И... он сможет его вернуть?! Но... все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. В чудесные избавления я просто уже не верила. Но все же...

Попыталась выкрикнуть его имя, я уцепилась за руку, пока он не ушел. Но с губ не сорвалось ни слова, и я только грустно улыбнулась. Еще действительно слишком рано даже надеяться. Но...

— Пожалуйста, — улыбнулся полуэльф, каким-то образом поняв, что я хочу ему сказать, — Я буду рад помочь тебе. Я сейчас вернусь.

Неуверенно кивнула и подтянула колени к груди, чтобы положить на них ставшую слишком тяжелую голову.

Я устала. Я действительно слишком устала...

— Не успела соскучиться? — приятный, даже какой-то мелодичный голос парня вывел меня из сонного оцепенения. Открыв глаза и щурясь от внезапно ставшего ярким света, увидела садящегося на ковер полуэльфа.

Отрицательно помотала головой, чувствуя, что глаза слипаются. Мне очень хотелось спать.

— Слушай, — задумчиво протянул парень, — Нужно дать тебе имя. Надо же к тебе как-то обращаться!

Что? Имя?.. Да, конечно, мне нужно имя, хоть какое-то, но... Но у меня должно быть свое имя! Свое собственное!! Оно... оно...

— Не помнишь, — покачал головой парень, все прочитав в моих глазах, — Так что придется придумывать, уж извини.

Невольно нахмурилась, сжав кулаки. Мне это не нравилось. Мне, правда, не нравилось! У меня должно быть свое имя, данное мне при рождении! А не чужое, присвоенное!

— Хорошо, — посмотрев на меня, полуэльф протянул перо и лист пергамента, словно и в этот раз меня понял, — Попробуй записать все то, что всплывает в памяти. Даже буквы или знаки. Может, так хоть имя твое выясним.

С благодарностью посмотрев на парня, взяла в руки пергамент... и растерялась. Вся решимость куда-то ушла.

Нет, я не хочу так! Я хочу вспомнить свое имя!

Взяв перо, вздохнула и постаралась сосредоточиться. И совершенно напрасно — в голове было пусто, словно все мысли кто-то вымел огромной метлой. Машинально прикусила кончик пера, водя пальцем по чистому листу и прикрыв глаза. Ну же, пожалуйста...

Тщетно. В голове по-прежнему было пусто. На глаза навернулись обидные слезы... я даже имени своего вспомнить не смогла.

— М-да... — тихо произнес полуэльф, отобрав у меня перо, — И что нам с тобой делать?

— Ее мать звали Самина. Может это тебе что-то скажет, — раздался позади холодный, спокойный голос, заставивший меня судорожно дернуться и вскочить, на мгновение забыв о боли и слабости. Чувство нарастающей паники внутри растеклось по телу, диким стуком отдаваясь в ушах, а спина ждала сильного, смертельного удара.

Поскользнувшись на гладком ковре, упала, ударившись локтями и коленями, но боли уже не почувствовала. Я хотела лишь одного — спрятаться от этого голоса как можно дальше, и как можно скорее, чтобы не видеть его, не слышать, не чувствовать... И только оказавшись за спиной полуэльфа, судорожно вдохнула воздух, пытаясь унять крупную дрожь, вцепившись руками в его рубашку.

Появившийся около камина крылатый незнакомец вселял в меня совершенно неуправляемый, животный страх.

Кастиэльерра

Громкий стук, раздавшийся где-то рядом, заставил проснуться. Открывать глаза категорически не хотелось, но чей-то явный страх мешал сладко спать дальше.

Хрдыр, да кто там пугливый такой оказался?

— Эмиль, ты чего? — приоткрыв один глаз, вопросительно покосилась на светлую эльфийку, сидящую прямо на полу. Ее испуганные, широко-раскрытые ярко-голубые глаза, которые вроде как еще вчера были раскосыми, без всяких слов говорили о том, что причину своего прерванного сна я обнаружила. Вот же... пугливое создание!

— Ты не чувствуешь? — рассержено прошипели с другой стороны. Насмешливо покосилась на Хэсса, который, тоже проснувшись, настороженно зыркал по сторонам.

Кошак... как есть кошак!

Впрочем, Соран, братец его старший, ничуть не лучше. Только ведет себя немного поспокойнее, хотя и весьма напряжен, что видно по его мышцам, перекатывающимся под тонкой ру... ой, извиняюсь! А рубашка где?

Так... опять мы вчера в гостиной заснули!

Это уже начинает входить у нас в привычку...

И все из-за упырева отчета, который наш любезный директор, что б ему там икалось, потребовал немедленно сдать, сразу после того, как мы явились с практики. То есть три дня тому назад. И вот кто нас дернул так быстро разобраться с этим восстанием домовых в Райпсаре? Сидели бы сейчас там, но нет, вернулись на два месяца раньше, и кукуем теперь над бумажками, как упырь знает кто. А все из-за того, что грамотно изложить все наши разборки с домовыми на бумаге не может никто из этих... магов, а мне это делать банально лень.