наряд был похож на то, во что была одета сама Вера, но выглядел немного вульгарнее и даже чуточку лучше, а значит, был полной противоположностью тому, что обычно носила Катрин.

– Я это не надену.

– Ещё как наденешь! И хватит пререкаться.

Желваки на лице Катрин напряглись, а глаза гордо заблестели, но Вера быстро остудила этот «замах» своим ледяным взглядом, и Катрин сдалась. Бормоча что-то невнятное, она принялась переодеваться. Одежда была выглажена и пахла дорогими духами – не резкими и сладкими, вроде тех, которыми пользуется её мать, а очень нежными и слегка возбуждающими.

Девочка чувствовала себя очень неловко, но при этом одежда была словно по ней сшита: отлично сидела, не стесняла движений и даже немного меняла фигуру. Полностью переоблачившись, Катрин подошла к зеркалу и тихонько ахнула: на неё смотрела совершенно незнакомая ей особа. Чёрные волосы, деловой стиль – всё это было таким чужим и таким привлекательным, что даже скованность и нескладность Катрин не сильно портили общее впечатление.

– Хватит красоваться, открой дверь нашим гостям и не забудь про воду.

– Гостям?

– Да, гостям. Только матери своей не попадись снова.

В дверь постучались. Вера улыбнулась и кивнула в сторону кружек, стоящих на столе.

Катрин стояла на месте как вкопанная, не решаясь пошевелиться. Всё это было так внезапно, она не была готова к каким-то действиям и, уж тем более, к общению с незнакомыми людьми. В дверь снова постучали, но на этот раз более нервно, отчего у Катрин вспотели подмышки. Вера уже исчезла где-то внутри огромной квартиры, оставив свою новоиспечённую помощницу в полном одиночестве. Когда постучали в третий раз, Катрин тут же опомнилась и, забыв про воду, побежала открывать дверь.

На пороге стояли мужчина и женщина, обоим было лет по сорок. Мужчина смотрел куда-то в пол, а женщина удивлённо уставилась на Катрин, словно та была неприятной неожиданностью. Мысли женщины подтвердили догадки девочки: «Это ещё что за шлюшка малолетняя?»

Лицо Катрин залилось краской, ей захотелось прямо с порога съездить неприятной даме по физиономии, но девочка сдержалась. Наконец женщина не выдержала и раздраженно спросила:

– А Вероника принимает сегодня?

– Да, конечно, проходите, – скорчив кривую любезную улыбку, произнесла Катрин.

Мужчина и женщина зашли, и девочка закрыла дверь. Вид у них был напряжённый, кажется, по пути сюда они неплохо прополоскали друг другу мозги и теперь не разговаривали, лишь изредка перекидываясь короткими фразами.

– Здравствуйте, – гостеприимно поприветствовала пару Вероника, внезапно появившаяся в коридоре. – Катрин, проводи, пожалуйста, наших гостей в кабинет и принеси им воды.

Последние слова Вера проскрежетала сквозь зубы и указала своей помощнице на приоткрытую дверь, находившуюся напротив главной комнаты. Катрин растерянно кивнула и предложила гостям пройти в кабинет, в котором сама ни разу не была. К слову, кабинет был вполне обычной, ничем не примечательной комнатой. Два мягких дивана, стоящие друг напротив друга, письменный стол, стеллаж, уставленный книгами и ими же пахнущий, и фикус. Чисто, уютно, а, главное, вполне подходит под реальные размеры квартиры.

Пара зашла в кабинет.

«Женатики, – отметила для себя Катрин, взглянув на одинаковые золотые кольца на безымянных пальцах гостей. – Она что – семейный психолог?» – думала Катрин, пока приносила гостям воду, а после, когда Вера зашла в кабинет и попросила её удалиться, напрочь забыла обо всём и, усевшись в велюровое кресло перед камином, задремала.

Через полчаса её разбудила Вера и попросила принести ещё воды. Вода в тарелке уже закончилась, и Катрин налила из стоящего на столе кувшина, а затем пошла в сторону кабинета. Вера и неприятная женщина что-то тихо обсуждали в коридоре. Катрин остановилась возле них.

– Отнеси это Антону, а мы сейчас подойдём.

«Я вам что, официант?» – подумала про себя Катрин и, открыв дверь ногой, зашла внутрь.

Мужчина сидел на диване, закинув ногу на ногу, и что-то усердно разглядывал в своём телефоне. Катрин подошла к столику, стоящему между двумя диванами, и тут вдруг до неё стали доноситься его мысли: «Эта ещё всё со своей водой таскается. Можно подумать, мы как верблюды пьем, я вообще только полстакана выпил».

«В принципе, ничего особенного, – рассуждала Катрин, – муж и жена, как говорится…»

Но тут вдруг мысли мужчины резко изменились и потекли в совершенно неожиданную сторону, стоило ему поднять голову и увидеть Катрин.

«Ого! А девка-то ничего! Даже очень ничего – просто бомба!»

Катрин искоса взглянула на внезапно взбудоражившегося клиента и, увидев похотливый огонёк в его глазах, решила, что пора уходить, но он вдруг схватил её за руку:

– Постойте! Не могли бы вы остаться?

– Отпустите! – начала выдёргивать руку Катрин.

– Я не хочу вас обидеть, мне просто нужно вас кое о чём попросить.

Он старался быть вежливым, и даже его нелепый внешний вид говорил о том, что он человек воспитанный и сдержанный. Но внешность, как оказывается, обманчива, поэтому в голове у него звучало всё иначе, чем в словах: «Господи, вот бы залезть ей в вырез».

Мужчина вскочил с дивана, всё ещё держа Катрин за руку, отчего та уже начинала болеть.

– Да отпустите вы меня! – вырывалась девочка.

Мужчину вся эта ситуация только раззадорила. Изловчившись, он схватил Катрин за предплечья, толкнул на диван, где, навалившись всем телом, начал лезть в декольте губами. Тут-то Катрин и завизжала. Антон не останавливался, бубня что-то невнятное, он пытался как можно дальше запустить свои руки и язык, но тут в комнату ворвались Вера и жена этого «маньяка».

– Помогите! – плакала перепугавшаяся Катрин.

– Ты что такое делаешь, козлина?! – женщина заверещала, как сигнализация.

Кинувшись на мужа, схватила его за волосы, силой потащив с дивана. Тут уже завыл он. Ошарашенная происходящим Катрин вскочила и побежала прочь из кабинета. Пробегая мимо Веры, стоящей в дверях, она краем уха зацепила её «тревожные» причитания:

– Антон, как же так, мы ведь с вами всё обсудили, нашли точки соприкосновения, а вы… – эти слова звучали более искренне, чем выглядела сама Вера, говорившая их.

Отвесив мужу звонких пощёчин и оставив несколько кровавых бороздок от ногтей на его лице, женщина заявила, что он может «валить ко всем чертям» и напоследок, плюнув ему в лицо, вышла из кабинета, забрав с собой все возможные шансы на реанимацию семейной идиллии.

Потрёпанный виновник сидел на полу ещё какое-то время. Лицо его побледнело, а отсутствующий взгляд выражал полное недоумение. Он фыркал что-то нечленораздельное и, кажется, плакал. Если бы Катрин увидела его таким, не зная о том, что произошло, она бы подумала, что бедный человек явно попал в беду, его обманули и воспользовались доверием,