— Несколько дней, потерпи, — попросил Махеш. — Всего лишь несколько дней.

Утро следующего дня для Мины началось с мысли о Махеше. Он уже, наверное, подъезжает к своему городу. Или уже приехал? И сейчас сидит за письменным столом, пишет письмо ей, Мине.

Дядина жена за завтраком посмотрела на девушку подозрительно, долго молчала, терзаемая любопытством, потом поинтересовалась:

— Что это у тебя круги под глазами? Плохо спала?

— Плохо, тетя, — ответила Мина. — В комнате, наверное, было слишком душно.

Тетя промолчала. Мина ушла в свою комнату, чтобы ее больше не тревожили расспросами. Сегодня ждать письмо от Махеша было бессмысленно, но она все-таки прислушивалась, не звонит ли колокольчик почтальона на улице.

В кресло она садилась так, чтобы календарь с фотографией ребенка оставался у нее за спиной. Она не могла видеть глаза малыша, на душе сразу становилось тяжело и мрачно.

Днем она прилегла отдохнуть и пропустила тот миг, когда на улице зазвонил колокольчик почтальона. Услышав этот звук, она вскинулась, выбежала из дома и увидела, как дядина жена возвращается от ворот с почтой.

— А мне нет письма, тетя? — спросила Мина на всякий случай.

— Тебе разве кто-то должен написать? — удивленно посмотрела на нее тетка.

— Н-нет, — смутилась Мина.

— Зачем же спрашиваешь? — раздраженно сказала женщина и прошла в дом.

Этот день показался Мине бесконечно долгим. Солнце повисло в небе и не собиралось прятаться за горизонт. Завтра должно было прийти письмо от Махеша. Завтра! Но до завтра еще будет остаток этого дня, а потом — целая ночь.

Няня Гангу заметила состояние девушки, спросила обеспокоенно:

— Тебе нездоровится, девочка моя?

— Все хорошо, няня. Просто я плохо спала.

Ночью Мине снились деревья. Деревья были большие, до самого неба, а они с Махешем ходили под этим деревьями и смеялись, счастливые от того, что они вместе.

— Ты меня любишь? — спрашивала Мина.

— Конечно, родная, — отвечал юноша.

С этим сном девушка проснулась. Новый день дарил надежду, и она улыбалась, веря, что все будет хорошо.

— Сегодня, наверное, тебе не было душно спать, как в прошлую ночь? — спросила утром тетя.

— Да, все было чудесно, — ответила девушка.

Все пело в ней. Сегодня! Сегодня! Сегодня она получит письмо от Махеша! И в этом письме будут слова любви и обещание скорого приезда.

— Ты получила из университета экзаменационный лист с оценками? — поинтересовалась тетя.

— Нет еще.

— Странно, что они так долго не высылают документы.

Какая чепуха — экзаменационный лист! Ей не было сейчас до него никакого дела, она и забыла уже, что учеба в университете закончилась и вскоре предстоит подыскивать работу. Их с Махешем жизнь была сейчас для нее самым важным и самым приятным предметом мечтаний.

Мина ушла в комнату, чтобы никто не мешал ее мыслям. Она твердо решила не ложиться отдыхать сегодня днем до тех пор, пока не дождется почты, — хотела сама получить из рук почтальона письмо от Махеша.

Колокольчик зазвонил ближе к полудню. Мина сорвалась с места и выскочила на крыльцо.

— Почта! — крикнул из-за закрытых ворот почтальон. — Возьмите, пожалуйста.

Мина улыбнулась ему, как самому желанному гостю.

— Вам сегодня много писем, — сказал почтальон.

— Да-да, — согласилась Мина. — Вы правы.

Она приняла из рук почтальона стопку писем и начала поспешно перебирать их в поисках письма от Махеша. Почтальон не уходил, он достал из сумки очередную пачку писем и сейчас рассматривал адреса на конвертах, чтобы определить, к какому дому ему направиться.

Мина перебрала письма и посмотрела на почтальона растерянно. От Махеша ничего не было.

— Разве больше нам ничего нет? — спросила Мина.

— Нет, госпожа, — ответил почтальон. — Больше ничего.

Расстроенная и растерянная, Мина пошла к дому. Ее хорошего настроения, с которым она проснулась утром, как не бывало. Махеш не написал ей. Это казалось невероятным и необъяснимым, но это было так. Ее любимый, ее Махеш, там, в далеком городе, забыл о ней. Нет-нет, этого не может быть. Это почта виновата. Письмо придет завтра… Надо только дождаться.

На следующий день Мина услышала колокольчик почтальона еще издалека. Выбежала на крыльцо, чувствуя, как от волнения бьется в груди сердце. Колокольчик звенел все ближе… Почтальон с тяжелой сумкой катил по дороге на велосипеде, Мина подбежала к воротам — и обнаружила, что почтальон не собирается останавливаться возле их дома. У него не было письма для Мины! Девушка остановилась в воротах, оперлась о створку, чтобы не упасть от охватившей ее слабости.

Почтальон проехал мимо, не остановившись и даже не взглянув в ее сторону.

От Махеша ничего не пришло ни завтра, ни послезавтра. Она уже поняла, что что-то случилось, но по привычке выбегала к воротам, заслышав звук знакомого колокольчика. В один из дней почтальон остановился все же возле их ворот. Мина сбежала с крыльца, промчалась через двор. Почтальон слез с велосипеда и стоял, рассматривая что-то у себя под ногами.

— Есть письма? — спросила Мина, подбегая. — Для меня есть письмо?

— Сегодня для вас ничего нет, госпожа. Совсем ничего, — и опять наклонился.

Только сейчас Мина увидела, что у велосипеда почтальона соскочила цепь.

На следующий день Мина сидела в своей комнате, когда туда ворвались племянники и закричали хором:

— Мина! Готовь для нас сладости! Мы принесли тебе хорошую новость!

Мина вскинула голову.

— Что такое? — спросила она, а сама уже видела в руке мальчишки какой-то конверт.

— Смотри! — крикнул малыш. — Тебе письмо!

— Письмо! — выдохнула Мина, еще не веря.

— Да, письмо! Из университета.

Мина вскрыла конверт. В нем был экзаменационный лист. Ректор университета уведомлял Мину о том, что она успешно сдала все экзамены.

— Что? — спросили малыши. — Хорошая новость?

— Я сдала экзамены на «отлично», — пробормотала Мина, но в ее словах не было радости.

Дети запрыгали по комнате, закричали:

— Поздравляем! Поздравляем! Нашу Мину поздравляем! У нашей Мины самые хорошие отметки! — и выскочили из комнаты, чтобы поделиться радостью с матерью.

А Мина готова была расплакаться. Взгляд ее упал на календарь. Малыш на фотографии смотрел на нее требовательно и печально. Мина не выдержала, сорвала календарь со стены, швырнула его в угол.